— А я тут при чём? — отдёргиваясь она, готовая выпустить когти прямо в его ухмыляющуюся физиономию или пробить ненужный орган, что болтался меж ног, чтобы подобные ему не размножались.

Незнакомец смеётся. Смешно ему. Да пошёл он, урод!

— Я наслышан про его популярность, но и в то же время заметил некую особенность, что ему плевать на баб, но кроме одной. Ты ему не безразлична, — просмеявшись, он снова смотрел прямо, а Николь хмурит брови до образования глубоких складочек. — Как же ты удачно подвернулась, — снова тянет слова, и у Тёрнер начинает биться сердце, от страха подрагивают кончики пальцев, а ноги, кажется, сейчас подвернутся, обрушив тело на пол к ногам этого ненормального.

Куда бежать? Где скрыться? Что делать?

Вот и паника начала подступать к самому горлу, засовывая уверенность куда подальше.

— Ничего личного, солнышко, — его палец очертил линию, едва не оцарапывая нежную кожу щеки, — я просто хочу сравнять счёт.

— Да пошёл ты, — она дёргается из последних сил, стараясь попасть каблуком по ноге, но пищит, когда руки больно зажали предплечье и, впечатывая сильнее в стену тело, его слюнявый язык так мерзко проскользнул по шее.

Больно и отвратительно. Николь дёргает ногами и впивается ногтями как можно сильнее в плечи незнакомца, оставляя следы попыток. Парень старается добраться до её губ, а она мотает головой, запутывая волосы, сыпля угрозы в его адрес, но все без толку. Ей страшно. Очень страшно. И захватывает дикое отчаянье, ведь силы не равны, а видимо, из-за музыки в зале никто не слышит, что девушка отчаянно сопротивляется буквально за стенкой.

— Помоги… — пыталась выкрикнуть она, но горло сжали тиски пальцев до удушающего чувства, так что только хрип мог вырваться из глотки.

— Только пискни, и тебе будет очень больно, — рычит парень, а Николь готова скулить, как прибитый щенок, и прикусывать губы до крови.

Пожалуйста… хоть кто-нибудь… ей страшно…

— А потом я разобью твою черепушку об пол, ублюдок!

Николь поняла, что может снова дышать, когда рука парня отпустила горло, да и вообще всё её тело оказалось на свободе. Боль от чужих пальцев не давила, в отличие от остатка отвращения после них. Открыв глаза, она видит, как названый ублюдок лежит на полу, пытаясь подняться, но сила удара была мощной, и с первого раза это точно не получится. А потом смотрит на Нэйтена, сжимавшего руку, которую разбил в туалете, а потом чётко приложил по челюсти. Он словно не чувствует боли — застилавшая ярость снизила болевой порок. Он напоминал обезумевшего, готового разорвать на части.

Тёрнер ощущает облегчение настолько чуткое, что готова скатиться по стене и расплакаться.

Он здесь. Он всё равно рядом.

Очередная попытка незнакомца поднимает его на ноги, и теперь он смеётся:

— Смотри-ка, словно из-под земли вырос, детка, а говорила, не знаешь, где он, — довольно скалится парень, нарываясь на реванш с каждой секундой всё больше.

— Закрой рот, пока я не прибил тебя прямо здесь, — глаза Нэйтена наливаются кровью, и от ярости всё переходит опасную черту. Точно оторвёт ему башку.

Её долгое отсутствие насторожило, и сидеть на месте в компании Маркуса и Мэй, особенно с диким раздражением от навязчивого мнимого беспокойства от второй за разбитые костяшки, не мог в спокойствии, когда в голове одна она. Дурак, был слишком груб и резок. Жалел, и это давило на виски. И только дурное предчувствие подорвало с места, как раз вовремя. Он её чувствует — связь сохранена. Удивительно, как легко можно задуматься о смерти, принести приговор собственными руками, и при этом это не будет казаться чем-то неправильным, незаконным. Но у каждого есть свои ценности, для кого-то это будет новая марка смартфона (да-да, в наше время это вполне естественно), для кого-то мать, для кого-то брат, а для кого-то автограф, полученный от любимого актера. Для Нэйтена Картера таковой является Николь Тёрнер. За Ники убьёт, не раздумывая, или же сам подставится, закрывая собой, лишь бы оказалась нетронутой её истерзанная временем душа. И это уже не является шуткой, а жёсткой правдой, ведь выдержка, которой и так нет, выходит из-под контроля, представляя её дрожащую, прижатую к стене. Самообладание — пустое слово.

— Вот видишь, как он на тебя реагирует, милая, — парень обращается к онемевшей Николь, придерживающуюся за стену, чтобы не сползти на пол, а потом снова на Картера, который ещё немного и точно будет напоминать карающего грешника демона. — А её кожа такая сладкая, да, Картер?

— Я убью тебя, сука!

Николь не успевает проследить за тем, как Нэйтен бросился на парня, пока тот скрючился от трёх ударов: животу, правой щеке и по челюсти. Но, оттолкнувшись от стены, сумел ответить, чтобы началась драка, которая одной кровью не отделается. Парни лупили по телам друг друга со всей силы. Фырканье, рыки и глухие удары кулаков о тела смешиваются в общий бред. Николь понимает, что глупо вмешиваться. Что остаётся? Кричать на помощь? Но ей страшно оставить Нэйтена. Его белая рубашка пропитаны алыми каплями, а удары с каждым разом всё мощнее и резче.

— Нэйтен, — пытается хрипеть имя, но осипла из-за паники. Нижняя губа дрожит.

Пожалуйста, Нэйтен…

Незнакомец дёрнул ногой, припечатывая колено в живот Картера, а затем отталкивает его к окну. Нэйтен сдерживает стон боли, не позволяя себе упасть, зацепившись за подоконник. Тёрнер вздрагивает, прикрывая рот ладошкой. Хочется подбежать к нему, закрыть собой от этого ублюдка, что надвигается, занося кулак для удара.

— Нэйтен! — наконец пробился крик, и он видит её, её расширенные глаза с застывшим страхом. Страхом уже за него.

Справится, и не с такими боролся. Ловкость его конёк. Именно благодаря ей он выигрывал бои. Но борьба за деньги ленива, а за честь важного человека — безжалостна. А её глаза, отпечатавшиеся в мыслях, застилают разумность. Испытывать чувства к человеку порой больно, но и прекрасно. Ты способен на невероятные поступки, преодолевая все предрассудки и возможности. Нэйтен уклоняется и неожиданным перехватом перекидывает его через себя, мощно, резко, так что его тело летит прямо в окно, разбивая стекло, выбрасывая незнакомца на асфальт улицы.

Мелкие осколки со звоном выпадали из рамы. Драка затянулась и вышла из-под контроля. Теперь паника полноценно завладела разумом девушки, что трясётся. Ей плевать на то, что резкий холодный осенний воздух ночи, пробившийся через бывшую преграду, моментально охладил распалённую кожу. Плевать, что сейчас сюда сбежится вся охрана заведения. Она всего лишь хочет остановить парня, вцепиться в него и прижаться, как было раньше. Успокоить и попросить посмотреть в глаза. Но в