не выдать Веронике в присутствии Влада какую-нибудь провокационную гадость. Но скандалы я не любила, поэтому молчала и занималась своими делами. К тому же смысла подставлять Влада не было. Я знала и понимала ситуацию с самого начала. Он ведь не давал мне ложной надежды. Так к чему ссорить его с Вероникой и наживать себе проблемы? К тому же сейчас меня волновало совсем другое. Я не была готова бросить учебу и смотаться из лицея, как предлагала бабушка. Чтобы решиться на такой важный шаг, мне требовались весомые доказательства того, что здесь творится неладное. Поэтому я и наблюдала за лицейской жизнью столь внимательно.

Чем больше я присматривалась к студентам, тем отчетливее понимала: те, кто после зимних испытаний перешел на третий курс, отличаются от тех, кто остался. Они все без исключения выглядели лучше. Никогда не уставали на медитациях, а в их взглядах появлялась особенная, надменная уверенность. Словно они в один миг перешли на другую ступень эволюции и возвысились над студентами младших курсов. Я наблюдала за ними исподтишка, поражаясь пластичности старшекурсников и тому, насколько грациозно они двигаются. Словно змеи.

Я не была уверена, что оцениваю ситуацию адекватно. Возможно, все странности – лишь плоды моего больного воображения. Но поделиться с кем-то подозрениями я не могла, поэтому ориентировалась только на свою интуицию. Почти перестала общаться с Ксюхой, переживая, что не смогу держать в себе тайну и проболтаюсь. К тому же подруга много времени проводила с Яном и его друзьями, в число которых входили Влад и Вероника.

Мне целую неделю удавалось почти не попадаться сладкой парочке на глаза. Это было самой главной целью затворничества. Пару раз я ловила на себе задумчивый взгляд Влада, но успевала улизнуть прежде, чем он решался подойти ко мне и поговорить.

Сегодня, благополучно переждав его пары у себя в комнате, я собралась в столовую, где договорилась встретиться с Ксюхой. Но едва открыла дверь в коридор, как на пороге, словно из ниоткуда, возник разгневанный Влад. И без слов втолкнул меня обратно в комнату.

– Понимаю, почему всю неделю ты столь упорно меня избегаешь, но тебе не кажется, что прогуливать занятия из-за одного незначительного поцелуя – это перебор? – буравя меня взглядом, недовольно высказал он. Его прищуренные глаза казались совсем черными и пугали.

– Я прогуляла не из-за нас… тебя, – смутилась я и отступила назад, прикидывая, как бы побыстрее сбежать.

– А по какой же причине? – вполне справедливо не поверил Влад и попытался подойти ближе.

Я предусмотрительно отступила в сторону.

– Просто не хотела идти.

Попытка прорваться в коридор мимо Катурина закончилась неудачей. Он преградил мне дорогу, уперевшись рукой в косяк двери.

– Прости.

Его слова звучали искренне. Влад стоял рядом и виновато смотрел на меня. На лице застыли скорбь и раскаянье. Мне даже стало неловко. Словно это я его чем-то обидела. Он был такой близкий и потерянный, что я с трудом сдержалась, чтобы не обнять его за шею.

– За что простить?

Комок застрял в горле, а на глаза навернулись слезы. Мне совсем не хотелось с ним разговаривать. Точнее, хотелось совсем не разговаривать, и я ненавидела себя за эти глупые мечты.

– Знаешь, мне правда очень неудобно. – Влад взъерошил волосы и отвернулся. – Той ночью на меня нашло какое-то наваждение. Я не должен был тебя целовать. Причем два раза. Может, мы и правда не учли фактора фирменного кофе?

– Не за что прощать, – слова дались с трудом из-за застывших в груди рыданий. – Можно подумать, я сопротивлялась? Просто не спрашивай, почему я избегаю тебя. Так проще.

– Это не выход.

– Для меня выход. Обещаю ходить на твои занятия, но вне их постараюсь держаться подальше. Ты уж извини, у меня не получается дружески улыбаться.

– А зря, – грустно заметил он. – Тебе идет улыбка.

– Не нужно, – остановила я Катурина. – Мне всего лишь хочется все забыть. Не препятствуй этому, хорошо?

– Воспоминания настолько неприятны?

– Какая разница? – горько усмехнулась я. – А сейчас прости, нужно идти. Мы договорились встретиться с Ксюшей в столовой. Она, наверное, уже ждет. А мне еще необходимо заглянуть к Елене Владленовне.

– Зачем тебе эта… – Влад сморщился, не в силах подобрать верное слово.

– Она давала коллективное задание на парах, а я ничего не сделала. Валяла дурака всю неделю. Знаешь почему?

Влад вопросительно приподнял бровь, показывая, что с любопытством слушает. Воодушевленная его молчаливой поддержкой, я продолжила:

– Мне выпала самая неприятная часть: сдать коллективный труд и с честью вытерпеть два ушата помоев на голову за всех. – Я с надеждой посмотрела на молодого человека и спросила: – Теперь-то можно идти? Впереди и так ждут не самые приятные минуты.

– Предлагаешь не портить тебе настроение раньше времени? – уточнил Влад.

– Именно так, – согласилась я и проскользнула в коридор, на пороге придержав дверь, пока гость выходил.

– Я так понимаю, бесполезно предлагать проводить тебя?

– Бесполезно, – покачала головой я, утомившись от бессмысленного разговора. – Это совершенно ни к чему. Я уже не путаюсь в здешних коридорах.

– Я бы сказал больше. Ты разбираешься в здешних коридорах лучше, нежели следует. Удачи с Еленой.

– С Еленой? – усмехнулась я, пропустив намек на прогулки в катакомбах. – Не думала, что кто-то даже за глаза рискует называть ее так.

– Я вообще рисковый. К тому же знаком с ней очень давно, – улыбнулся он напоследок и быстро, пока не успела отскочить, поцеловал меня в щеку.

Я растерянно замерла, а он стремительно развернулся и ушел.

Я не понимала этого парня. То приказывает не бегать за ним, то целует меня, то избегает, то беспокоится и просит прощения. Наверное, и сам Влад Катурин неспособен разобраться с тем, что творится у него в голове. Я испытала облегчение, когда мы расстались.

Разговор ни о чем меня вымотал. Поднявшись из подземного перехода на первый этаж, я поняла, как сильно проголодалась. И решила, что Елена Владленовна подождет, пока я ем. Все же обед в половине пятого вечера – это и так очень поздно. Позже может быть только ужин.

Быстро перекусить не получилось. Мы, как всегда, заболтались с Ксюхой. В результате, когда я с ужасом посмотрела на часы, было почти шесть вечера.

– Вот черт! – всполошилась я. – Мне нужно успеть к Елене Владленовне. Ее уже, наверное, и нет на месте.

– Поищи на третьем этаже в триста семнадцатой, она там живет, – посоветовала Ксюха, залпом допивая остывший чай. – После четырех вечера эта мегера в кабинете не появляется.

– А удобно идти в нерабочее время? – засомневалась я.

– Алин, в этом лицее у всех преподавателей рабочее время