но его остановили:

— Не кипятись. Посиди здесь, сейчас я ее отсюда уберу, в смысле, ушлю куда-нибудь, а потом выведу тебя через капитанский выход. Там уже никого не должно быть.

— Спасибо, господин Танси! — чуть не прослезился тот в ответ. — Век не забуду!

Вот так и получилось, что борт дирижабля Пепел покинул в совершенно неожиданном месте и без малейшей огласки. Повезло. Осталась самая малость — заявиться кое-кому в гости, то же не привлекая особого внимания. Или привлекая его так, чтобы ни у кого и мысли не возникло, что делает это именно он.

глава вторая

Перед воротами резиденции рода Шоргуа что-то происходило. Вряд ли опасное, но точно странное. Огромное здание родового гнезда одного из самых сильных ресских родов шеями вытягивало все свои разностилевые и разновременные башни, пытаясь разглядеть происходящее представление. По крайней мере, у стороннего наблюдателя впечатление создавалось именно такое.

Выглянул из окна своего кабинета и ресс Каголи, отец и опекун нынешнего Шорга, то бишь главы рода, которому как раз сегодня исполнилось семь лет. Благо сделать это оказалось нетрудно — парадный въезд оттуда просматривался прекрасно. Заметив там кое-что совершенно неожиданное, ресс вздрогнул и замер на пару минут, серьезно задумавшись. А потом, вместо того, чтобы вызвать начальника охраны, вызвал своего преемника, нынешнего дворецкого:

— Господин Пронсти, — Каги глянул на него испытующе. — Не объясните, что там такое?

— Э-э… Шапито, похоже, — ответил тот осторожно, еще не сообразив, как к происходящему относится фактический глава рода. — Какие-то актеры. Бродячие.

— Н-да… Точно шапито, — ресс сказал это таким тоном, что стало ясно — имеются ввиду отнюдь не пляски перед воротами. — Почему они здесь?

— Не знаю. Мы не приглашали.

— Точно?

— Да! Я абсолютно уверен.

И тут их прервали.

Сначала в комнату забежал шустрый мальчишка, на голове которого странно смотрелась ранговая прическа с куцым пока хвостиком белых волос, но уже перевитых множеством мелких косичек. Следом за ним шагнула невысокая леди, успевшая перехватить его лишь в середине кабинета:

— Сави, сынок, папе нельзя мешать!

Ребенок, ловко вывернувшись из рук матери, добежал-таки до отца и с размаху ткнулся носом тому в живот:

— Там клоун! Я видел! — поднял он на него сияющие глаза. — Это мне на день рождения, да?

— Что ж, пойдем разбираться, — обреченно вздохнул Каги, жестом успокаивая жену. — Для кого и зачем тут этот подарочек…

Через четверть часа можно было считать, что разобрались — ворота резиденции открылись и в сад потекла веселая и пестрая компания: дрессировщик с парой здоровенных серых пуделей; броско разряженные танцовщицы, они же акробатки; метатель ножей; глотатель огня… в общем, полный комплект маленького, но гордого странствующего цирка. А больше всех привлекал внимание клоун в лохматом парике, ловко выплясывающий на ходулях и время от времени стреляющий в охрану едкими шуточками. Собственно, как раз его Каги и разглядел еще из окна своего кабинета.

Навстречу циркачам, уже из особняка, потек ручеек предвкушающей развлечение челяди. Два потока слились и закружились маленьким водоворотом ровно на той площадке в саду, которую им указал господин Пронсти. После чего и грянуло веселье, подогреваемое регулярно бегающими на кухню поварятами, приносившими оттуда в том числе и кое-что булькающее. Когда во всем этом бедламе слез со своих подставок и куда-то запропал клоун, никто не заметил — на тот момент и без него уже было веселее некуда.

А обнаружился он совсем скоро уже в кабинете ресса Каголи, стягивающим парик и им же вытирающим морду — слегка побитую и не слегка замазанную гримом.

— Как тебе вообще такое в голову пришло? — хозяин тщательно запер за ним дверь, по въевшейся привычке проверил, чтобы возле гостя оказался сервировочный столик с напитками и закусками и лишь после этого начал ворчать. — Вечно у тебя все не как у людей.

— Случайно — не стал лукавить Пепел. — Я тут пока у вас по городу слонялся и раздумывал, как к тебе в гости втихаря напроситься, как раз и встретил этот бедлам на колесах. Они на базаре с вашими, местными, отношения выясняли. Ну, я и вмешался, помог им телегу свою отбить и более-менее целыми ноги унести. А потом идею подкинул — к вам сюда явиться. Вроде и не город уже, так что местные претензии не выставят, но и от Сонресорма совсем недалеко.

— И как же они повелись?

— Легко. Как только я им про ваш праздник рассказал. Кто б знал, на кой ляд мне сдалось знание даты рождения вашего мелкого Шорга, а вот поди ж ты…

— Правильно Ретен говорил, ты из всего сможешь устроить цирк. Но чтоб настолько буквально…

— Ага, сам охреневаю. Но в такой ситуации это реально было лучшим вариантом.

— Лучше, чем просто подойти и постучать в ворота?

— Гораздо, — пожал он плечами. — Там бы мне пришлось объяснять вашим привратным мальчикам кто я и зачем. А так обошлось.

— Что-то случилось? — тут же подобрался бывший дворецкий.

— Возможно. По крайней мере, подозревать это основания есть.

И почесав кончик носа вопросительно глянул на замолчавшего Каголи:

— У вас тут последнее время ничего странного не происходило?

— Нет, — прищурился тот.

— Может, пропадал кто?

— Нет.

— И не уезжали на время?

В ответ Каги на пару секунд опустил веки, подумал и поинтересовался:

— Есть основания подозревать, что где-то провели сильное ментальное воздействие?

— Есть, — вздохнул Пепел. — Есть такие основания. Подозревать, что в Реске один из ваших мог промыть мозги Рин Сорвени. Причем в интересах Сиенуры.

— Понятно, — ресс выдохнул сквозь зубы.

— Что именно?

— Почему ты предпочел не светить себя даже на воротах.

— Ах, это… Ну да, само-собой. А по ситуации что скажешь?

— Если начудил кто-то из наших, — осторожно начал подбирать слова Каголи, — то я об этом не знаю совсем ничего. А это нереально — уж что-нибудь да всплыло бы наверняка. Так что нет. Это не Шоргуа. Уверен.

— Ну я тоже, в общем, так и думал, — поморщился Пепел. — Но все равно, проверить следовало. И если это не Шоргуа, тогда…

Он замолчал, поморщившись еще разок, но Каги и сам продолжил:

— Тогда мы имеем крайне серьезную проблему.

— Именно. Именно, дорогой ресс. Настолько