— Да. Это и был тот самый эксперимент, который проводил я. Как видишь, благодаря ему в мире все еще существует магия.

— А не могло это вызвать появление Серых? — Задал я следующий волнующий меня вопрос.

— В какой-то мере так и есть. — Кивнул осколок. — Не было бы магии, не были бы открыты врата.

— Хорошо, а можно ли закрыть врата при помощи этого Артефакта?

— Можно. — Улыбнулся с прищуром осколок Велеса. — Хочешь попробовать выгнать тварей раз и навсегда? А ты готов заплатить за это?

— Какова будет цена? — С подозрением спросил я.

— Самая высокая. — Рассмеялся в ответ осколок и пройдясь по пустоте, посмотрел мне в глаза. — Раньше Сердце Мидгарда находилось в подземном убежище, но после появления Серых и их отчаянного желания завладеть артефактом, мы вынуждены были его перепрятать. Где оно лежит? Тебе ведь недавно подсказали, где искать.

— Там где упала Фата? — Улыбнулся я.

— Почти. — Расплылся в довольной улыбке осколок и, положив мне руку на плечо, пояснил. — Но там начинается путь. Тебе пора.

Мир вновь закружился, возвращая меня в реальность. От переизбытка информации голова гудела, и тянуло в сон, вот только стук в дверь, что болью разнесся внутри моей головы, намекал о предстоящей встрече с Тулумом Эфенди.

— Ярослав Александрович, уже вечер. — Сообщил мне зашедший в комнату Артур Николаевич.

— И почему этот Эфенди перенес встречу с обеда на ужин? — Недовольно проворчал я.

— Думаю из-за встречи с Его Величеством Мишелем сегодня в обед. — Улыбнувшись, сообщил мне представитель посольства в Фаракийской столице.

— Ресторан тот же? — Уточнил я, почувствовав, что желудок прилип к спине от голода и требовал своего наполнения.

— «Лямурле». — Кивнув головой, подтвердил мои предположения Барон Громышев.

— Сейчас буду готов. — Ответил я и начал переодеваться из спортивного костюма в деловой.

Через десять минут я уже садился в посольский автомобиль. Еще через сорок минут мы подъехали к ресторану и дождавшись пока водитель откроет дверь, я прошел внутрь, боковым зрением отмечая, как представители Тайной Полиции начинают рассредоточиваться по периметру ресторана, а несколько человек идут следом за мной.

Тулум Эфенди еще не успел подъехать, а потому у меня было достаточно времени, чтобы определиться со своим ужином. Выбор же мой пал блюдо от шеф-повара. Какие-то стейки с особой обжаркой. Подаются они со сливочным соусом, и к ним идет местное пюре из картошки. Из напитков выбрал гранатовый сок и пока жду, решил попить чая.

Представитель Манийского Султаната прибыл точно по времени, спустя минут пятнадцать, специально я не засекал. Пройдя по залу, он дошел до моего стола. Я поднялся на встречу и протянул руку для рукопожатия. Эфенди, пожал мне руку и коротко поклонился, после чего мы разместились за столом.

— Вы уже успели сделать заказ, Ярослав? — На чистом тартарском спросил меня он.

— Да. — Ответил я, наливая себе еще одну порцию чая.

Тулум сделал заказ официанту, и мы решили немного пообщаться на отвлеченные темы. Обсуждали погоду, местные достопримечательности и кухню. Когда нам принесли наши заказы, то разговор ненадолго прервался, мне же стоило больших усилий есть соблюдая приличия, так как я хотел именно Жрать! Стейки оказались вкусными и приправленные сливочным соусом с легкой ноткой остроты, буквально таяли во рту. Утолив голод, мы решили перейти к делу, точнее даже первый шаг сделал Тулум.

— Ярослав, я общался уже с представителями нескольких стран, и они проявляли заинтересованность в сотрудничестве с Царством, только вот никто не хочет говорить, чем вызвано такое яркое желание. Может, вы меня просветите? — Спросил он, обмакивая вилкой, аккуратно отрезанный кусочек мяса.

— Удивлен, что так отзываются наши возможные партнеры. — Неспешно ответил я, поглядывая по сторонам, после чего активировал плетение «Полог Тишины». — Но мы лишь предлагаем всеобъемлющую дружбу на равных условиях. Мы делимся тем, что имеется у нас, вы тем что имеется у вас и вместе готовимся встречать жизненные невзгоды.

— И против кого вы собираетесь дружить? — Усмехнулся Эфенди, поправляя рукав своего пиджака, сшитого на южный манер. — Неужели против Островной Империи?

— Мы дружим против тех, кто устраивает теракты и распространяет наркотики, а так же лезет в дела суверенных государств. — Ответил, наверное, чуть жестче, чем это требовалось. Если быть честным этот Тулум мне откровенно не нравился, и вот именно в нем чувствовалась нотка какой-то гнили.

— Вы утверждаете, что за этими ужасающими преступлениями стоят Островитяне? — Продолжал гнуть свою линию представитель Манийского Султаната.

Вместо ответа, я окинул его взглядом и, откинувшись на спинку стула задумался. А стоит ли вообще продолжать этот разговор, или быть может лучше перенести переговоры, чтобы с такими кадрами общался, кто-то другой?

Постучав пальцами по столешнице, я бросил свой взгляд на свои запонки. Улыбнувшись, направил каплю силы в них и посмотрел на Тулума, чтобы увидеть то о чем и начал подозревать. Передо мной сидел одержимый. Что ж, вот и возможность показать в действии людям Короля Фаракийского, что именно предлагает Царство, быть может, это ускорит будущие переговоры, да и интересна будет реакция Беатрис, которая сейчас наблюдает за происходящим с углового столика, думая, что ее никто не узнает.

Леди Беатрис Малколм

— Знаете, Тулум Эфенди, мне крайне приятно с вами встретится. — Широко улыбнулся я, будто собрался продать своему собеседнику весь Вильде. Тот молча смотрел на меня в ожидании продолжения. — Знаете, кажется, я знаю, в чем состоит ваша проблема.

— И в чем же? — Изобразив на лице любопытство, спросил он.

— В том, что вы переоцениваете свои возможности. — Улыбнулся я. — Но, обещаю. Я никому. — Приложил я палец к губам, показывая, что сохраню его секрет. — У вас есть, что-то мне сказать, перед тем, как мы закончим нашу встречу?

— Я так и не услышал от вас никакого предложения. — Нахмурился он, начав подозревать, что-то неладное.

— Как и я от вас. — Развел я руками. — Более того, я не вижу смысла продолжать наш дальнейший разговор, так как для меня с вами все ясно.

— И что же вам ясно. — Сузив глаза, спросил Тулум Эфенди.

Я знаками под столом, дал понять Громышеву, что напротив меня сидит одержимый.