Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Классика » Соучастники - Уинни М. Ли

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 104
Перейти на страницу:
непрерывное мельтешение видеоэкранов и неоновых огней. Наряженные гигантскими цыплятами, римскими центурионами и Статуями Свободы люди-рекламы лезут из кожи вон, чтобы привлечь их внимание. Контуженная чернокожая женщина, закутанная в разношерстную одежду, нетвердо стоит на углу 42-й улицы и 8-й авеню. Она жестикулирует в сторону перекрестка, бормоча в пространство, ее руки пытаются убедить невидимую публику.

– Никогда они меня не слушают. Я им все время говорю, но все время одно и то же. Вранье одно, сплошное вранье…

Я хочу задержаться и послушать еще, но тут меня как магнитом притягивает крепость в стиле ар-деко, вырастающая из жаркой пасти Таймс-сквер; ее происхождение запечатлено на фасаде на уровне второго этажа узнаваемым с первого взгляда готическим шрифтом. Этаж за этажом оплот усердной журналистики поднимается высоко в загрязненные небеса, а бездомные и поглощенные своими мыслями роятся внизу, ничего вокруг не замечая.

Я подхожу к темным вращающимся дверям здания “Таймс”. Врата Рая. Или Ада: это зависит от того, кто ты.

И все – один поворот, и меня уносит.

От жары и грязи многолюдного города – в покойное, девственно чистое святилище приемной. Я вдыхаю пресный воздух, пахнущий безопасностью и своего рода престижем. Уже больше столетия эта газета просвещает всю страну. Кого-то из работающих здесь я, наверное, знаю по университету, но ни за что на свете не хочу встречаться с ними здесь в выходной. Я самая обыкновенная посетительница, только и всего.

Я отмечаюсь, волнуясь, – вдруг меня не окажется в списке приглашенных. Но пропуск скучающая секретарша мне выписывает. Цифровой фотоаппарат делает смазанный снимок моего лица, вроде портрета из кривого зеркала.

Не без облегчения (и веселья) я беру его и сажусь на удобный серый диван. Жду, когда прибудет Том Галлагер.

Он замечательно пунктуален: входит всего лишь несколько минут спустя. На его мальчишеском лице – любезная улыбка, а руки почтительно сложены. Надо признаться, я впечатлена этой демонстрацией скромности, учитывая, как он знаменит.

На Томе очки в роговой оправе, словно в честь старых фильмов о газетчиках. А может, чтобы замаскировать его молодость или наследственную привлекательность, которой не скрыть: те же благородные черты, которые видим у его предков по мужской линии.

– Сара, я очень рад вас видеть. Спасибо огромное, что пришли.

Встаю; быстрое, но радушное рукопожатие.

Хоть сейчас и суббота, одет он не без старания. Рубашка с воротником на пуговицах (не белая – светло-зеленая) и темные джинсы.

Беру сумку.

– Простите, что только в выходной смогла. На неделе было много дел и мне… нужно было приготовиться к этому разговору.

Это и ложь, и не ложь. Не сказать, что в моей нынешней жизни много дел. Но что мне нужно было время на подготовку – правда. Мне было нужно как минимум десять лет.

Мы сидим в уединенной переговорной на двадцать пятом этаже, дверь закрыта, мы с Томом Галлагером одни. С высоты открывается завидная панорама мидтауна и Гудзона; осенний свет дробится в окнах и водах внизу. Есть стол: круглый, приземистый, коричневого стекла, он становится невыразительным алтарем для цифрового диктофона.

– Надеюсь, вы понимаете, – учтиво поясняет Том, – запись нужна для верности; я ни в коем случае не хотел бы неточно вас процитировать.

– То есть вы сейчас можете дословно цитировать любые мои слова? – спрашиваю я.

Я нервничаю сильнее, чем ожидала, и этот детский вопрос выдает мою неискушенность в журналистских делах. Я втихомолку ругаю себя за то, что задала его.

– Пожалуйста, не тревожьтесь, – он выставляет ладонь, успокаивая меня. – Этих решений я сейчас принимать не буду. Пока что давайте просто поговорим. Я хочу убедиться, что вы всем довольны.

Довольны. Давненько никто не думал о моем довольстве.

– Но… цитирование. Не хотелось бы сказать что-нибудь такое, что вы вырвете из контекста. – Я смотрю на диктофон, словно это бомба с часовым механизмом, красные цифры показывают обратный отсчет. – Или что-нибудь такое, о чем потом пожалею.

– Не вырву. Обещаю, что не вырву. В такой истории без контекста никуда. – Теперь его руки сложены полумолитвенно, взгляд голубых глаз серьезен. Интересно, это благодаря тому, как у Галлагеров воспитывают детей, он так хорошо, так… убедительно умеет показать искренность?

– Послушайте, – продолжает он, слегка подавшись вперед. – На этом этапе я просто собираю информацию. Контекст собираю, если угодно. Пройдут недели, а может, и месяцы, прежде чем я начну писать об этом следующую статью. Так что когда дойдет до дела, если я захочу дословно вас процитировать, то непременно с вами свяжусь и удостоверюсь, что сказанное вами вас устраивает. А времени на то, чтобы все это обдумать, у вас сейчас сколько угодно.

Я киваю:

– Обещаете?

– А как же, честное скаутское! – Он поднимает ладонь и ухмыляется; белые зубы сверкают в дурашливой, ироничной улыбке.

Ты родился в девяностые, хочу сказать я. В твоем детстве бойскауты вообще существовали?

Но это сочетание знакомого лица, очков в роговой оправе, изображение им добропорядочного белого соседского мальчика действует.

– Ладно, – снова киваю я. – Смотрите у меня.

Нацеливаю на него палец, как пистолет. Мой черед ухмыляться.

Том продолжает:

– В “Таймс” не принято перепроверять цитаты, но это такая важная и деликатная тема для… вас, возможно, и для других. Ваша собственная история – важнее всего. Я хочу быть уверен, что ваша точка зрения передана корректно.

Последние слова – уже, наверное, лишние. В “Таймс” не принято, но… На ум приходят продавцы с обычными их ухищрениями, цель которых – тебя завлечь. “Обычно я такого для наших клиентов не делаю, но лично вам будет подарок от фирмы…” Мой цинизм возвращается как раз вовремя, приводит меня в чувство.

Все мы пытаемся что-то друг другу продать, правда?

Только на сей раз я не знаю, подлежит ли обсуждению цена.

Том включает запись, и на машинке загорается красный огонек.

Мы откидываемся на своих диванах. Рядом со мной стоит чашка “Нью-Йорк таймс”, полная кофе; на ней красуется знаменитый девиз газеты. “Все новости, пригодные к печати”.

Том отпивает воды.

– Расскажите немного о том, как вы вообще занялись кино. До того, как стали работать с Хьюго Нортом.

Тут я даже не знаю, с чего начать. С того, как я впервые посмотрела фильм? (“Питера Пэна”, когда его снова выпустили на экраны в 1982 году, потом “Возвращение джедая” по выходе в прокат.) Или с тех воскресных вечеров, когда я каждый год без пропуска смотрела “Оскара”? При том что родители с бабушкой каждый раз возмущались, что я не в кровати, и приходилось убавлять громкость и подползать к экрану, чтобы слышать, что

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 104
Перейти на страницу:

Еще книги автора «Уинни М. Ли»: