— Мартыш, а куда вы сейчас? — Рита попыталась изобразить в голосе энтузиазм. Получилось плохо.

— Не знаю, — озабоченно сказала Марта. — Я думала, сначала домой, но ты говоришь, что их уже выписывают.

— Да, я как раз собираюсь ехать в больницу.

— Тогда мы сразу туда, — решила Марта и что-то тихо заговорила на английском, видимо, переводила для Луки. Потом рассмеялась очень женским, грудным смехом, и Рита невольно улыбнулась. Она была рада за подругу. То, что этот итальянец взял и приехал с ней в Россию, не просто говорило о серьезности его намерений, а практически кричало. Вывешивало флаги и транспаранты.

— Хорошо, значит, встречаемся у больницы, — кивнула Рита. — Примерно через час. Успеете?

— Должны! Мы такси из аэропорта возьмем.

— Договорились.

Закончив разговор, Рита схватила спортивную сумку, с которой она приехала сюда, и ураганом прошлась по квартире, сгребая туда свои вещи. Не было времени ничего аккуратно укладывать: футболки, носки, флакончики из ванной, зубная щетка — все летело в сумку, образовывая там беспорядочную кучу. Ничего, дома разберет. Время будет. Теперь у нее вообще будет очень много свободного времени. И, кстати, надо не забыть позвонить на работу: сказать, что она может выйти раньше, чем обещала. Начальник будет очень рад. Хоть кто-то во всей этой ситуации порадуется!

Когда медсестра, сопровождающая Марка с Арсением, спустилась в фойе и увидела их странную компанию, у нее на мгновение пропал дар речи. Они выглядели так, как будто планировали заселиться в больницу, перепутав ее с отелем: Рита с огромной спортивной сумкой на плече, Марта с двумя большими чемоданами (а уезжала с одним, во втором, наверное, подарки!) и Лука с одним, но довольно вместительным чемоданчиком.

— А вы… — начала было медсестра, но договорить она не успела, потому что Арсений завопил, словно маленькая пожарная сирена.

— Ма-ма-ма-ма-ма-ма!!!

Подлетевшая к нему Марта выхватила его из рук Марка и прижала к себе.

— Солнышко мое, как же я по тебе скучала. Как же ты вырос! Хороший мой…

— Мама, мама… — маленькие пальчики гладили Марту по щеке, и Рита сморгнула набежавшие слезы. В груди больно кольнуло. Как бы она ни любила этого малыша, какое бы громадное место ни занимал он у нее в сердце, она все же не была его мамой. Она была просто тетей Ритой. Его близким и, безусловно, важным человеком, но это далеко не то же самое, что быть мамой.

— А почему ты с вещами? — тихо спросил Марк, обнимая ее сзади. Рита моментально расслабилась и слегка откинулась на него, чувствуя привычную твердость груди и знакомый запах, которым невозможно было надышаться — такой он был вкусный.

— Странный вопрос, — Рита слегка прикрыла от удовольствия глаза. — Съезжаю. Ты же видишь, что Марта вернулась с пополнением.

— Вижу.

— Что, не смирился еще? — хихикнула Рита, слыша по тону голоса, что радость там и не ночевала.

— Пытаюсь, — честно ответил Марк и поцеловал ее в шею. — Все, кончилась наша с тобой родительская вахта?

— Кончилась, — кивнула Рита и неожиданно тяжело вздохнула, глядя на подругу.

Как-то само собой получилось так, что Лука подошел к Марте с Арсением, и теперь они втроем стояли отдельно, образовав свой узкий мирок на троих, куда неловко было лезть. А Марк и Рита остались в стороне. Вдвоем.

— Ты же у сестры останешься, да? — Рита сама не очень понимала, на какой ответ она надеялась.

— А у меня есть выбор? — прищурился Марк.

Рита задержала дыхание.

— Ну… ты мог бы… пожить до отъезда у меня, — с нарочитой небрежностью сказала она, а потом торопливо добавила. — Конечно, если хочешь! У меня, правда, всего одна комната, но кровать широкая. Только там не очень ремонт… и на кухне немного подтекает кран, а еще…

— Солнце. — Марк одним словом остановил этот поток бреда, потом поцеловал Риту куда-то рядом с ухом и улыбнулся ей потрясающе красивой, очень личной улыбкой. — Я же тебе уже говорил — я хочу с тобой всего. И, конечно, я хочу жить с тобой, а не слушать, как за стенкой будет храпеть этот итальянский хрен.

— Думаю, храп был бы самым безобидным из тех звуков, что тебе пришлось бы слушать ночью, — ухмыльнулась Рита, кивнув на целующихся Луку и Марту, между которыми примостился немного растерянный, но очень счастливый Арсюша.

— Даже думать об этом не хочу, — содрогнулся Марк.

— Тогда едем за твоими вещами, — Рита облегченно улыбалась. Оказывается, она очень переживала, что Марк не согласится. А теперь все казалось легким, простым и понятным, и впереди было как минимум две недели счастья, пока он не улетит в Америку. А если очень повезет, то даже это будет не конец, а только начало.