— Мое имя ты знаешь, — нахмурился Херульв, — а сам почему-то не назвался. Но, если эти земли и вправду твои, незнакомец — тебе найдется место у моего костра.

Стюрмир изумленно покосился на обычно вспыльчивого принца, но тот и глазом не моргнув, жестом приказал своим людям дать оборванцу место у огня рядом с собой. Фризы изумились еще больше, когда принц, наполнив вином окованный золотом рог, протянул его странному карлику. Тот же, бесцеремонно ухватив жарящийся на углях большой кусок мяса, жадно вгрызся в него, запивая сладким вином.

— Кто же не знает сына короля, — усмехнулся карлик с набитым ртом, — вся Фризия говорит о доблести и славе Херульва. Ты не так уж глуп, каким порой кажешься — хотя как по мне мог найти себе женщину получше, чем наложница Белого Христа.

— За ту глупость я уже поплатился изгнанием, — поморщился Херульв, — и теперь, вместо палат в доме своего отца, ужинаю на песчаном берегу в компании злоязыкого карлика. Ты так и не назвался, пришедший к моему огню. Что-то средь владык здешних земель я не припомню никого, столь же статного и красивого как ты.

Сдержанный смех прокатился меж фризов, но карлик, словно и не заметив насмешки, продолжал уминать жаренное мясо.

— Ты многого не знаешь о королевстве своего отца, принц Херульв, — дребезжащим смешком отозвался карлик и вместе с ним застучали ракушки на его ожерелье, — и когда-нибудь твоя самоуверенность обернется для тебя бедой. На твое счастье, ты встретил старого Клудде, который поможет тебе встать на верный путь.

— Что же, я выслушаю тебя, назвавшийся Клудде, — кивнул Херульв и карлик, снова рассмеявшись, неожиданно легко вскочил на ноги.

— Не прогуляться ли нам, принц? — сказал он, вытирая об одежду жирные пальцы, — возле твоих костров стало слишком жарко для старых костей. Ветер с моря им будет полезен.

— Принц Фризии не станет, — начал было Стюрмир, но Херульв подняв руку, прервал друга, легко вскочив на ноги и встав рядом с Клудде. Рядом с рослым светловолосым молодым человеком, грязный скорченный карлик казался еще более низким и жалким.

— Не думаю, что мне нужна стража полторы сотни воинов для того, чтобы прогуляться по берегу моря, — сказал принц, — если я буду бояться одного карлика, даже не выбравшись из королевства, что будет с меня толку когда я окажусь на диком востоке?

— Если он и вправду один, — пробурчал Стюрмир, неохотно вновь усаживаясь на место. Херульв усмехнулся и кивнув Клудде, зашагал вверх по дюне, провожаемый изумленными взглядами собственных воинов. Рядом с ним ковылял карлик, как и прежде отчаянно прихрамывая на левую ногу.

— Эта земля старше, чем ты думаешь, принц Херульв, — сказал Клудде, едва они скрылись за гребнем ближайшей дюны, — со времен Рима многие храбрые воины и великие вожди проходили меж этих дюн. Сам Радбод, победитель восточных франков, славнейший из королей твоего рода, вставал лагерем здесь, после того как разбил франка Пипина.

— Радбод? Что он забыл здесь? — принц окинул взглядом окружавшую его унылую землю. Уже стемнело, но взошедшая полная Луна озарила все вокруг серебристым светом. До Херульва донесся шум волн — и поднявшись на очередную дюну, он увидел морские валы, покрытые белыми барашками пены, с рокотом накатывающиеся на песчаный берег.

— Вот такая же ночь была и когда Радбод явился на эти берега, — за спиной Херульва негромко сказал Клудде, — сам Мани вывел свою колесницу в ночное небо и водяные волки рвались на берег, когда король фризов швырнул свой меч в море, отдав его в дар морскому богу явившемуся в обличье черного лебедя.

Голос Клудде странно изменился, лишившись старческого шамканья, он обрел некую внутреннюю силу, звучавшую в одном ритме с шумом волн. Херульв с трудом подавил в себе трусливое желание оглянуться: почему-то ему казалось, что и сам карлик претерпевает некие изменения, которые ему не стоит видеть.