Шрифт:
Закладка:
– Здрасте.
– Рыбой по мордасте.
Глава 20
Глава 20
В голове тысяча мыслей, но ни одной умной нет. Как он сюда попал? Слова вымолвить не могу. Как парализованная держу телефон напротив лица моего несостоявшегося жениха. Что говорить в таких случаях? Если он прячется в шкафу, как и я, значит он тоже находится в уязвимом положении. Но надо ли при этом что-то говорить и быть вежливой?
– Как поживаете? – шепчу еле слышно. Вместо ответа Вячеслав поднимает большой палец вверх. Странно, что не вниз. И как дальше поддерживать беседу? Сразу в наступление, как он здесь оказался и как далеко от нас находится папа? Нет. Так нельзя. Что такого спросить, чтобы выглядеть вежливой и загладить вину после удара рыбой. Думай, думай, Маша. Он же важный человек, что его интересует? Точно. Финансы. – Как вам курс доллара?
– Курс доллара и евро – херня. Погода аналогично. Экология меня не интересует, на мой век хватит. Какую еще херню ты собираешься меня спросить? – видимо, тоже в напряге, раз шепчет, как и я.
– Как вам цены в магазине? Вареная колбаса сильно подорожала за последний месяц.
Молчит. А затем подносит указательный палец к виску и начинает крутить им, явно демонстрируя, насколько я чокнутая. Да, есть немного. Туплю по-страшному.
– А вы тут какими судьбами? – что-то меня не остановить.
– Решил прикупить себе шкаф, смотрю дверь открыта у соседки, зашел измерить размеры шкафа. И вот я тут. Хватит светить мне в глаза, – все так же шепчет Архангельский и одергивает мою руку.
Телефон, к счастью, не роняю, и теперь он находится на уровне ног мужчины. Обнаженных ног. Оказывается, он в расстегнутой белой рубашке, но без брюк. Последние у него в руке.
– Чего вылупилась?
– Вы без штанов, что ли?
– Без.
– Ужас.
– Ужас бы был, если я был без трусов.
– Подождите, – чего я так туплю-то?! Тридцать девять лет! – Вы и есть тот Наташин террорист?
– Кто?
– Парень Наташи? В смысле мужчина.
– Надо же, ты умеешь что-то додумывать. О, а вот и отец пришел, – прислушивается к звукам за дверью шкафа.
– Чей? – шумно сглатываю. – Ваш?
– Если мой, то дела хуже, чем я думал.
– Почему?
– Потому что мой умер, – невозмутимо бросает мужчина.
– Значит мой?
– Твой.
– А как он здесь оказался? Следит за мной?
– Вероятнее всего.
Прислушиваюсь к звукам и наконец, услышав «дай помою руки» голосом Медведева, выдыхаю.
– Это голос не моего папы. Это голос… моего бывшего охранника.
– И?
– Что и? Вы тупой, что ли? Он не мой отец.
– Как не твой? А чего он тогда твоим папашей представлялся, а ты поддакивала?
– Как вы…
– Поживаю? Бывало и лучше. А вообще заткнись, будем надеяться, что твой «охранник», – демонстрирует кавычки. – Пал жертвой любви и настолько отупел, что не заметит ни моих следов, ни твоих. И я поживу спокойно хоть еще недельку.
Вот сейчас в моей голове шестеренки заработали с удвоенной силой. Каким-то образом, Вячеслав знает о том, что мы представляли Мишу моим отцом. А представляли мы его так только Никите. Стало быть, как и предрек Медведев, мой сосед – подставное лицо. И значит папа в курсе, где я жила. Ну почему он не спешит меня забрать? За прошедшую неделю слежки можно было понять, что мы с Медведевым не просто знакомые. Чего ждать? Что-то тут не сходится.
Хотелось бы поговорить в данную минуту с сосредоточенным мужчиной без штанов, но теперь уже отчетливые голоса Миши и Наташи этого не дают.
– У тебя футболка вывернута наизнанку. Знаешь, что это значит? – отчетливо слышу по голосу, что Медведев зол.
– То, что я надевала ее впопыхах? – саркастично бросает Наташа.
– То, что, если верить примете – тебя ждут крупные неприятности, возможно, ссора, которая закончится дракой.
– Ой, Мишенька, у нас с тобой разные информационные источники. Я читала, что вещь, надетая наизнанку, предвещает приятное знакомство.
– Значит так, оставь все свои шуточки при себе, сядь и отвечай мне четко на поставленные вопросы.
– Может быть, кофе, хочешь?
– Я сказал сядь. Вопрос – ответ.
– Блин, ты прям как супервластный герой. Осталось только порычать. Ну что ты там хочешь спросить. Давай.
– Когда ты начала встречаться с мужиком на двадцать лет старше тебя? – ой, спасибо за вопрос, Мишенька. Мне тоже интересно. А главное, как тесен мир.
– Жаль, не совсем отупел, – слышу шёпот Архангельского справа от меня.
– Ну, начнем с того, что на восемнадцать. Закончим тем, что не надо лезть в мою личную жизнь, Миша. Я не для этого ушла жить самостоятельно, – вполне серьезно произносит Наташа, уже без капли иронии.
– Я в нее и не лез, если ты не замечала. И, возможно, даже закрыл бы глаза на то, что ты встречаешься с мужиком, годящимся тебе в отцы, но проблема в том, что это не просто мужик. Где вы познакомилась и когда начали встречаться?
– На работе мы познакомились, все?
– Когда?
– Не помню. Ну середина ноября примерно. Может, чуть раньше. Календарь надо смотреть.
– Так, стоп, на какой работе? Ты секретарша психолога. Он что псих?
– Да. Еще Агрессор. Тиран. Манипулятор. Матерщик. Абьюзер. О, главное забыла – извращенец еще.
– Ясно. Жаль, что я оказывается не научил тебя уму разуму, а главное серьезности. Дальше что было?
– А дальше мы играли с ним в ролевые игры. Я – психологичка, а он – извращенец.
– Я просил тебя без шуточек. Это серьезно, мать твою! – кажется, еще чуть-чуть и Миша лопнет от злости.
– Да я вообще-то серьезно. Миш, не злись. Зачем тебе знать когда? Что это изменит?
– Это важно. Когда.
– Кто сказал, что я вообще начала с ним отношения? Так, просто дружим. Он мне помогает… как отец.
– Еще один отец, – бурчит себе под нос Архангельский.
– Когда, – не унимается Медведев.
