Шрифт:
Закладка:
Надо сказать, что физически я пришел в себя довольно быстро. Может месяц, может два, так как временное восприятие еще не восстановилось. А язык понимал, погруженный полностью в эту атмосферу, ну на уровне дворняги. Уже более менее понять могу, и сказать ничего не могу.
Кстати моей адаптации помогли два фактора. Первый это то, что мне тогда было три года с половиной. То есть должен уже быть довольно развитым, но все же, что хотите от ребенка, после тяжелой непонятной болезни? Я, в принципе, не так много упустил из обучения в этом мире.
Второй фактор это папа. Он у меня умный, не знаю как догадался, но понял, что сынишка его, можно сказать, новорожденный. И учить его надо всему заново. О чем дал указания. Благо я быстро восстанавливался. И мой слуга (на самом деле личный раб) Тертуллиан, говорил со мной предельно раздельно, уча язык, указывая на предметы. Лично я считаю это великой удачей, что меня не прикопали, а учили. Хотя опять же, думаю выбора у них не было, очень сильно позже изучая историю семьи, я понял, что являюсь пока единственной надеждой отца.
Изучение языка, быта, заняло у меня примерно два года. И думаю что это очень быстро. Так как, на самом деле, информации было очень много, мы просто не осознаем, сколько ее вокруг нас, обыденно впитывая ее с детства. Мне же не просто латынь учиться надо было. А все. От одевания, еды, до познания окружающих людей, их должность, роль, имя, отношения. Это намного больше, чем перехать в другую страну и погрузится в среду, для изучения языка.
Итак, что я понял а все это время, пребывая в режиме “Штирлиц никогда не был так близок к провалу”. Зовут меня Луций Аврелий Комодус, то есть Lucius Aurelius Commodus Antoninus. Именно так ко мне обращался официально папа, когда мне стало получше, и он перешел от обращения “сын”. Есть у меня не только папа, но и мама. Благодаря режиму “обучим новорожденного” я узнал, что папу зовут Марк Аврелий (Marcus Aurelius Antoninus Augustus - звучит то как, а?), хотя при рождении был Marcus Annius Verus. А маму Фаустина Младшая (Annia Galeria Faustina Minor - хорошо что не надо звать ее всегда по полному имени). Говорили ли, мне эти имена что-то? Конечно нет! Ну, ясно что какому-то специалисту по Древнему Риму, заклепочнику, и просто реконструктору эти имена сказали бы очень много и сразу. Вот просто скажи только их, и все, уже им понятен контекст. Но я это обыватель!
Вот вы смотрели фильм Гладиатор? Думаю, многие. Ну, то что он далек от реальности, это понятно даже в том времени. А вы помните имена? Да? Счастливчики. Я вот нет. И вспомнил то, наверно случайно, озарением. Наверное кто-то подсознание, которое хранило это в памяти, при перезаписывания в новый мозг как-то повлияло на это. Так или иначе. Но в какой-то момент я понял, что существую в теле этого Коммода. И персонаж далеко не положительный. Хотя, знания в основном по фильму, а фильм сами знаете.. Но, пардон, какой, вообще, римский император няшка, пупсик и добрый дядя? Рим это... Много что сказать можно него, и все равно не опишешь полностью. Но, точно это не добрые дяди. Это долбанные упыри. Которые захватили мир не от доброты душевной. И рабство возвели в абсолют именно они. Упорные, мстительные, организованные, величественные. Ну и так далее. Примени любое качество - не ошибетесь. Потому что история их огромная, и случалось в ней всякое.
Кстати, заметил что память у меня стала намного лучше. То есть, то что помнил в прошлом мире, так и осталось, но в вот все что здесь учу, запоминается легко. То ли возраст помноженный на взрослое сознание, то ли тело способное, то ли эта перезапись как-то повлияла. Важен результат, который меня радует, так как в прошлой жизни память была не очень, а с возрастом все хуже и хуже.
Глава 2
920 (167) год, июнь. Рим, Палатиум, Домус Августана.
И вот живу я в теле пятилетнего ребенка (через два месяца шесть), который, возможно, станет императором. Что и как у него в реальности, увы, память пока молчала. Молчал и я, слушая что мне говорят учителя. Когда папа увидел что я уже могу нормально ходить, слушать, и не мычу как бык для жертвоприношения, так и восстановили обычный режим для римского патриция, точнее, личинки патриция. Часто думаю о том, что повезло, что в дитя попал. Им много прощается, легче принять изменения, ну или не так критично. Жизнь впереди, ум, хоть и обывателя, но взрослого. А значит есть понимание что учится надо и не манкировать. А потому, хоть и сложно, но интересно.
Что же, утренние полчасика уже прошли. Попаданство вспомнил, и тут же забываем, от греха подальше. Значит, уже примерно 6-7 утра. Время тут не так строго измеряется как в моем времени. В общем, раннее утро. А значит надо показать доблесть, упорство, стоицизм и характер согласно статусу. Надо одеться самому. Умыться холодной водой и топать на завтрак.
- Салве, Доминус! - обратился, поклонившись мне Тертуллиан, встречая за дверью.
- Салве, Тертуллиан! - по простому, но с достоинством ответил я. Не вижу смысла задирать нос. Да и претит как-то. Возможно плебейское во мне не исчезло, и не знаю когда исчезнет полностью. Но тут это поведение воспринимают как добродетель стоицизма, очень уважаемой философии.
Да и надо ли изживать демократизм в себе? Может стоит быть поближе к народу. Чтобы хоть не ненавидели меня. Не знаю какой характер был у меня до трех лет. Мне об этом не говорят, да наверное, и не важно уже. Окружающие смотрят лишь на настоящее. Я стараюсь внимательно смотреть на сервов, как они себя чувствуют и ведут себя при мне. В целом
