в нем будто подломилось. Теперь его не волновали ни люди, с их бесконечными унижениями и побоями, ни голод, который постоянно будто выгрызал его нутро. Урсул словно погрузился в шерстяной кокон. Все стало неважным, пустая борьба слишком утомила тело и душу, не дав никаких результатов, и запас жизненной энергии совсем иссяк. Теперь он жаждал только одного — скорейшей смерти.

Чтобы приблизить её наступление, Урс сознательно отказался от пищи, теперь его тело не получало даже ту жалкую порцию вонючей каши, которую раз в день приносил ему старик. Урсул почти перестал двигаться, погружая себя в подобие транса, отчего плохо чувствовал руки и ноги. К сожалению, он не смог отказаться от воздуха, которым дышал, и от воды. Когда его тюремщик, наконец, уходил своей шаркающей походкой, он жадно припадал к кувшину со свежей водой и за раз выпивал почти половину. Доползти до него с каждым днем становилось все трудней, силы совсем покинули, но это была последняя и единственная радость в теперешней жизни.

Но сегодня что-то пошло не так. За шагами старика Хорст расслышал мягкую, еле заметную поступь еще одного человека. Это заставило насторожиться его дремавшие инстинкты, ведь в камеру последние несколько лет спускался лишь дряхлый старикашка. Оборотень удивленно открыл глаза.

Стоявшая рядом с Тобиасом маленькая фигурка человеческой самки была вся закутана в длинную накидку отвратительного мышиного цвета. К тому же под плащом девушка явно сутулилась и вжимала голову в плечи, чтобы казаться еще меньше.

— «Еще одна мерзкая человечка», — решил Урсул.

Но проказник-сквозняк, спустившийся из открытой двери, словно нарочно подхватил и потянул к Урсу её аромат. И он почувствовал её…

Оборотни обладают особым чутьем, это больше чем запах, это словно трехмерная картина, рассказывающая все о его носителе. Вот и Урсул, кроме еле различимого черного пятна, окружавшего старика, увидел золотистое сияние, шедшее от девушки. Оно было не особо ярким, что говорило о хлипком здоровье самочки, но четким и… восхитительным! Раньше Урсул ничего подобного не ощущал. Виденье было похоже на тонкие стебли виноградных лоз, наполненных изнутри мягким светом. Они тянулись от фигуры в плаще и легко скользили сквозь решетку камеры. Ползли по холодным камням, разгоняя серую мглу, и ласково льнули к узнику, лежащему на соломенном тюфяке. Добравшись до носа пленника, аромат девушки словно ослепил, пронзив все тело молнией. К огромному своему удивлению и возмущению оборотень почувствовал, что его тело отреагировало на человеческую самку.

— «Эрекция? — обалдело думал Урс. — Ты серьезно?! Эрекция?!»

Изумлению оборотня не было предела. Его детородный орган, кажется, давно забыл свое второе предназначение. Урсул мысленно заговорил со своим мужским естеством, выказывая возмущение.

«Минуту назад я ненавидел всех людей. Презирал их. Мечтал убить! И готовился умереть! Да, да, умереть. Тихо, задери тебя горный гоблин, и спокойно умереть! А теперь что я вижу? Ты хочешь совокупляться? И с кем? С человечкой? С этой серой… мышью?!»

Обычно от одной мысли о близости с человеческой женщиной Урсула начинало мутить. Но сейчас на вопрос о сексе с бесформенным чучелом его член согласно запульсировал, чем вызвал новый взрыв ярости у своего хозяина.

— «Скажу тебе честно, друг, — очень серьезно выговаривал Урсул своему восставшему органу. — Это сильно смахивает на предательство. И знаешь, это больно, когда тебя предает собственное тело».

Но «виновнику» было все равно, он твердо продолжал настаивать на близости с самочкой. Глаза оборотня, загоревшиеся желтым, смотрели на склонившуюся к решетке фигурку. Вот она, гадина, толкавшая его на путь разврата. О, как же он зол! Ему хотелось убить её, трахнуть и выбросить вон из своего подземелья. Ну или трахнуть, убить и выбросить… На мгновение он задумался об очередности своих действий, но плюнул на это и решил разобраться с последовательностью за то время, что будет ломать решетки. Он соскользнул со своего невысокого настила и пополз вперед. Твердый член сильно мешал двигаться затекшим от безделья ногам, и Урсул зло зарычал. Так тебе и надо, будешь знать, подлый предатель.

Мышь уловила его маневр и здорово струсила. Она тоненько запищала, голосом своим тоже напоминая мышь… или кролика?

— «Нет, все же мышь», — подумал Урсул, удовлетворенно наблюдая, как человечка отползает от решетки, которую он при всем желании не смог бы сломать.

Сильный испуг изменил запах девушки. Золотое свечение затянулось красным и перестало так сильно манить оборотня. Злость на ничего не подозревающую девушку стала успокаиваться. Он дополз до миски, которую человечка поставила на пол, и стал жадно обнюхивать край. Аромат на том месте, где её пальчики прикасалась к шершавой деревянной поверхности, был очень отчетливым и напоминал легкую позолоту. Урсулу захотелось потереться об неё, чтобы частицы девушки остались на его коже. Но он сдержался. Сел, опершись о решетку. Взяв вязкую кашу, положил ее в рот.

— Да ты не бойся так, дурында, — зашамкал старикашка, обращаясь к девушке, которую заметно потряхивало. — Он тебе ничего не сделает. Видишь, какой он слабый?

На эти слова Урсул насмешливо фыркнул, глядя прямо в стеклянные от ужаса глаза человечки. По расширенным зрачкам своей серенькой тюремщицы он точно понял, что старику мышь не поверила. В нем встрепенулся и ожил инстинкт охотника. Эх, с какой радостью он бы погонял её по лесу, слушая, как она кричит, срывая голос. А потом настиг бы её и прижал к земле, чувствуя сквозь кожу, как заполошно стучит в груди её сердечко… От этих фантазий в штанах Урса снова стало тесно.

— «А жизнь становится интересной», — подумал оборотень, пережевывая пшенку. Пугать человечку ему понравилось, и от этого даже никудышная еда показалась вкусней.

В это время девка нагло уселась на стул, поджала свои маленькие ножки и принялась ждать ушедшего старика. Сползший на затылок капюшон открыл пепельные волосы, гладко зачесанные назад. Только на висках выбившиеся из пучка прядки завивались в милые колечки.

— «И волосы серые», — раздраженно подумал оборотень.

А когда она повернула голову к свету, Урс с жадностью принялся рассматривать её лицо, до этого прятавшееся в тени.

— «Не может быть… — подумал ошарашенно волк. — Вот это насмешка судьбы!»

Стеречь его будет морная девка. Он видел картинки с изображением человечек, переживших Красный мор, но вживую не встречал. Но это точно была она! И любопытный оборотень стал еще пристальнее разглядывать новенькую.

— «Ну на самом деле не все так плохо…» — решил Урс после тщательного изучения хмурой мордашки.

Вопреки рассказам и нечетким изображениям, черты лица у девушки не изменились. Никаких расплющенных шнобелей и криво торчащих зубов у этой человечки не было. Болезнь оставила на