Последняя неделя перед сезоном голода выдалась суматошная. Едва закончив укреплять свод норы, как научили и делать вентиляционную дыру над очагом, бежал таскать мягкую подстилку, которую выбирала Ррой-Хо. Затем набивал чуланчик припасами из общего амбара, чтобы лишний раз не бегать туда под дождём. Затем запасал ткань и лечебные травы.

Удивительно, но в день, когда с неба рухнула стена дождя, лишая меня такого привычного обоняния и делая меня просто быстрым и сильным, но практически слепым, я почти не боялся. Я стоял в своей норе, приобняв фыркнувшую на моё движение Ррой-Хо и смотрел на дождь. Девушка под моей рукой заерзала и вывернувшись ушла вглубь нашей двухкомнатной жилплощади. Ей не нравилось чувствовать себя беспомощной. Я кинул ей вслед взгляд. И вдруг понял, что не такая уж она и страшненькая. Во всяком случае пахнет от неё всегда цветами. И ушки симпатичные. Да я и сам не то чтобы красавец. И привычки старого мира, пожалуй стоит оставить в прошлом.

Вспомнив о обычаях прошлого мира, полез рыться в своих подсумках, а отыскав требуемую вещицу, пошёл догонять мать своих будущих детей. Отыскал её, свернувшуюся клубком на подстилке и укрывшуюся циновкой. Призывно рыкнув, осторожно протянул ей, найденную когда-то в деревне Пафу подвеску в виде грозди ягод. Когтистая лапа девушки осторожно приняла мой подарок и внимательно рассмотрела. Она снова, по привычке фыркнула, показывая, что и сама может о себе позаботиться, но симпатичные ушки дрогнули, выдавая радость. Я протянул лапу и осторожно, совсем по человечески потрепал её по голове, получив удивлённый взгляд в ответ. Тявкнув что-то ободрительное, снова направился к выходу. Оставлять эту девушку, гораздо более смертоносную нежели Кэтрин, за спиной — было совсем не страшно. Она в отличии от той твари — не предаст.

Время голода минуло не то чтобы незаметно, но куда проще, чем в первый раз. То ли опыт сказывался, то ли забот хватало. Ррой-Хо вредничала, я старался обеспечить ей уют, в меру своих способностей. Несколько раз, не смотря на довольно сильный дождь и ветер, ходил с другими воинами в дозор. Всё таки, псоглавцы не расслаблялись и регулярно проверяли ближайшие к поселению границы, изучая территорию если не обонянием, то хотя бы глазами. Пару дней потратили на рытьё новой норы для семейства, которое плохо укрепило свод. В результате они в панике проснулись под обваливающимися с потолка кусками грунта и потоками воды. Долго оба вылизывались и отплёвывались. Все строители тоже. Я сперва вычёсывал себя гребнем, стянутым у выдр, но вскоре его отжала себе Ррой-Хо. Вообще чем дальше, тем больше она походила на обычную земную девушку. Мари, помнится тоже любила носить мои футболки.

Наконец дошли лапы до тренировок с арбалетом, который так и лежал половину сезона сытости. Оказалось что целиться гноллы не способны физически. Прицел ходил ходуном и гулял в самые разные стороны. Попытки задерживать дыхание — вопрос решили лишь частично. У нас с людьми разная анатомия, что-ли? Тем не менее я не останавливался в своих попытках, не смотря на тявкающий смех Ррой-Хо и к концу сезона штормов два из пяти болтов уже всё-таки загонял в мишень размером с гнолла, с десяти шагов. Так себе результат, но лучше чем ничего.

------От Автора------

Уважаемые читатели, если вам нравится моё творчество, пожалуйста не стесняйтесь ставить лайк, добавлять книгу в библиотеку и добавляться в друзья. Это сильно мотивирует и ускоряет выкладку новых глав.

Рранг. Глава 14. Караванный путь

Время сытости принесло новые заботы. Едва земля немного подсохла, как отряды охотников разбежались кто-куда. Нам предстояло пополнить запасы пищи. По объективным причинам число добытчиков сократилось — многие молодые самки, в том числе и Ррой-Хо заметно округлились и не могли с обычной прытью бегать по лесу. Так что они возились с приготовлением пищи, правкой пришедшего в негодность оружия или просушкой подмокших припасов. А мужчины рыскали по лесу, пополняя запасы еды.

На вторую неделю сезона сытости, часть молодых охотников отдали в обучение разведчикам — этаким элитным бегунам, которые уходили максимально далеко от дома, в поисках целей для рейда. Именно они отыскали то поселение выдр, что мы захватили в прошлом году, именно они нашли стоянку кентавров и именно они искали пропавших родичей, павших в бою с Гроргхо. За повышенную прыгучесть и любознательность, в обучение разведчикам отдали и меня. Грыр — поджарый, одноухий гнолл приветственно рыкнул и сунул мне в руки инструментарий разведчика, коротко поясняя назначение того или иного предмета.

Комок минерала с резким запахом, оказался ничем иным как мочалкой. Иногда приходится без движения лежать многие часы или даже дни, наблюдая за противником. Тратить время на обычный ритуал чистки шерсти — возможности может не быть. Для этого придумали использовать эти камешки — довольно редкую добычу из кишечника тварей похожих на бегемота. Если покатать её по шерсти, то запах на некоторое время пропадёт.

Связка щепок из древесины дерева Нур упакованная в плотную шкуру была набором меток. Эта древесина обладала очень сильным запахом. Отыскав интересный объект, разведчики оставляли на пути к нему цепочку из таких сильно пахнущих меток, что позволяло затем отыскать требуемое место на огромных просторах.

Зеленоватый камушек на шнурке требовалось носить не снимая. В нескольких частях леса жила невидимая смерть, оставшись рядом с которой на ночь, к утру гнолл превращался в больную старую развалину. Судя по выпадению шерсти и отслаиванию кожи, я сделал вывод, что речь идёт о проявлении радиационного излучения. Камушек, выданный мне Грыром оказался своеобразным детектором этой самой невидимой смерти — если он начинал светиться, требовалось срочно бежать прочь. Снимать во время выхода его категорически запрещалось.

Крошечный красноватый шарик на веревочке оказался немного-немало, детектором воды. Если отряд не мог отыскать длительное время чистую воду, то следовало воспользоваться им. Там, где он укажет, можно было рыть ямку, которая быстро заполнится грунтовыми водами.

Ещё имелось несколько мешочков с разными порошками. Уже известный мне бурый порошок, отбивающий обоняние. Он использовался для отметки опасных ловушек и для охоты на опасных