ОМОНовец замялся, но выхода не было, он развернул свое удостоверение.

– О, оказывается Филиппов. Как не хорошо обманывать Олег Федорович. Да еще при свидетелях. – Майор укоризненно посмотрел на лейтенанта. Тот даже немного покраснел. Иван, записав данные, произнес:

– Сегодня, Олег Федорович, помимо вранья, вы своими грамотными руководящими действиями вывели из строя двух наших сотрудников на неизвестный срок. Не знаю, захотят к нам присоединится другие представители, – Иван посмотрел в сторону других групп, – я лишь скажу за нашу. Возможно, умудритесь сделать нечто подобное еще несколько раз. А нам как-то надо объяснить выпадение наших коллег из строя перед нашим руководством, да еще и в период времени, когда мы были представлены в распоряжение ОМОНа. Что мы и отразим в рапорте, естественно сошлемся на вас. Зачем вы коллег калечите? Перед переаттестацией в полицию вам это точно в большой плюс пойдет.

Поняв, куда клонит Иван, лейтенант произнес:

– Это не я… Я лишь выполнял приказ.

– Приказ значит. Отлично. А ты готов в письменном виде подтвердить в своем рапорте, кто дал тебе приказ калечить людей, конкретно, звание, фамилия, должность, – поддержал Ивана майор, тоже быстро оценив ситуацию. – Наверное это твой непосредственный начальник? Особенно интересно, подтвердит ли это мифическое лицо факт дачи такого указания, например, вышестоящему руководству, или именно тебя козлом отпущения сделает. Ты сам-то как думаешь? А может инспекцию по личному составу позовем разруливать вопрос? Так они всем плюшек раздадут! Слушай, а позови сюда ответственного руководителя от вашего подразделения. У него-то фамилия точно есть! Он вообще в курсе что тут происходит?

– Вы сами прекрасно знаете, что не правы в этой ситуации, – произнес лейтенант, смотря то на Ивана, то на майора, но похоже сознав и свои перспективы, и перспективы ответственного руководителя, которого уже так просто не умолчишь, постепенно понимая, кто будет крайним в случае разбора полетов. – Я получил распоряжение, и должен был его выполнить. Я не мог отказаться.

– Указание конечно устное?

– Да…

– Кто отдал приказ? – продолжил наступление Зиновьев.

– Имя, сестра! – тут же поддакнул Иван, Чернов же уже даже не пытался сдерживать ухмылку.

А лейтенант молчал. Молчал и рассматривал аккуратно расчерченные линии на плацу.

– Мог бы и формально исполнить. Заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибет, – сказал майор. – Мы вас не задерживаем, товарищ лейтенант. Так и укажем, «ссылаясь на не указанное вышестоящее лицо, лейтенант Филиппов…»

– Я уже отправил ваши данные, – ответил куда-то туда вниз, словно ни кому конкретно не обращаясь, ОМОНовец. – Этого я изменить уже не могу.

– Лейтенант, потрудитесь обойтись без новых травм и излишнего насилия. Если вас не затруднит. А мы не будем беспокоить ваше руководство.

– Ладно, попробую, – чуть помявшись, согласился тот.

Больше происшествий не было, но Чернов, как и обещал, травмировал еще двух ОМОНовцев, впрочем, без критических последствий для их здоровья. Отвечать тем же они больше не рискнули. Их командир вдруг начал пресекать всякую агрессию.

* * *

– Ну что, Рябов, неподчинение прямому приказу, достаточно серьезный проступок, тебе не кажется? – Красильников усадил Ивана на гостевой стул за свой стол и теперь принялся воспитывать.

Как ни странно, сразу Ивана никто никуда не вызывал, и сведения из ОМОНа всплыли лишь когда он пришел сдавать очередную смену начальнику центра утром.

– Совершенно с вами согласен, Юрий Львович, – сказал Иван достаточно твердым голосом, чего начальник центра явно не ожидал и заметно округлил глаза, Иван же, уже предвкушая свободную гражданскую жизнь, позволил себе немного поиздеваться. – Такой поступок совершенно не красит русского офицера, поэтому возможно я бы даже застрелился, но, к сожалению, за мной не закреплено оружие…

– Молчать! – Красильников ударил кулаком по столу. – Умничает он еще тут. Откуда такие, как ты, только берутся?

Иван, поборов искушение незамедлительно дать буквальное объяснение начальнику на этот вопрос, безуспешно пытаясь перестать улыбаться, спокойно произнес:

– Готов понести наказание.

– Рябов, ты что, не понимаешь, что твою карьеру я могу сейчас раз и навсегда тормознуть? Шла по возрастающей, а вдруг раз, и пойдет по наклонной. Ты еще и за неуспеваемость и нарушение служебной дисциплины отчислен из университета, забыл? Это плохо, очень плохо. Так просто ты не отделаешься, – сказал серьезным тоном начальник, вернувший самообладание.

– А как я должен отделаться не просто? – спросил Иван с легким пренебрежением. Но Красильников лишь хмыкнул и нарочито вежливо сказал:

– Ты напишешь мне рапорт. Ты напишешь рапорт о добровольном желании отправиться в служебную командировку в Чечню.

– А вас не затруднит объяснить, зачем мне это надо?

Иван удивился. Какие могли быть средства давления на него? Армия? Да, но ему почти 27 лет. Мгновенно в военкомат его не отвезут в любом случае, да и не дружит особо милиция с вооруженными силами. Какую-то провинность загладить таким образом? Но он не собирался продолжать службу, поэтому к карьере относился равнодушно. Максимум, что ему можно было предъявить, это занятие коммерческой деятельностью на сторону в Интернете параллельно со службой, что запрещал закон «О милиции», но формально, за это как раз и должны были уволить. Об этом тоже знали многие, Иван открыто отвечал коллегам на вопрос с подковыркой, откуда у него водятся деньги при малейших намеках с их стороны на его коррумпированность. Ему многие не верили, но мнения других на этот счет Ивана волновали слабо, он никому ничего не доказывал. Тогда что? Красильников, уже серьезным тоном, обрисовал ситуацию:

– До командировки тебе на погоны добавим по звезде, будешь капитаном. Естественно, переаттестуем в полицейского сразу. Вернешься – получишь майора через два года, я обещаю, проблем не будет. И или пойдешь с нами куда-нибудь в более интересную структуру, если тебе это интересно, или возглавишь тут отдел, но формально перестанешь быть полицейским. Сысоев уйдет к тому времени. Плюс ко всему заработаешь денег, за такую службу государство платит прилично. И по мелочам: знак отличия, положительная характеристика, рекомендация к поступлению в Академию управления, может сам что еще хочешь попросить?

– Спасибо, как-то это все меня вообще не привлекает, – сказал Иван.

– Ну, раз не привлекают поощрения, значит, поедешь просто так. – Красильников медленно расплылся в улыбке, словно кот из «Алисы в стране чудес».

– С чего бы это? – удивленно произнес Иван.

– Потому что или в Чечню, или в тюрьму, – начальник повернул ноутбук экраном к Ивану, на нем замер кадр, на котором Иван сидел за столом лицом к камере, расположенной где-то под потолком помещения, спиной к ней был обращен мужчина. – Сними с