и джентльмены, – открыла пресс-конференцию Макинтайр, – спасибо, что пришли. Думаю, вы в курсе, что речь идет о крайне серьезном преступлении. Вчера мы не были готовы раскрыть подробности. Однако учитывая появление весьма причудливых слухов, мы полагаем, что будет правильно сообщить вам о ходе следствия на текущий момент.

– Суперинтендант, вы можете подтвердить… – Женский голос с задних рядов, без шотландского акцента.

Маклин физически почувствовал, что воздух вокруг него застывает в неподвижности и, кажется, становится на несколько градусов холодней. Макинтайр пресекла реплику суровым взглядом:

– Время для вопросов будет в конце. Пока что я хотела бы представить вам следователя, ведущего это дело. Инспектор Маклин, прошу вас.

Шум в зале. В каком-то смысле льстящий самолюбию, поскольку означал, что его имя собравшимся известно. С другой стороны, не такой уж и приятный – очевидно, оживленно переговаривавшиеся сейчас в задних рядах люди не узнали его в лицо, когда он появился в зале. Маклин нагнулся вперед, постучал по микрофону и начал говорить.

– Вы уже знаете, что в воскресенье вечером в Флоттерстоуне нами было обнаружено тело молодой женщины. Я могу сообщить, что мы опознали жертву, это Кейт Маккензи, проживавшая в Джокс-Лодж. Я также могу заявить, что вскрытие, эээ… подтвердило, что она была убита. Мы установили, где она была и что делала вплоть до позднего вечера среды…

За это нужно было благодарить Ричи и Макбрайда, до глубокой ночи смотревших на редкость увлекательное кино, пока они наконец не увидели Кейт, которая вышла из паба без спутников и отправилась пешком по направлению к дому.

– У нас есть основания полагать, что примерно в это время она с кем-то встретилась в районе Мортонхолла. Наша главная задача сейчас – выяснить, куда она отправилась потом, хотя есть и другие вопросы, ответы на которые мы стремимся получить. Нам известно, что пресса пытается связать это убийство со смертью Одри Карпентер две недели назад. Между двумя преступлениями действительно имеется сходство, хотя есть и существенные различия. Оба следствия ведутся параллельно, и следственные группы активно взаимодействуют.

Еще бы, ведь люди-то, черт побери, те же самые. Маклин откинулся на спинку стула и приготовился отбиваться от вопросов. На месте моря лиц мгновенно вырос лес рук. Сержант Хой взял на себя управление пресс-конференцией, принимая вопросы в первую очередь от знакомых ему местных репортеров.

– Инспектор Маклин, по слухам, девушке перерезали горло. Это правда?

– Смерть была насильственной, – ответил Маклин, – но я бы предпочел воздержаться от подробностей, которые могут повредить следствию или последующему судебному разбирательству.

– Инспектор, это правда, что она была убита в другом месте, а тело просто сбросили в водохранилище?

– Я опять-таки не готов обсуждать такие подробности. Тело было найдено в южной части водохранилища, неподалеку от парковки для туристов.

– Вы уже оповестили семью мисс Маккензи?

– Ее родители умерли, другой семьи у нее нет. Мы работаем с ее, ммм… невестой.

– Вы кого-то подозреваете?

– Следствие ведется в нескольких направлениях, и еще слишком рано что-то утверждать с определенностью. Даже будь у меня подозреваемые, думаю, вы понимаете, что на этой стадии я не стал бы делиться с вами подобной информацией.

– Инспектор Маклин, вас не беспокоит, что между этими убийствами и смертью мисс Керсти Саммерс зимой 1999 года очень много общего? Насколько я понимаю, это вы раскрыли то убийство и передали убийцу в руки правосудия?

– Благодарю вас, миссис Далглиш, о ваших теориях мы наслышаны. – Суперинтендант Макинтайр вмешалась прежде, чем Маклин смог что-то ответить. При условии, что он вообще смог бы ответить. Вопрос ударил его как кулаком. То, что он узнал голос, не помогло.

– Но ведь это важно для следствия! – продолжала настаивать Далглиш. – Если существует хоть какая-то вероятность, что Керсти Саммерс убил не Андерсон…

– Ее убил Андерсон! Ее и всех других до нее! – Маклин сам поразился ярости, прозвучавшей в его собственном голосе. Как эта замарашка вообще посмела утверждать, что он арестовал невиновного? Тем более – напоминать об этом?

– И тем не менее сейчас, девять лет спустя, у вас два трупа молодых женщин, в том же самом виде, что и раньше. И убитых тем же способом. Вы хотя бы планируете вернуться к старым делам и проверить, не было ли что-то упущено?

Перед глазами Маклина возникла стоящая на его столе коробка с делами, которую он даже не успел открыть. Он почувствовал, что Макинтайр, сидящая рядом, вот-вот прервет пресс-коференцию. Ее гнев уже начал ощущаться, как незримая стена между ними и залом. Но не успела она раскрыть рта, как Маклин нагнулся вперед, обращаясь исключительно к неопрятной женщине в кожаном плаще на заднем ряду:

– Миссис Далглиш, Андерсон – убийца. Присяжные признали его виновным. Мы нашли неопровержимые доказательства его вины. Мало того, он признался в убийствах, хотя это и было попыткой уйти от ответственности, ссылаясь на душевную болезнь. Однако кое в чем вы правы, сходство между этими убийствами и преступлениями Андерсона действительно есть. И я уделяю этому сходству самое тщательное внимание. – Он смотрел Джоан Далглиш прямо в глаза. – Разумеется, мне было бы намного легче, если бы злодеяния Андерсона не были известны широкой публике вплоть до мельчайших подробностей.

За покидающими зал журналистами Маклин наблюдал из относительной безопасности коридора. Здесь, за толстым стеклом, усиленным проволочной сеткой, его могли достать только посетители, на которых был выписан пропуск. Ну и коллеги-полицейские, конечно.

– По-моему, все прошло довольно неплохо.

Маклин обернулся. Позади стояла Макинтайр, строгая униформа подчеркивала ее высокий статус.

– По-вашему, неплохо? Да я был готов удушить эту Далглиш на месте! Тревожить память о Керсти – она совсем уже охренела!

Макинтайр прислонилась к стене, вероятно, чтобы не выглядеть чересчур формально.

– Мы оба прекрасно знаем, что ее работа заключается в том, чтобы продавалось как можно больше газет. Не говоря уже о новом издании ее книжонки по случаю смерти Андерсона. На чьи-то там чувства ей наплевать, лишь бы платили.

– Но вы же сами слышали, мэм! Она разве только открытым текстом не сказала, что мы посадили невиновного!

Макинтайр посмотрела на него с неожиданно озадаченным выражением и помолчала, как будто что-то решая. Маклин, весь кипя изнутри, бросил взгляд на зал, из которого выходили последние журналисты. Без сомнения, оказавшись на улице, некоторые их них будут произносить речи перед камерами, но ему повезло, что хотя бы на самой пресс-конференции телевидения не было.

– Пойдем-ка со мной, Тони, – наконец сказала Макинтайр и направилась к своему кабинету, да так быстро, что ему пришлось поспешить, чтобы за ней угнаться. В кабинете Макинтайр не стала садиться за