Шрифт:
Закладка:
Готова ли я к такому? Безусловно, нет. Но некоторые события в жизни случаются, не спрашивая нас о готовности. Ты либо справляешься, либо нет. Третьего не дано.
И знаете что? Я всерьез намерена справиться. Потому что на кону здоровье моего сына. Самого близкого и родного существа. Я сделаю все возможное и даже, черт побери, невозможное, чтобы он выздоровел. Чтобы его детство было полноценным, а жизнь играла яркими красками.
Да, слышать диагноз собственного ребенка, особенно тот, который озвучивают еще в роддоме, страшно. Страшно осознавать, что будущее не будет таким, каким я его себе нафантазировала. Но все же надежда, самое сильное и ободряющее чувство, по-прежнему горит в моей груди. Она не гаснет, не истончается, а это значит, что ничего не потеряно. Ведь мы живы, пока жива наша вера в лучшее.
Даня будет здоровым и счастливым. Я обещаю.
* * *
Сына приносят мне ближе к вечеру. Она аккуратно закутан в бежевую пеленку и смотрит на меня несколько вопросительно. В первые секунды я теряюсь и не знаю, как правильно извлечь его из кювеза. Мне страшно навредить ему или сделать что-нибудь не так.
Делаю глубокий вдох и медленный выдох, мысленно убеждая себя в том, что природа уже одарила меня всеми необходимыми умениями. Раз я смогла стать мамой, значит, и позаботиться о своем ребенке тоже смогу.
Осторожно, придерживая головку, беру малыша на руки и прижимаю его к груди:
– Ну, здравствуй, родной мой. Вот мы и встретились.
Голос садится от переизбытка эмоций, а глаза снова предательски увлажняются. Сердце трепещет от любви и щемящей нежности, а губы растягиваются в широкой счастливой улыбке.
Я читала, но новорожденные почти все время спят, но сейчас мне удается улучить момент его бодрствования. Даня негромко гулит, причмокивает, и до меня вдруг доходит, что он почти наверняка голоден. Я должна его покормить. По словам врача, грудное вскармливание – это то, за что действительно стоит бороться.
Где-то в глубине души сидит страх, что малыш не возьмет грудь, ведь все то время, что мы были порознь, его кормили из бутылочки. Однако мои опасения оказываются напрасными: заметив маячащий перед ним сосок, Даня накидывается на него и принимается жадно сосать. Так ловко и умело, будто делал это уже сотню раз.
– Вот так, хорошо, мой маленький, – радостно приговариваю я. – Кушай-кушай.
Пока малыш ест, я пристально и умилением рассматриваю черты его малюсенького личика. Белесые реснички, светлый пушок бровей и синие-синие глаза, которые то распахиваются, то осоловело закрываются.
Пока непонятно, на кого похож сын – он еще слишком крошечный. Но его облик уже кажется мне самым восхитительным. Это немного забавно. Ведь наверняка каждая мама считает своего ребенка самым красивым на свете.
– Лина! А где бутылочка с водой? Не могу найти! – доносится из коридора звонкий голос Наташки.
– В сумке нет? – отзываюсь я.
Пока подруга ищет бутылку, я ползаю по полу в спальне в поисках Данькиной любимой машинки. Красного камазика с ярко-желтыми прорезиненными колесами. Без нее сын на улицу не выйдет.
– Нет!
– Может, в кармане коляски? – предполагаю, заглядывая под кровать. – Там, сбоку. Посмотри.
– Нашла! – через пару секунд радостно голосит Наташка. – Ну мы пошли?
– Подожди! Сейчас игрушку принесу, Даня без нее не гуляет.
Распрямляюсь и обвожу пытливым взором небольшую комнату. Да где же эта чертова машинка? Куда запропастилась? Вечно сын ее куда-нибудь заныкает, а я потом хожу ищу.
Неожиданно взгляд цепляется за яркое пятно под шторами! Вот ведь, а! За батарею засунул! Чудом ведь заметила!
Хватаю камазик и несусь в коридор, где Наташка стоит уже наготове.
– Держи машину, – наклоняюсь к сыну, сидящему в коляске, и целую его в нос. – Больше не теряй, хорошо?
Даня кивает, одаривая меня обворожительной улыбкой. Сдуваю со лба прилипшую прядь волос и смотрю на подругу:
– Памперс запасной в сумку положила. Ну это так, на всякий пожарный. Пустышка, влажные салфетки и солнцезащитный крем – там же. Если панамку будет скидывать, ругай. А то он в последнее время моду взял: снимает головные уборы и на землю кидает, представляешь?
– Ну как же я смогу отругать такую пусечку? – Наташка глядит на крестника и умиленно оттрюнивает нижнюю губу.
– Сможешь. Август на дворе – солнце активное.
– Ладно-ладно, поняла, – распахнув дверь, она выкатывает коляску из квартиры. – Ну что, Даня, помашем маме ручкой?
Она принимается усиленно махать ладонью, изображая прощальный жест, и сын следует ее примеру.
– Если вдруг что – сразу звони, – напутствую подругу.
– Да брось, Лин, в первый раз, что ли? – посмеивается она. – Все пучком будет, да, Данюсь?
Малец улыбается, явно соглашаясь с тетей.
– Пока, родной, – посылаю Дане воздушный поцелуй. – Слушайся тетю Наташу.
Подруга с сыном скрываются в лифте, и я, выдохнув, захлопываю дверь. Впереди куча дел, а у меня на все про все два часа. Надо ускориться.
Если честно, не знаю, что бы я делала без Наташки. Она так здорово меня выручила: любезно согласилась погулять с Данькой в парке, пока я буду решать рабочие вопросы.
Дело в том, что няня, которая приходит к нам пять раз в неделю на четыре часа, сегодня позвонила и сообщила, что приболела. Поэтому я осталась без помощницы, в которой очень нуждаюсь.
Быть матерью-одиночкой ой как непросто. Времени не хватает не то что на сон – даже на элементарные гигиенические процедуры вроде душа и чистки зубов. Нет, разумеется, я стараюсь следить за собой, но иногда бывают такие дни, когда руки доходят до расчесывания и умывания только после обеда.
Четыре часа в день, которые Даня проводит с няней, – это мой шанс хоть немного поработать. Жить с родителями, как я планировала изначально, не получилось. С самого рождения сына поставили на учет к кардиологу, и постоянно ездить на прием из поселка в город и обратно было элементарно неудобно.
В общем, после того, как мы с Даней выписались из роддома, я продолжила жить в своей съемной квартире. Она, конечно, небольшая, но нам с сыном много места и не нужно. Детская мебель влезла – и ладно. В тесноте да не в обиде, как говорится.
Отложенные со времен работы в «Омега групп» деньги быстро заканчивались, и через пару месяцев после рождения Дани передо мной остро встал вопрос о поиске работы. Родители помогали мне материально, но вечно брать у них деньги я не могла. Совесть не позволяла. В конце концов, я ведь уже взрослая женщина с законченным высшим образованием! Сколько можно сидеть на родительской шее?
Разумеется, ни о какой офисной работе речи не шло. Даня был еще совсем крохой и к тому же все время висел на груди, поэтому я стала искать варианты, как заработать денег без особого ущерба материнским обязанностям.
