Наш прилёт, что вполне естественно, не остался незамеченным. Как и везде, где мы появлялись, к нам началось паломничество любопытствующих. Ну так ещё бы, ставшая уже легендарной целая эскадрилья Героев Советского Союза. А сколько восхищения и надежды было в глазах обслуживающего аэродром гражданского персонала!

Техники тут же принялись разгружать истребители от их груза и устанавливать палатки-ангары, а мне предстояло найти местное начальство и доложить о прибытии. Но сначала нужно было пристроить наш груз. Думаю, с этим нам поможет местное руководство.

– Товарищ майор! – окликнул меня Гайдар. Рядом с ним шёл невысокий человек в военном полушубке и белой командирской шапке-ушанке. – Вот, знакомьтесь. Интендант третьего ранга[60] Кучумов, начальник склада материально-технического обеспечения.

– Здравия желаю, товарищ майор! – молодцевато козырнул интендант. – Я вижу, вы продовольствие доставили, спрашиваю сопроводительные документы, а товарищ политрук говорит, что документов у вас нет. Как так? Мне же надо вначале принять продукты на склад, а потом уже отгружать. А как я возьму их на учёт без накладных?

– Видите ли, товарищ интендант третьего ранга, – начал я, – все продукты доставлены сюда по нашей личной инициативе. И, понятное дело, документов на них нет. Нам бы пристроить весь груз в детские сады, детские больницы и детдома. В общем, детям. Может, подскажете, как это лучше сделать?

– У вас тут чуть ли не контрабанда, – хмыкнул Кучумов. – Ладно, что-нибудь придумаем. Лизавета! – громко крикнул он. – Подь сюда!

К нам быстро подбежала закутанная в пушистый платок женщина.

– Что, Вить?

– Вот, – Кучумов чуть приобнял женщину, – моя супруга Елизавета. Работает у меня кладовщиком-учётчиком. Умница и аккуратная, всё у неё под строгим учётом и контролем.

От похвалы женщина чуть засмущалась. Красавицей её, конечно, не назовёшь (особенно портило вид родимое пятно размером с пятикопеечную монету над левой бровью), но и не дурнушка.

– Давай-ка займись делом. Нужно принять весь груз у товарища майора и выписать ему все положенные накладные. Груз принимай по факту, так как документов на него у них нет. Они всё это привезли по собственной инициативе. А как примешь на склад, я скажу, куда распределять. Вы не волнуйтесь, товарищ майор, – это уже мне, – всё сделаем, как вы и сказали, и распределим в самое ближайшее время. И спасибо вам огромное.

– Да не за что, – я даже сам слегка смутился, – понимаем, какая здесь ситуация.

Так, одно дело вроде сделал. Теперь найти бы начальство. Вон и с транспортника уже начали перегружать мешки и коробки в подъехавшую вплотную полуторку. Гайдар там всем руководит, так что можно быть спокойным.

Начальство нашло меня само. Известие о нашем прибытии докатилось и до них, и командование решило лично посмотреть на таких молодцов. Едва успела уехать последняя полуторка с продуктами, как к нашей стоянке подъехали две «эмки».

Среди приехавших командиров одного я знал по фотографиям. Генерал-лейтенант авиации Новиков Александр Александрович. В настоящее время командующий авиацией Ленинградского фронта, но уже в конце февраля его переведут в Москву на должность первого заместителя командующего ВВС Красной армии, а с апреля он станет командующим и заместителем народного комиссара обороны СССР по авиации. Его биографию мы изучали в военном училище по предмету «Военная история».

– Товарищ генерал-лейтенант! Командир тринадцатой отдельной гвардейской истребительной эскадрильи специального назначения гвардии майор Копьёв! – представился я по всей форме, вытянувшись по стойке смирно и вскинув ладонь к зимнему шлемофону.

– Ну, здравствуй, герой! – Рукопожатие у Новикова было крепким. – Вот, товарищи, познакомьтесь. Гвардии майор Копьёв, дважды Герой Советского Союза, рыцарь Британской империи и самый результативный ас наших, да и союзных ВВС.

Когда я перездоровался со всей его свитой, Новиков продолжил:

– Из Москвы о вашем прилёте предупредили. Основная ваша задача – это прикрытие ледовой переправы. В ближайшее время по льду переправят радиоуловитель самолётов. Где его разместить, решай сам. Меня оттуда, – он глазами показал наверх, – предупредили, что ты сам будешь принимать решения, как лучше использовать вверенную тебе технику. И вот ещё что… – Новиков чуть замялся. – У тебя тут свой транспортный самолёт есть, а нам надо на Большую землю раненых лётчиков из госпиталя переправить. Выручишь, гвардеец?

– Не вопрос, товарищ генерал-лейтенант. – (А ведь это шанс вывезти наших техников и оставшийся груз.) – Есть только просьба.

– Излагай.

– У нас там люди остались в Кубинке, и нужен ваш приказ, чтобы перелететь туда и забрать их.

– Будет тебе такой приказ, так что не волнуйся. – Новиков от души хлопнул меня по плечу. Видно было, что вопрос с эвакуацией раненых лётчиков стоял остро. – И спасибо тебе. Меня предупредили, чтобы без твоего согласия на транспортник даже не смотрел. Ну а раз мы договорились, то готовьте «дуглас» к вылету завтра в Москву. Пойдут несколько самолётов с прикрытием. Да и вы поучаствуйте, заодно и с обстановкой ознакомитесь.

Наконец-то весь личный состав эскадрильи был в сборе. Ермолаев выполнил поставленную задачу и доставил в Москву раненых из Ленинграда. Затем, в соответствии с полученным приказом командующего авиацией Ленинградского фронта, отправился в Кубинку, забрал оттуда оставшийся техсостав, продовольствие и вернулся в город на Неве.

За время его отсутствия мы успели сделать несколько боевых вылетов над Ладогой и сбили парочку «Фоккер D-21» с голубыми свастиками финских ВВС. Интересно, что будет, если сейчас ленинградцам рассказать, что через семьдесят четыре года в городе, пережившем блокаду, повесят мемориальную доску Карлу Маннергейму? Думаю, что для сказавшего такое расстрел будет чем-то вроде помилования. Повезёт, если сразу не разорвут на части.

А парни натуральным образом озверели. Насмотрелись на измождённых от голода гражданских и начали терять над собой контроль. Тех двух несчастных финнов буквально разорвали на части и остервенело долбили по ним до тех пор, пока то, что осталось от «фоккеров», не врезалось в лёд озера. Выбросившихся с парашютом пилотов безжалостно расстреляли в воздухе.

В столовой случайно заметил, что эти гаврики едят одну порцию на двоих. Это они решили так экономить продукты, чтобы гражданским больше досталось. Пришлось устроить им разнос и пригрозить, что буду лично контролировать, чтобы каждый съедал свою порцию полностью. Кто будет мухлевать, тех от полётов отстраню и вообще отчислю из эскадрильи и отправлю к перегонщикам. Зная мой характер, в угрозы поверили, и хоть и смотрели на меня как Ленин на буржуазию, но съедали всё без остатка и демонстративно вытирали кусочком хлеба тарелки.

Пришлось провести ещё одну воспитательную беседу.

– Да поймите же вы, дурьи вы головы, что от того, как вы сможете воевать, зависят сотни и тысячи жизней. Не хватит у вас сил на бой,