— И как он умудряется понимать, когда ты приходишь? — удивилась я про себя.

— Просто этот пес в отличие от некоторых обладает магической силой, — произнес низкий старушечий голос.

Мое тело неожиданно напряглось, а вот Нил, напротив, не почувствовал ничего необычного или странного. Он остался спокоен и продолжал обнимать большого пса.

— Бабуля Агата, так и скажи, что это ты рассказала Старине Бесу, что я пролез через окошко, — сказал он с улыбкой. — А тебе, наверное, те розочки, которые меня поцарапали, нашептали.

— Тц, какие у меня непослушные внуки! — старушка вошла в комнату, прикрыв за собой дверь, после чего легонько, но размашисто хлопнула нас двоих по спинам. — Калиса, разве не знаешь, что молодой даме не подобает общаться с мужчинами поздно ночью? — заявила она.

— Ба, ты где здесь мужчину увидела? — чуть успокоив бьющееся от страха сердце, спросила я.

— Эй, если не мужчина, то кто я⁈ — возмутился Нил.

— Ты? Не знаю даже… Как по мне, ты ничем не лучше тех розочек, что растут за окном…

— Ах, так вот как ты со мной, своим старшим братом, Келли, вот ты какая… — внезапно на ум Нила пришла мысль, он тут же перестал злиться. — Кстати, о цветах, — он достал из потайного кармана аккуратно упакованный конвертик. — Это семена той фуксии, о которой ты говорила, бабушка.

— Ах, ты достал вдовий цветок! Ну какой же ты умничка!

Агата Роман — первая, а иначе говоря, старшая из ныне живущих женщин рода Роман. Ее сила и страсть напрямую были связаны с живыми растениями. Она любила все, что можно было выращивать — будь то грибницы плесени или редкие садовые цветы, корнеплоды, вечнозеленые мхи или папоротники. Саму себя я иногда тоже чувствовала экспериментом бабули… Овощ и только.

— Ну ладно уж, раз вы тут не хулиганите и не шумите, то я вас оставлю, — сказала Агата с блеском в глазах, рассматривая подарок.

— Бабушка, если понадобятся и другие цветочки, дай мне знать… — начал Нил, но Агата уже умчалась наверх, в свою комнату.

— Хороший ход, братец. Теперь бабуля так будет увлечена проращиванием этих цветочков, что напрочь забудет, что ты угрожал ее вьющейся розе.

— Как говорится: если знаешь врага в лицо, с ним проще бороться.

— На уроках истории эту мудрость познал?

— Не напоминай об истории…

Нил осматривает комнату и бросил взгляд на часы. Сколько прошло с момента, как он поднялся? Тогда было девять пятнадцать? Сколько у него еще оставалась времени до того, как дом начнет его пожирать?

— Эй, Келли, ты случайно не слышала… — он осекся. — А ладно, забудь. Иди лучше читай, а я побежал домой. Скоро дом заметит мое присутствие.

Родовой особняк проклятых сестер не был простым домом. Во-первых, в нем было больше комнат, чем может показаться на первый взгляд. Во-вторых, он допускал только недолгое пребывание мужчин в своих стенах, парням позволялось не больше полутора часов в лучшем случае. Но лучше, конечно, не пытаться выжать из часов приема все до последней капли. Шестьдесят минут — это предел, который Нил старался не пересекать. Да и мне не хотелось жертвовать единственным братом, поэтому, махнув ладошкой ему на прощание, я поскорей улеглась на кровать.

В отличие от Нила, мне на учебу было не нужно, к экзаменам готовиться тоже. Не жизнь, а сказка.

Нет, а ведь если подумать, то я и правда словно героиня какой-то нелепой сказочки для детей. Разве что заточена не на верхнем этаже башни, а в самом низу фамильного дома Роман. Но в этом имеются свои преимущества. Сюда все же попроще пробраться, а еще отсюда недалеко до кухни идти… А уж если ко мне придет храбрый рыцарь или богатенький сынок какого-нибудь президента-отца, то ему даже лезть в башню не придется, чтобы меня вызволить. Вот она я, прямо здесь — на первом этаже старого страшного дома, сижу, тужу и жду, когда же смогу спастись от гнета ведьм.

— Всего три месяца осталось, потерпи, Келли, — напомнила самой себе я и поскорей начала читать книгу.

Днем, как и подобает моим сверстницам, я пыталась учиться, но вот по ночам… Ночи я обычно проводила, уткнувшись в романчики: предавалась любви и читала о том, как живут где-то еще, а не здесь — в этом чертовом городишке.

Одна из принесенных в этот раз Нилом история, к счастью, была не бульварным романом с переизбытком эротических сцен, этой книгой оказалась история о простой смертной девушке и пареньке, с которым она дружила с начальной школы. Ну разве не прекрасная завязка для сказки? Они делают вид, что не ладят и ненавидят друг друга, но вечно сталкиваются. Очень трогательно и даже смешно.

Такая любовь по-своему хороша, я так думаю. Да и если честно, для меня никогда не было важно, кем был главный мужской герой — рыцарем, «просто» другом, бывшим преступником или царевичем. Для меня в книгах главное, что мужской персонаж готов был стать тем, кто спасет от невзгод девушку. И не имело значение, разобьет ли этот мужчина под конец главной героине сердце, бросит или поведет под венец. Главное, что он, этот главный герой, как минимум спасет от скуки меня — ту, что держит в руках эту книгу. Дать шанс на временное спасение и хотя бы недолгий побег — вот что для меня в книгах самое важное.

* * *

— Калиса, вставай! Хватит валяться!

— Погоди… Дай еще пять минуточек… — бурчу я, слыша крик матушки будто из-под толщи воды.

Во сне мне как раз снился симпатичный парнишка, грустно было бы его вот так запросто отпускать… Он уже подарил мне прекрасный букет из ста и одной розы, показал мне город с большой высоты, вот-вот должен был поцеловать и увезти из Исада на белой лошади…

Жаль, но моей матушке на любовь дочери наплевать. Камилла кончиками пальцев, как-то уж очень брезгливо, подняла с моего лица книжку, из-за чего мои глаза тут же открылись. Так уж вышло, что я уснула прямо с этой вульгарщиной на носу, очень, знаете ли, удобно. Засыпаешь лицом к лицу с тем, кто тебе нравится.