— Слушай, раз ты такой крутой может мне броню какую системную смастеришь? У меня вон кроме кольчуги остальное все мусор.

— Не канает — лицо Диаса тут же скисло — Я могу артефакты создавать, те же лопаты или вилы — пожалуйста. А вот полноценное системное оружие, или броню — нет. Так понимаю, для них нужны отдельные классы. — доев кашу, пухляш отложил тарелку в сторону — Среди твоих карт, вроде была парочка с ремесленными навыками. Но то — с растениями и плетением корзин связано. Первый точно будет полезен, но вот на счет второго навыка — вряд ли найдутся желающие его изучить.

— Понятно… бро, а ты не знаешь, чего это на меня все так косо пялятся? — решил я задать провокационный вопрос. Что удивительно, Диас сразу понял, о чем идет речь.

— А… да не парься ты, просто понимаешь… — почесывая затылок, артефактор отвел взгляд в сторону, явно не зная, как продолжить свою мысль.

— Говори, как есть — решаюсь помочь, хлопнув друга по плечу — Сам же знаешь я не из робкого десятка.

— Это да. — он тут же согласно кивнул, но мямлить от этого не перестал — В общем… короче, помнишь ты зомбаков рубил? Пачками убивал…

— Ну да — я сразу кивнул — не ждать же пока они тебя сожрут.

— Это да — Диас вновь активно затараторил — Но ладно бы только это. Зомбаков пусть и с трудом, но постепенно перестают воспринимать за людей. Вот только… — заозиравшись по сторонам, пухляш поддался вперед, заговорчески зашептав — Когда ты их в капусту рубил, у тебя такая счастливая улыбка на лице растянулась — что в дрожь бросало. Я сам, если бы тебя с детства не знал, обосрался бы — честно.

— Улыбка… говоришь?

* * *

Ближе к обеду к кирпичному дому Михалыча выстроилась внушительных размеров очередь из желающих получить системных карт. Ума не приложу как он распределяет награды между людьми, чтобы те при этом не передрались.

Диас, как и обещал направился искать учеников, и судя по тому какой шум поднимался со стороны его мастерской — на счет популярности своей персоны пухляш нисколько не преувеличивал. Остальной люд по уши погряз в работе. Как я понял, часть людей все же направилась к месту вчерашнего побоища — разгребать завалы из трупов, а вместе с тем проверить не осталось ли трофеев в виде системных карт или кристаллов.

По сути, без дела остался один лишь я. В город идти не хотелось — чую, еще навоююсь. С телекинезом я попрактиковался — хватит. Хотелось, чего-то простенького, родного что ли, с тех времен, когда на земле еще не бродили мертвецы.

Зарядив телефон, попробовал поиграть в ту же моблу — бестолку, без интернета игра казалась пресной. Зашел и сразу же вышел из майнкрафта, нет — нахрен игры. А вот скажем…

Взгляд зацепился за искру, в след за которой и без того светлую улицу разбавило мерцание от сварочного аппарата. Какой-то мужик дополнительно укреплял внешние стены железным каркасом. Хотя нет, сейчас он вроде петли варить собирается. Подобравшись по ближе, я похлопал работягу по спине, отвлекая того от работы.

— Чего надо? Ой…! А вы… это, чего тут?

— Да не тушуйся — то, насколько выпучились глаза работяги, когда тот ко мне обернулся, меня несколько позабавило — Друг, дай я немного поварю, а? Соскучился по работе.

— А…а… Михаил Федорович ругаться не станет?

— Да брось! — махнул я рукой — Чего это ему кипятиться? Варю я не плохо, работа все равно пойдет.

— Ну если уж нужно…

Судя по тому, как шустро мужик освободил свою форму для сварки — он и сам задолбался работать на жаре. Напялив на тело несколько великоватую, спец одежду, я обернул провод вокруг запястья, оценил фронт последующих работ, и наконец прижав электрод к начатому ранее шву — зажег дугу. Словами не передать, сколько эта привычная, рутинная в своей сути работа дарила мне спокойствия. Сосредоточившись на сварочной ванне, я позабыл о косых взглядах окружающих, о проблемах, о гребаной системе с кучей мертвецов сразиться с которыми мне предстоит уже завтрашним днем. Я просто вел дугу, пока голос все того же работяги меня не отвлек:

— Эй! Мужик… Ты это, петли верх дном ведь сварил.

— С*ка…!

Интерлюдия

Пятое октября. Одиннадцать дней с момента прихода системы. Костанай — административный центр костанайской области.

Некогда процветающий и мирный город, пожалуй, доживал свои последние дни. Это было прекрасно видно с расстояния в несколько десятков километров: именно на таком отдаление от областного центра находилась сто тридцать девятая военная часть. Руководил ей Ахмет Арыков — мужчина сорока семи лет, в звание полковника. Замерев на одной из дозорных вышек, он сквозь мощный бинокль наблюдал за тем в какой агонии умирает Костанай — его родной город, в котором Ахмет прожил все сознательное детство.

Сотни тысяч обычных и эволюционировавших мертвецов под эгидой зомбарей способных брать под контроль подобных себе тварей, вырезали одну улицу за другой, тем самым уничтожая с трудом сформированные в условиях апокалипсиса поселения. Порой между рядов пятиэтажек мелькали вспышки навыков. Громыхали взрывы некоторые из которых были такой силы, что девяти, а порой и пятиэтажки складывались точь карточные домики, погребая сотнями и тысячами тон бетонных перекрытий как мертвецов, так и отчаянно сражающихся за жизнь людей. Вместе с тем локальные пожары казалось развернулись по всей территории Костаная, развеивая собой только-только опускающиеся сумерки.

Конечно, человечество не сдалось без бой. Приход системы хоть и был подобен грому среди ясного неба, но сколь бы много мертвецов она не породила — туповатые, а вместе с тем неповоротливые твари в прямом противостояние не представляли из себя что-то по-настоящему стоящее — особенно в первые дни, когда развитых мертвецов еще не было и в помине. Автоматные очереди, гранаты и тяжелая техника, без труда справлялась с их истреблением. Зомби лишь за редким исключением могли забрать с собой жизни полностью экипированных солдат. Конечно, не всегда все шло идеально. Как на зло Костанайская область практически не имела в своих пределах серьёзного количества тяжелой техники, в то время как военная авиация и вовсе отсутствовало от слова совсем.

Но даже при этом с пяток танков Т-72БА на пару с дюжиной более старых Т-62 без особых проблем сминали под собой гнилую плоть, едва ли не в пасту