Шрифт:
Закладка:
Женщины быстро расстелили покрывала на траву и начали выкладывать из плетеной корзины весь нехитрый провиант: картошку в мундире, молодые овощи с рынка, зеленый лук, бутерброды с паштетом, поджаренные на мангале лопнувшие сардельки и загоревшие куски шашлыка. Мужчины рядом шутили, смеялись, что-то вспоминали. Но в воздухе витало странное напряжение. Максим, сын Игоря, бросил на Катю, как ей показалось, насмешливый и высокомерный взгляд. Ей впервые не захотелось сидеть со взрослыми, хотя она очень любила папиных друзей.
Они с Ромкой, скинув обувь, пошли к пруду и встали на деревянном пирсе. Обувь быстро пришлось надеть обратно – помост раскалился и обжигал ступни, а от жары попрятались все лягушки. Они погуляли по берегу минут пять, но им обоим было скучно и невыносимо жарко. Наконец Ромка стянул с себя футболку, они с сестрой вместе сели на нее и опустили ноги в воду. Говорить не было ни сил, ни желания, они только смотрели вниз, наблюдая, как между их ног изредка проплывают крохотные темно-зеленые рыбки.
Ромка был младше Кати на четыре года – ему недавно исполнилось одиннадцать лет. Они с братом не так часто разговаривали – им это и не было нужно, потому что они постоянно были вместе и давно уже понимали друг друга с полувзгляда. Вот и сейчас, коротко встретившись глазами, они обменялись мнениями о питерском пижоне Максиме, и в его оценке полностью друг с другом согласились.
– Надо у них банку попросить. Как думаешь, в такую жару поймаем головастиков? – спросил Ромка, ладонью закрывая лицо от слепящего солнца.
Катя ничего не ответила. Она устало наклонила тяжелую от боли голову и стала внимательно изучать свое отражение в неподвижной глади зеленой воды. Сквозь солнечные блики на нее удивленно и чуть испуганно смотрела девочка с худым лицом, с большими и темными как у матери глазами, со зрачками, похожими на блестящие ягоды черной смородины, с мягкими и послушными, как у отца, русыми волосами. Катя вдруг подумала, что она похожа на лики с икон, висящих в их старом доме. И впервые в жизни поняла, что она себе – такая тихая, грустная и серьезная – нравится.
– Ребята, да вы где? Все же готово! – крикнула им тетя Лена.
Катя села рядом с отцом. Он был горячий, как пирс, жадно смотрел на своих друзей, на деревья, чьи листья просвечивало июльское солнце, и казалось, сам изнутри светился от счастья.
– А вот моя доля! – хитро подмигнул ему дядя Слава, достав из сумки две пачки томатного сока. – «Кровавая Мэри» собственного производства!
– Поймают – оштрафуют! – сквозь зубы процедила Лариса.
– А мы ребят попросим на стрёме постоять. И вообще, это томатный сок! – ухмыльнулся дядя Слава и начал лихо разливать его по пластиковым стаканчикам. – Ни в чем не признаемся, будем стоять насмерть!
– Красивый парк! – заметил Игорь, оглядываясь по сторонам. – В прошлый раз мы же здесь не были, да?
– Не были, – подтвердил Олег. – Мы тебе Парк кованых фигур показали, его только открыли, бульвар Пушкина… По набережной, помню, прошлись. А сколько мы тебя приглашали потом? Сколько звали?
– Да, но сам же знаешь, жизнь такая… Как полетит, смотришь: год прошел, пять, десять, – оправдывался Игорь. – А я тогда вообще не представлял, что Донецк такой красивый, такой зеленый! Думал, это обычный промышленный город. А тут такие скверы, площади, такой простор! – с искренним восхищением говорил он. – Красивый город, да, Максим?
– Да, все достойно! – чуть вальяжно произнес его сын. – Наверное, перед чемпионатом многое построили?
– Климат у вас какой! – продолжал Игорь. – Это же рай на земле. Я в апреле приезжал, а здесь все уже было в зелени, все цвело…
– Игорь, вы не обижаетесь, что мы вас так скромно принимаем? – перебила его Катина мама.
– Нет, я лет сто так не отдыхал! – честно ответил он. – Чтобы речка, пикник на траве, картошка с солью. Прямо как в детстве… Мы с женой купили дом в Финляндии, там и озеро рядом, и шашлыки по выходным… А все не так, ощущения не те… Нет, здесь прямо здорово! И парк действительно красивый!
– Здесь даже белки есть! – радостно сообщила ему Катя.
Мама бросила на нее раздраженный взгляд.
– Есть, подтверждаю! – кивнул дядя Слава, с аппетитом поедая сардельку.
– Наверное, спрятались. Обалдели, бедные, от жары! – засмеялась Ира.
– А я же так и мечтала, чтобы все было как в детстве! – словно оправдывалась перед всеми тетя Лена. – Нас в этот парк родители каждые выходные водили! А сколько раз мы с классом сюда бегали!
– Вместо уроков! – напомнил ей брат, очищая молодую картошку от полупрозрачной кожуры.
– Олег однажды весь свой класс подбил прогулять физику, а я за ними, естественно, увязалась как хвост, – счастливо щебетала она. – А за мной – половина моего класса! Как же нам всем тогда досталось, ужас! И мы здесь раньше купались!
– А сейчас? – спросил Игорь.
– Сейчас все цивилизованные стали! – хохотнул в кулак дядя Слава. – Все в Турции хотят плавать. И чтобы все включено.
– А я бы искупалась, конечно! Жара сегодня страшная! Будет гроза, будет! – сказала Ира, задумчиво глядя на совершенно чистое голубое небо.
– Будет, будет… – подтвердил ее муж. – У нас в Севастополе уже две прошли!
– А у нас очень холодное лето. Холодное лето тринадцатого года… – пошутил Игорь. – Питер, конечно, не Донецк, но я такого плохого июля не помню!
– Перебирайтесь, Игорь! – натянуто улыбнулась ему Лариса.
– В Донецк? – удивился он.
– А почему бы и нет? Раз вы говорите, что город красивый, и климат вам нравится.
– В другую страну?
– Но у вас же есть дом в Финляндии? – парировала она.
– Да, но… это мода такая. Там многие сейчас недвижимость покупают. Близко от Питера, хорошая дорога, места красивые. А так, нет… Я ленинградец до мозга костей!
– Зачахнешь без дождей и сквозняков? – пошутил Андрей.
– Свой город так просто не оставишь. Город – он как судьба, – задумчиво ответил Игорь.
– Вы слишком серьезно к этому относитесь! – возразила Лариса. – Я переезжала из города в город, и не раз!
– А я из Севастополя тоже никогда не уеду! – согласился с другом Андрей. – Моряк свой корабль не бросит.
