окну и, недолго думая, сняла с ноги туфлю. Пока она примеривалась, Леонидов развязывал ленты. Они путались, и он вполголоса чертыхался. Когда наконец с упаковкой было покончено, он открыл коробку.

Муха наконец переползла на подоконник, и секретарша взмахнула туфлей. Жизнь насекомого спас истошный визг толстой чиновницы, отчего рука Сони дрогнула. Промазав, подошва туфли вхолостую ударила по подоконнику, а муха взвилась вверх.

Недоуменно обернувшись, секретарша поняла причину крика, и глаза девушки расширились.

Из разорванной коробки на нее мертвым взором таращилась свиная голова, из пасти которой виднелись увядшие гвоздики. Глядя на остекленевшие глаза и грязно-розовый пятак, Соне вдруг как никогда захотелось на свежий воздух.

— У нее что-то во рту, Евгений Алексеевич, — дрожащим голосом проговорила чиновница, и Евгений осторожно извлек из пасти головы смятую записку. Пальцы директора департамента дрожали, и ему пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы подчиненные не заметили страха, который сейчас ледяными пальцами стискивал его сердце.

— Тот, кто предает, всегда опасается, что и его могут предать, — вслух прочитал он. — Кобо Абэ.

— Это все они, — подал голос «бульдог». Он зачем-то закрыл блокнот, очевидно, полагая, что после такого «сюрприза» обсуждение какого-то соснового бора уже потеряло свою актуальность. — Проклятые зеленые. Больше некому.

Собираясь с мыслями, Леонидов сказал:

— Что ж, хороший подарок. А я еще подумал, что давно холодца не ел…

Чиновница отвернулась, приложив ко рту платок.

* * *

Лев привык спать чутко, и Анна едва приоткрыла дверь, как он уже открыл глаза.

— Доброе утро, папуля! — весело поздоровалась она, заходя в комнату. — Вижу, ты уже не спишь.

— А ты что так рано вскочила? — спросил он, поднимаясь с постели.

— Все важные дела делаются утром.

— Спорный момент, — заметил Лев.

Анна обратила внимание на книгу, лежащую на стуле, и взяла ее в руки, взглянув на обложку. «Чужое лицо», Кобо Абэ.

— Сильная вещь, — сказала она, возвращая книгу на место. — Я приятно удивлена, что ты читаешь.

— А ты думала, что я буду только в ящик таращиться? — усмехнулся Иванушкин, натягивая джинсы. Анна отвернулась к окну, чтобы не смущать отца. Впрочем, по невозмутимому лицу Льва, которое украшал фиолетовый синяк, было незаметно, что он чего-то стесняется.

— Пойдем в рестик, позавтракаем? — предложила Анна.

— Не возражаю. А с другой стороны — почему дома нельзя поесть? — спросил он, застегивая пуговицы джинсовой рубашки.

Она обернулась, улыбнувшись:

— Ну, во-первых, дома есть нечего, если честно. Кухарка из меня так себе. Во-вторых, ты толком города не видел, я тебе хоть покажу, как люди сейчас живут…

Спустя тридцать минут они уже сидели за столиком небольшого кафе, разглядывая меню. Пока Лев внимательно изучал блюда, внимание Анны привлекла парочка, сидящая за соседним столиком — отец с дочкой лет восьми. Оживленно болтая, они с аппетитом уплетали панкейки, запивая апельсиновым соком.

— Определился? — спросила она, когда Лев наконец поднял на нее глаза.

— Да я больше половины не то что не пробовал, а даже не знаю, что это такое, — признался он немного смущенно.

— Ну, это не проблема.

К ним приблизился официант, вопросительно глядя на девушку.

— Я буду скрембл, цуккини со страчателлой. И еще американо, — добавила она. Анна перехватила взгляд отца и с трудом удержалась от смеха — у него было такое выражение, словно она разговаривала на китайском.

И когда официант посмотрел на Льва, она торопливо сказала:

— То же самое.

Когда официант ретировался, Иванушкина проговорила:

— Пап, ты написал, что взял деньги…

Лоб отца прорезали морщины, он нахмурился:

— Я же обещал, что все верну. Или ты мне не веришь?

— Да нет, мне для тебя не жалко, — вздохнула Анна. — Просто я хочу знать, какие у тебя планы. Мне хочется верить, что тогда ты насчет дяди Жени…

— План у меня один, — глухим голосом прервал Лев дочь. Достав из подставки зубочистку, он вытащил ее из прозрачной обертки и рассматривал, словно какую-то диковинку. — Мудака Леонидова устранить. Раздавить, как пиявку, которая чужой крови насосалась.

— Пап, — тихо произнесла Анна и ласково положила свою ладонь на его руку. — Послушай…

— Отговаривать бесполезно.

— Ты не можешь просто взять и убить его.

В глазах Льва скользнуло изумление.

— Почему? — спросил он, продолжая крутить пальцами зубочистку.

— Господи, ты прямо как маленький… Потому что это будет не месть! А обыкновенное убийство, за которое тебя снова посадят. Какой в этом смысл? Хочешь опять загреметь лет на двадцать? Учитывая социальный статус твоего бывшего друга?!

— Да пусть сажают, — бросил Иванушкин, сломав зубочистку пополам. — Я, может, двадцать лет каждый день представлял, как я…

Анна предупреждающе толкнула его ногой под столом, видя, как официант несет заказ.

— То есть на меня и на мои чувства тебе вообще наплевать? — спросила она, когда тот снова ушел.

— Я такого не говорил.

— Но это подразумевается из твоих слов…

Лев поковырял вилкой скрембл, попробовал и сказал:

— На вкус как омлет.

— Ну да, похоже, — угрюмо кивнула Анна. К своей тарелке она даже не притронулась. — Почему ты мне ни разу из тюрьмы не написал? Я не писала, потому что была уверена, что ты умер. Но ты-то. И адрес знал, и вообще…

— Принцесса, я виноват перед тобой, — сказал Лев, вытирая салфеткой губы. — Но твоя мама считала, что я на тебя плохо влияю и лучше нам не общаться.

— Но ты же мог настоять! Ты ведь на меня такие же права имел, как и она!

С этими словами девушка невольно посмотрела на мужчину с дочкой, которые, позавтракав, о чем-то оживленно болтали.

Видя, что отцу нечего возразить, Анна снова заговорила:

— Конечно. У тебя ведь были дела поважней, чем общение с дочерью — ты был занят мечтами, как будешь мстить…

— Анюта… — начал было Лев, но она не дала ему договорить:

— Если ты уедешь в Калининград и опять оставишь меня одну, я буду считать это предательством. Вот так вот.

— Послушай, я хочу, чтобы ты успокоилась, — негромко сказал Лев. — Никто никуда не едет. Во всяком случае, пока. У меня попросту нет денег.

— Ну да. То есть если бы они были, то…

Не закончив мысль, она сделала знак официанту и, когда тот подошел, сказала:

— Бокал просекко, пожалуйста.

— Какие у тебя планы? — спросил отец, когда они вышли из кафе.

— Хотела тебя познакомить с одним человеком, — ответила Анна и тут же настороженно покосилась на Льва, — надеюсь, ты не против? Или опять куда-то сбежишь?

— Нет, я не против, — улыбнулся Иванушкин. — Поехали к твоему человеку.

Предварительно созвонившись с Серканом, Анна предупредила о визите, и через несколько минут такси уже домчало их до отеля султана.

— Вы пока