Шрифт:
Закладка:
Глава 7
Пятый был почти не освещён. Шорох. Где-то около стены принц заметил движение. Черепаха. Большая морская. «Наверное, мудрая», – сама собой возникла мысль.
– Я умираю здесь, в темноте… забери меня отсюда, прошу.
– Как же ты попала в башню?
– Когда-то, 4 года назад, я ошиблась, выбрав мнимую ячейку, и оказалась здесь без возможности выйти. Очень неудобные для черепах лестницы в этой башне, а если выпрыгну из окна, точно разобьюсь. Вот и сижу тут, пленницей прошлого, воспоминаний, иллюзий, никак не могу освободиться. Прошу, забери меня к себе, спаси меня…
Он, чувствуя, что должен помочь, потянулся к ней, чтобы взять в руки. Но только принц кончиками пальцев прикоснулся к гладкому панцирю, как она растворилась в воздухе.
В комнате в мгновенье стало светло и заметно потеплело. На стенах при свете стали заметны надписи. Мелко-мелко они были исписаны от пола до потолка. Но почему-то водой… «наверное, ей больше нечем было». На солнце «письма» постепенно начали исчезать – вода испарялась, навсегда унося мысли той черепахи в никуда. Но принц всё же успел прочитать их. Как бы то ни было, но он стал единственным, кто смог узнать природу перипетий черепаховой жизни.
Вода окончательно испарилась, и принц заметил несколько надписей, сделанных углём:
«Здесь ты ничего не найдёшь»
«Я буду в море»
«Можно изменить всё, что захочешь»
«Башня не будет пустой» …
Кубика нигде не было видно. Всё, что смог заметить Амбижити – половинка высохшего листочка. Невольно он спрятал листочек в карман – хоть какая-то память о башне, единственной зацепке. Видимо, ячейка, где они видели кубик, была мнимой. Видимо. Принц со странным чувством спускался вниз уже без надежды что-то здесь найти. Он не пытался понять больше смысл этих этажей. Будто читал книгу с конца. Сырость и темнота стали за это время привычными.
Свежий воздух, яркий солнечный свет встретили принца на улице. Он обернулся – заколоченные окна башни вдруг распахнулись, шумный ветер, проносясь меж окошек, унёс пыль и паутину. Солнце прогрело стены, избавило их от плесени.
На яркой изумрудной траве около подножия восьмиугольной башни пробился ручей. Ручей логики. Принц хотел набрать воды, но с собой не было ни одного сосуда. Он вспомнил про листочек – в нем поместилась одна маленькая капля. «Может логики много и не надо?», – огорченно подумал принц, жалея, что упускает редкую возможность.
Глава 8
Очередной теплый вечер принц проводил в цветущем саду на окраине Скалии. В конце апреля сад становился белым: черные ветки, не так давно разбивавшие небо на тысячи осколков, украшали бесконечные белые цветы словно самые прозрачные драгоценные камни самые красивые тонкие руки. Деревья источали настолько приятный запах, что принцу казалось, будто это самое лучшее место из тех, где он мог бы сейчас находиться. Аромат уносил все переживания, притуплял эмоции, оставляя лишь момент, лишь легкость и спокойствие. Вдоль черной каменной дороги неровными рядами выстроились белоснежные, розовые, светло-зелёные кусты, от которых невозможно оторвать глаз.
А небо… небо не было бесконечно голубым. Оно было пасмурным. Но со временем серые облака чуть отступили – показалось то самое сказочное небо, которое казалось не настоящим, а приклеенным просто на тучи кем-то неравнодушным. Но оно было самым настоящим. По небесной глади плыли розоватые облака, белые-белые сверху. На горизонте виднелась среди облаков башня, так недавно приносящая какие-то надежды. Заходящее солнце, отпуская последние лучи, добавило золотых красок.
Принц не мог охватить весь подъем, всё счастье этих моментов, и, желая хоть что-то взять для себя из чудесного, такого обыкновенного, сада, подошёл ближе к одному из деревьев: молочная шапка превратилась в мириады маленьких цветочков. Вдруг крошечная изумрудная почка начала быстро распускаться, по одному расправляя тонкие лепестки. За мгновенье по жилкам разлился сок, и они набухли.
Даже, живя в волшебной стране, принц удивился. Желание ещё хотя бы раз увидеть, как распускается цветок, одолевало его. Он жадно всматривался в цветущие ветки, пытаясь заметить движение. Но цветы и не собирались больше распускаться.
Тем временем солнце опускалось всё ниже и ниже, а к светло-голубой краске неба добавилась темно-синяя капля. Отчаявшись увидеть чудо ещё раз, поникший принц заметил, как потемнело на улице. Легкость куда-то пропала.
Откуда-то появился странный человек. Высокий, тёмный, во фраке и цилиндре, с цветущей веточкой на груди. Его звали мистером Ангстом (насчет Ангста известно одно: в стране ходил слух, что стоит сначала получше с ним познакомиться, хотя бы пару дней, и только потом узнавать сущность его имени). Человек был достаточно дружелюбен. Не успев познакомиться, он начал оживлённо что-то спрашивать у принца.
– Вы видели когда-нибудь фиолетовых кошек10?
– Вы знаете, что кони живут в морях?
– Вы бывали в местах, где поют крокодилы?
– Вы мечтали о сорокакилограммовой книге?
– Вы хотите увидеть, как былые розы красят в красный цвет?
– Вы знаете, что люди могли бы летать?
– Вы бывали в местах, где звери говорят словно люди?
– Вы видели цветы, которые могли бы хлопать глазами?
– Вы знаете, на что не способны?
– Вы хотели бы увидеть золотой океан?
– Вы хотели бы поиграть в гольф сегодня за чаем?
– Вы бывали в Стране между светом и тьмой11?
– Вы слышали о господине Лильонквасте?
Беседа с навязчивым Ангстом наконец утомила Амбижити. Это позволило «проснуться»: только сейчас он заметил, что идёт по длинной прохладной пещере. Принц не рисковал перебивать мистера и продолжал слушать его только одним ухом, считая повороты на многочисленных развилках, отчасти не надеясь выйти из лабиринта самостоятельно. Наконец вопросов накопилось столько, что что-то в принце переполнилось, и он спросил, куда же Ангст ведёт его без его же позволения.
– Абсолютно не имеет значения в Стране между светом и тьмой. Ни малейшего значения, – невозмутимо ответил мистер и продолжил длинную вереницу чудных вопросов.
– Но всё же?
– Туда, куда ты и хотел.
Глава 9
Прогулка по пещере продолжилась, в воздухе витали бессмысленные вопросы, казавшиеся уже чем-то осязаемым. И не понятно уже было, вполне ли пещера горизонтальна и действуют ли в ней хоть какие-то законы. Когда тревога от происходящего достигла очередного максимума, тоннель вдруг закончился.
Принц обратил внимание на небо.
