снова выстроился. Все грязные, чумазые. Ну да Вой-бог с ними. Сделал замечания, их было немного, указал на ошибки, сказал, как их исправить, назначил тренировки, велел командиру гарнизона подготовить для меня кое-какие бумаги и довольный собой отправился во дворец.

Дождь кончился. Дорожки высохли, но трава была ещё сырая. Подхожу ко дворцу и слышу — кто-то поет. Вижу, вчерашняя девчонка, пританцовывая, бегает босиком по лужайке между кустами роз. Подбежит к одному кусту, обхватит его руками, как бы обнимая, и все розы поворачивают к ней свои бутоны, и кажется, ярче расцветают! Вот она поцеловала уже начавшую увядать розу и та снова зацвела. Девчонка перебежала к другому кусту, третьему, четвертому. Розы послушно вертят головками и тянутся к ней. Чудеса!

Вот она выбежала на средину поляны, вытянула вверх руки и что-то крикнула. Со всех сторон к ней начали слетаться птицы, много птиц. Они садились на её протянутые руки, плечи, голову. Она смеялась и тихо кружилась.

Тут из-за угла выскочила моя собака, громадная псина, ростом с телёнка. Его все боятся и, когда он бегает в этой части сада, сюда никто не заходит. Сейчас он вырвался, видимо, почуя меня. Брюс бросился к девушке, гавкнул, птицы разлетелись. Я уже хотел было окликнуть его. Вдруг мой пёс, словно последняя дворовая собака, завилял хвостом, тихо подошёл, ткнулся носом в её ладонь. Она присела, обняла его за шею, стала гладить, что-то шептать на ухо. Мой пес, который даже мне не позволяет такой фамильярности, прикрыл глаза от удовольствия и тихо заскулил. Девушка встала, подняла Брюса за передние лапы и начала петь и танцевать. Мой пёс, мой Брюс, смешно передвигая задними лапами, виляя хвостом, лизнул её в щёку.

И тут я понял, что я попал и пропал, что я тоже готов сучить задними лапками, чтобы иметь возможность лизнуть эту розовую щёчку, эти алые губки.

Её окликнули, видимо не решаясь подойти ближе, видя собаку. Она опустила Брюса, выбежала на дорожку, обтерла ступни ладошкой, надела туфли и убежала. Боги мои, какие у неё ножки! Ступня меньше моей ладони! Надо что-то делать.

Во-первых, надо что-то делать с Изольдой. Она мне давно надоела своими капризами, требованиями проводить с ней больше времени и выпрашиванием подарков. За ней волочится маркиз. Дам большое приданое и они, наверняка, согласятся «соединить свою большую любовь священными узами брака».

Во- вторых, у Эвелины обязательно появятся кавалеры. Но и это вопрос решаемый.

Тетрадь Эвелины. Чёрный человек

Здравствуйте, дорогой Учитель! Вот уже три недели как я живу во дворце. Мне здесь очень нравится. Дворец большой и красивый. Здесь много залов, гостиных, террас, галерей. Очень красивый сад, где растет всё-всё. А ещё есть оранжерея, где растут всякие цветы, фрукты и другие растения, который привезены из южных стран, где тепло, и они не могут расти у нас без крыши, потому что им холодно.

Я уже писала, что у меня очень светлая комната. Она выходит окнами в ту сторону, где встаёт солнце. Как и в обители, я просыпаюсь рано и люблю смотреть, как оно встает. Оно сначала кинет лучик, словно бы разведывает, можно ли вставать или нет. Потом покажется краешек, а потом и всё выплывает наружу. Небо такое красивое, окрашивается такими необыкновенными красками, что хочется это сразу нарисовать. Но у меня такое никогда не получится. Вот солнце уже в вышине, утренний туман рассеивается и становится солнечно и радостно. Я выхожу в сад, здороваюсь с солнцем, небом, всем живущим на этой земле, поднимаю руки, и ко мне прилетают птицы самые разные и каждый день всё больше и больше. Они поют на разные голоса, а меня ругают, что я не даю спать придворным, которые только что пришли с очередного бала или праздника и легли в постель. А я вредничаю и всё равно зову птиц. Они такие замечательные!

Потом я играю с Брюсом. Брюс — большая черная красивая собака, очень добрая, но её почему-то все боятся. Я не понимаю почему, она такая ласковая, хотя она не собака, а пёс, т. е. мальчик. Мы бегаем по саду друг за другом, я кидаю палку — он приносит, или я встану на четвереньки — он через меня перепрыгнет, а потом я — через него. Очень весело.

Завтракать, обедать и ужинать я должна по должности Королевской Прорицательности с Придворными дамами, но они брезгуют завтракать со мной, смеются, когда я беру не ту вилку или неправильно держу нож. Они говорят, что неприлично дамам высшего света кушать с чернью. То же мне — светила! Они такие злые, противные и завистливые, что мне тоже за одним столом с ними сидеть не хочется. Поэтому я обрадовалась, когда еду мне стали приносить в комнату.

Почему они называют меня «чернью»? Да, у меня волосы черные, но сама-то я белая.

Потом я иду к Королю. Он задает мне всякие вопросы. Какая будет погода завтра, а через неделю, а через месяц? Удачной ли будет охота? Приедет ли певец В. из северного королевства на праздник? Сколько сегодня проиграет денег в карты барон А. барону Б.? Когда я спрашиваю, что делается, чтобы предотвратить эпидемию, он только отмахивается и снова начинает говорить о празднике, погоде или другой ерунде. Ещё он любит спрашивать о присутствующих придворных. Недавно спросил: «Когда вскочит прыщ на лице маркизы Е.?» Я ответила, что прыщ не вскочит никогда, потому что маркиза мажется мазью с козьим молоком и детскими какашками. Маркиза покраснела, а все очень смеялись. Мне не нравится, когда Король так шутит над людьми, но я все равно его люблю. Нас учили в обители любить Короля, Королеву и Государство. Королеву я не очень люблю. Она такая высокомерная и холодная. Люблю ли Государство, я не знаю, никогда об этом не думала. А Короля люблю очень. Он такой красивый, одевается ярко и каждый день у него новые камзолы, жилеты и рубашки. Он очень милый, берёт и гладит мои руки. Мне очень приятно.

После завтрака я иду в сад помогать садоводам и огородникам. Я помогаю сажать деревья и кусты, высаживать цветы, садить всякие овощи. Они говорят, что когда это делаю я, растения лучше приживаются и растут. Ещё