– Коралина… – окликнул меня Кейман. – Лучше, чтобы никто не знал, что здесь случилось. Ни об Олбране, ни о Дарке. Иначе поднимется паника, и даже я не смогу защитить адептов, разбежавшихся по лесу.

Я проглотила мысли о том, что не мешало бы сообщить хотя бы магистрам, а еще лучше – вызвать стражу из города. Не можем же мы скрыть смерть Олбрана! Это незаконно… Или я совсем не знаю Штормхолд?

– Про всплеск твоей силы тоже лучше промолчать, – добавил магистр ван дер Грим. – Думаю, мы обсудим все, когда я буду уверен, что Даркхолд в безопасности, а его пламя никому не угрожает.

– Хорошо. Простите. Я не хотела, чтобы так вышло.

Если Олбран знал Даркхолда с детства, то наверняка был другом и Кеймана. Но он обладал поистине нечеловеческой выдержкой: казалось, магистра волновал только сын. И я в очередной раз задалась вопросом: как у человека, способного так заботиться о ребенке, выросла такая сволочь, как Даркхолд?

Когда до школы осталось всего ничего, я вдруг поняла, что совсем не хочу в нее возвращаться. Нет, блуждать по лесу и выть от тоски было бы глупо, но я сбавила шаг и побрела чуть медленнее, стараясь не думать о черной крови на руках.

Об Олбране не думать было сложнее.

Если бы я сделала так, как просил директор, если бы рассказала ему, а не передавала через Олбрана, он мог бы жить. Не пошел бы проверять озеро, не попался левиафану. Страшно представить, какой была его смерть. Я даже не видела чудовище, лишь несколько секунд чувствовала его близость, но внутри все содрогнулось, а Олбран попал в его лапы.

Даркхолд лишился друга. Рискнул жизнью. Испытал боль.

Если после этого он не превратит мою жизнь в ад, то я ничего не знаю ни о людях, ни о демонах.

Мы с Олбраном не успели близко познакомиться, но я все равно испытывала щемящую боль от мысли, что он погиб. Чувство вины, наверное, будет преследовать меня до конца жизни. Неужели он не понимал, как это опасно? Почему, имея начальника темного мага, да еще и сильного, Олбран не попросил помощи?

В разгар учебного дня школа казалась пустой. Я проскользнула в холл и задумалась: что делать дальше? Вернуться на пары? Смерть сотрудника – это чрезвычайное происшествие, разве не должны остановить занятия? Хотя нет, паника – точно не лучший выход. Но я вряд ли смогу спокойно сидеть на лекциях, не зная, как Даркхолд и что будет дальше.

Умыться – и ждать у кабинета Кеймана. Он единственный, кто сможет что-то рассказать.

Я направилась к лестнице, чтобы дойти до душа и смыть кровь, грязь и мерзкое ощущение тьмы, казалось, осевшей на коже.

– Адептка Рейн!

От неожиданного возгласа я подскочила. Риана Браунвинг вышла из тени и сложила руки на груди, недовольно поджав губы.

– Ты должна быть на занятиях, Коралина.

– Да, я…

– Прогулы недопустимы! Лорд ван дер Грим…

– Он в курсе, магистр, я…

– Не желаю слушать оправданий. Ты сильно разочаровала меня, Коралина. Я была в числе тех, кто одобрил твою кандидатуру на стипендию, и мне очень неприятно видеть, что я ошиблась. Сначала ты портишь отношения с наставником и другими старшекурсниками, затем срываешь им тренировку, теперь еще и прогуливаешь!

Я задохнулась от возмущения. Неизвестно, какие слова бы сорвались с моих губ, насколько много лишнего я бы сболтнула перед Рианой, но она не дала мне шансов оправдаться. Проходя мимо, магистр небрежно коснулась часов у меня на груди, и черного песка в часах стало больше, чем белого.

– Похоже, ты заработала наказание. Очень жаль.

Меня обдало холодом.

– Отработаешь у лекаря. С сегодняшнего дня и до конца выходных. Ты отстранена от занятий. Если получишь хороший отзыв от лекаря – разрешу посещать уроки. Если нет… – Магистр хмыкнула, красноречиво давая понять, что ничего хорошего меня в этом случае не ждет.

– Магистр, можно не в лазарет? Пожалуйста, я не могу там появляться, там…

Я прикусила язык, не зная, можно ли говорить о Даркхолде. Но Риана не стала ждать, пока я определюсь.

– С приказами магистров не спорят, Коралина. Немедленно иди в лазарет! Там приведи себя в порядок и молись всем богам, чтобы тебе дали хороший отзыв, потому что такой отвратительной студентки в Школе темных еще не было!

Кажется, я достигла предела и просто не способна расстроиться еще сильнее. Еще только обед, а я уже невыносимо устала. Хотелось есть, спать, забиться в темную норку и побыть там в тишине, но я упрямо брела дальше. Из одной неприятности в другую, из одного несправедливого обвинения к новому.

Может, со стороны я действительно такой казалась: бедовой адепткой, которая за первую неделю в школе влипла во все возможные и невозможные неприятности. Но я все равно никак не могла отделаться от ощущения, что вся школа – тренер, дружки Дарка, Риана – сговорилась, чтобы сделать мою жизнь невыносимой и заставить-таки уйти.

Они могут быть правы. Неприятности – ничто в сравнении с тем, что по моей вине погиб человек.

– О Крост, какая же ты растрепанная! – ужаснулась лекарь, женщина лет пятидесяти в огромных квадратных очках. – Иди умойся! Тебе выдали бланк наказания? Нет? Лорд ван дер Грим будет недоволен. Хорошо, я заберу бланк у Рианы сама. Что это? Грязь? В душ! Немедленно! Смой с себя всю эту гадость, затем переодевайся в костюм. Мне нужно, чтобы ты до ужина перемыла все пустые флаконы от зелий.

Я даже не стала спрашивать, могу ли пойти на обед. Вряд ли он вообще будет.

Горячий душ смыл все следы темного леса и крови Дарка. Я переоделась в белый лекарский костюм, состоявший из свободных штанов, рубашки с широким поясом и мягких белых туфель. Лекарь заставила меня собрать волосы в тугой пучок, а затем оставила наедине с целой горой склянок! Пустые флакончики из-под зелий, настоек и порошков, какие-то банки, склянки, ложки и чаши.

– Хорошо, хоть не утки, – уныло вздохнула я и приступила к помывке.

Никогда еще я не мечтала о магии с такой силой! Именно сейчас – о магии воды. Или магии огня, потому что вода была ледяная! Чтобы получить хотя бы теплую, нужно воспользоваться крупицами, но мне не хватало ни знаний, ни силы, чтобы это сделать. Сначала я попробовала поискать лекаря, но она куда-то запропастилась, а потом я привыкла.

Из-за того, что каждую пару минут я останавливалась, чтобы унять ломоту в руках, дело продвигалось медленно и здоровенная куча грязной тары, казалось, и не думала уменьшаться. Может, она магическая? Я мою, новые флаконы появляются из воздуха, и лекарка где-то от души веселится?

Как же болела шея! Казалось, я много часов простояла возле таза с водой и пальцы навечно останутся в таком положении, словно держат щеточку для чистки бутылок.

Дико хотелось есть, но еще сильнее – пить. В самой палате был питьевой фонтанчик, который не требовал крупиц, и наконец я решила, что вода – лучше, чем ничего. Домою флаконы и попробую добыть какую-нибудь еду, чем-то же нас должны кормить.