— Нет. Там большой банкет, не стал добавлять работы своим присутствием.

— Я осталась должна вам ужин.

— Может быть. Но у меня есть несколько условий.

Я не могла не улыбнуться:

— Девушка предлагает вам ужин, а вы выставляете условия! Невоспитанно!

— Но ужин девушка разделит со мной, а не будет ковыряться в тарелке, словно анорексичка.

— Признаю. Это было невоспитанно. Это все условия?

— Нет. Еще девушка будет обращаться ко мне на «ты». Я не так стар, как ей, наверное, кажется. Или со стороны девушки такое обращение является признаком, опять же, плохого воспитания?

— Намекаете на то, что я богатая, избалованная выскочка? Это не так. Дом, между прочим, принадлежит мужу моей сестры. И я совсем не считаю вас старым. Но вы, то есть ты, абсолютно прав. Многие мои знакомые даже собственных родителей называют на «вы». Еще условия?

— Здесь очень светло. Шторы задернуть можно?

— Можно поужинать на улице, если вы… ты не против.

Глава 3

Гостям мы накрывали стол в просторной ротонде. Но за домом была еще одна небольшая беседка, увитая дикими розами. Бассейна возле дома не было, но рядом располагался искусственный водоем с журчащей водой. На сторону беседки выходило окно из спальни Настены. Если девочка проснется, нам сразу станет слышно.

— Только там очень темно, — предупредила я. — Может, взять один из фонарей, которые стоят на газоне?

— По-моему, это лучший вариант, — он взял несколько декоративных свечей. — Не забудь закрыть дверь на ключ.

— Я помню. А еще мне нужно одеться.

— Ты замерзла?

— Конечно, нет.

В его глазах запрыгали чертики. В самых зеленых в мире глазах.

— Эми, а ты читала книгу по этикету?

— Конечно.

— Там написано, что нельзя ужинать без трусиков?

Я почувствовала, что в том самом месте, где должны быть трусики, все стало влажным. После недавно принятого душа от меня ничем не должно пахнуть. Но я была уверена, что в воздухе появились невидимые глазу флюиды. Кажется, это так называется. Чувствует ли он их?

— Там такое не пишут, — прошептала я. И не стала одеваться.

В маленькой беседке стояли два качающихся кресла.

— Все же вернусь в дом, — решила я.

— Зачем? Всего достаточно.

— Не могу же я сесть голой попой прямо на стул! Это, как минимум, негигиенично! — выпалила я.

— Ты права. Давай будем выглядеть одинаково. В плане одежды.

Из-за жары сегодня на нем были только штаны и облегающая майка. Он без колебаний снял её и постелил на моё кресло.

— Присаживайся, Эми. Твоей попе должно понравиться.

Я проглотила слюну, затопившую рот. У него было потрясающее тело.

— Вы спортсмен?

— Ты имеешь в виду профессиональный спорт? Нет. Но я регулярно посещаю тренировки. Хочешь посмотреть ближе?

Я поняла, что он имеет в виду не собственное тело, а объемное тату, занимающее часть спины и переходящее на спину и плечи.

— Да. Можно?

— Можно.

Рисунок был очень фактурным и необычным, но определить изображение оказалось затруднительно.

— Картинка что-то обозначает?

— Нет. Она мне просто понравилась. А что в ней видишь ты?

Я невольно провела пальцем по линиям его лопаток.

— Очень красиво. И в то же время какая-то неопределенность, незавершенность, отсутствие границ. Наверное, так выглядит шторм, ураган, вихрь, стихия.

— Ты угадала, — его глаза удивленно смотрели на меня. Только теперь его удивление стало уважительным, словно во мне появилось что-то, заинтересовавшее его. — Я нашел эту картинку в одном салоне, где работают мастера своего дела. Они никогда не сделают подобное тату человеку, если считают, что оно ему не подходит. Мне предложили именно это. Картинка называлась «Стихия».

Я вернулась в свое кресло. Мы провели в беседке несколько часов, но время пролетело незаметно. Я не была точно уверена, но видела, что он не сожалеет о проведенных со мной часах. Мы больше молчали, чем разговаривали, но это не создавало неудобств и неловких моментов. И значительное отсутствие одежды на нас обоих казалось естественным.

Воск свеч оплавился. Белые бабочки, слепо летящие на огонь, обжигали свои хрупкие крылья. Почему у меня не возникало желания посидеть вот так с Игорем, молча, просто глядя друг на друга? С человеком, которого я видела второй раз в жизни было так легко молчать.

Свечи догорели совсем. Ему давно пора было уйти.

— Спасибо, — на этот раз поблагодарил он меня. — За мной должок.

— Я знаю, чем ты его можешь мне вернуть, — нескромно ответила я.

— И?!

— Мне очень хочется прокатиться. Можно?

— Можно. Ребенок всегда с тобой?

— Нет.

— Я занят почти все выходные. Когда надумаешь, выходи за поселок. Думаю, это будет удобнее для нас обоих.

Сделать это я решилась ближе к середине августа. Вскоре мне предстояло вернуться в город. Либо сейчас, либо никогда. Я вновь надела джинсы с открытой маечкой и заплела волосы в косу. Он заметил меня, сбросив скорость и не став резко тормозить.

— Думал, ты не придешь.

— Не получалось. А ты не спешишь? Я тебе не мешаю?

— Нет, я не спешу. Куда хочешь сесть?

— Сзади. Разве пассажиры садятся спереди?

— На этом мотоцикле нет пассажиров. Он очень скоростной и предназначен лишь для водителя.

— Я не знала, что так бывает. Почему ты сразу не сказал, что мне на нем нельзя ездить?

— Садись, Эми. Если будешь бояться, скажи мне об этом. Второго шлема у меня с собой нет, но набрось мою куртку.

Прижиматься к нему было так приятно. Он еще не успел набрать скорость, а я уже стала его кожей, крепко держась за его тело. Было сложно сказать, сколько длился этот полет, но я о нем не жалела. Мотоцикл сбросил скорость, свернув на тропинку. Вскоре послышался шум воды. Роман помог мне слезть.

— Не тошнит?

— Нет. Только ноги дрожат. Где мы?

— В одном очень красивом месте. Я забыл спросить во сколько тебе нужно вернуться домой?

Неудивительно, подумала я. Его подружки вряд ли отчитываются перед кем-то о своем возвращении.

— В доме никого нет. Не думаю, что кто-то начнет меня искать раньше утра.

Он крепко взял меня за руку.

— Ни шагу без меня. Обещаешь?

— Хорошо.

Мы оказались на краю обрыва, у огромного раскидистого дуба, а вокруг нас бушевала река. Я невольно вжалась в его тело.

— Не думала, что у нас есть такие места.

— Оно малоизвестно. Кстати, мы за пятьдесят километров от твоего дома.

— Ты же не бросишь меня здесь?

Он громко рассмеялся:

— Конечно, нет. Если это место пугает тебя, мы можем уйти. Я никого сюда не приводил. Не подумал,