Нижегородский воевода, князь Василий Матвеевич Бутурлин, ехал в Вершилово во главе целой армии. С ним были все сотники стрелецкие и полутысячник (полуголова), дьяк был стрелецкого приказа, а главное, ехали с воеводой те тридцать стрельцов, что занимались учёбой по подсказке княжича Пожарского, и те трое, что лучшими оказались при смотре из оставшихся стрельцов.

Сегодня праздники рождественские закончились, и вёл своё небольшое войско воевода в Вершилово по давней договорённости с молодым Пожарским, дабы устроить стрельцам совместное испытание, чтобы определить, чьи стрельцы лучше. Вёз с собой князь изрядно огненного зелья для стрельбы и арбалеты с болтами. Вот уже и Вершилово.

Князь разглядел приличную толпу, собравшуюся за околицей села в ожидании приезда гостей. Светило солнышко, снег поскрипывал на лёгком морозе. Замечательная погода. Сейчас его лучшие стрельцы уделают этих выскочек московских, и тогда будет вообще всё замечательно.

Боярин оглядел ещё раз встречающую их толпу. Сразу бросалась в глаза необычная обувь. На всех, и на мужиках, и на бабах, и на детках были серые округлые сапоги. Нет, на сапоги это не походило. Нужно будет потом спросить у княжича, что это за диковинка.

А ещё заметил князь, что слишком хорошо одеты люди для крестьян. Похоже, и вправду говорят, что в Вершилово простой крестьянин побогаче иного купца будет. Стоящие рядом с княжичем бабенки и вовсе щеголяли золотыми серьгами. И девицы вон тоже в золоте. Разбаловал Пожарский крепостных, так чего с него взять, отрок ведь ещё, не понимает про деньги ничего.

Первым делом Пётр преподнёс воеводе в подарок ту самую обувку, что была надета на всех вершиловцах. Только эти были настоящей картиной. На голенищах вышиты древнерусские богатыри. Василий Матвеевич потрогал обувку. Это была не кожа. Это было сделано из шерсти. И при этом они были твёрдые.

– Примерь их, князь, – протянул воеводе валенки Пётр. – Увидишь, в них гораздо теплее, чем в сапогах. Это валенки.

Бутурлин крикнул своего слугу Пахома и переобулся. И правда, стало гораздо теплее. И ноге удобно. Нужно будет и жене такие валенки попросить. Между тем к Бутурлину подошёл незнакомый ему сотник в кафтане полка Афанасия Левшина. Оказывается, два дня назад в Вершилово прибыло пополнение. Государь прислал сотника Ивана Малинина и ещё десяток стрельцов с семьями. Да ещё и семьи тех двадцати стрельцов, что уже были при Пожарском. Чудно. Всё чудно с эти молодым Пожарским.

Втроём, Бутурлин, Малинин и Пожарский, договорились, как проводить испытания. Сначала будет бег на две версты. Побегут десяток стрельцов от Бутурлина, десяток от Пожарского и весь десяток Малинина. Дорогу, как сообщил Пожарский, разметили еловыми веточками, и заблудиться ни у кого не получится. Зачёт ведётся по последнему в десятке: когда он прибежит, значит, прибежал весь десяток. Тот, кто прибежит первым, получит отдельный подарок от княжича.

Народ одобрительно загудел, выслушав условие. А Бутурлин опять поразился жителям Вершилова. Они были не забиты, как другие крестьяне, с которыми имел дело воевода. Всего-то четыре месяца прошло, как этот отрок прибыл в отцову вотчину. Как бы не распустил он людишек вконец.

Вторым испытанием будет стрельба из пищалей. Стреляют также десять человек, победителем считается тот десяток, который первым поразит мишень двадцать раз.

Третьим испытанием будет стрельба из арбалетов на точность с пятидесяти шагов. В центре щита будет небольшой круг. Потом круг побольше. И наконец, третий круг, самый большой. Попадание в первый круг даст 10, во второй – 9 и в третий – 8. Сумма всех десяти стрел и выявит победителя.

Когда княжич объявил все правила, он пригласил боярина и сотника занять с ним место на помосте. Василий Матвеевич поднялся на возвышение. Там стояло три резных стула с высокими спинками. Пожарский предложил князю сесть в среднее, а сам занял место по левую руку, уступая второе место сотнику Малинину.

«Умно, – усмехнулся про себя князь, – показывает, что он самый младший по возрасту. Иной спесивец полез бы по правую руку, а то бы и в центр взгромоздился. Умно».

Бабахнула пищаль, и бегуны бросились по отмеченной еловыми ветками дороге вперёд. Бутурлин заметил, что десяток княжича не рванулся сломя голову вперёд, а даже отстал от самых ретивых. Однако через пару минут, когда самые прыткие пробежали почти половину версты, положение стало меняться. Не бегавшие каждый день московские стрельцы стали выдыхаться, и люди княжича их обогнали. Нижегородцы по-прежнему были впереди. Ещё через минуту и среди бегунов воеводы появились отстающие, а один из стрельцов Пожарского вдруг побежал гораздо быстрее и скоро вышел на первое место. Ещё пара минут, и он пересёк натянутую на финише ленточку. Следом прибежал один из нижегородцев, а вот потом – оставшиеся девять стрельцов Пожарского. Последний из нижегородцев пересёк черту ещё через минуту, а вот москвичи тянулись и тянулись, некоторые даже под свист зрителей перешли на шаг. Слишком быстро начали, понял ошибку стрельцов воевода, вот на весь путь сил и не хватило. Но того стрельца, кто из местных первым пришёл, он решил потом наградить.

Стрельба из пищалей началась со странностей. Воевода выставил десять, Малинин – десять, а княжич только девять человек. И бердыша было всего три. Опять чудит княжич, ничего он не понимает в огненных баталиях.

Результат боярина потряс. Чтобы поразить мишени, каждому нужно было выстрелить как минимум два раза, при этом дважды попасть в мишень. Стрельцы стали заряжать пищали, княжеские же стрельцы вышли с длиннющими шпанскими мушкетами, но, как ни странно, первые три выстрела произвели именно люди Пожарского. А потом случилось небывалое. Вместо того чтобы долго и упорно заряжать свой мушкет, стрелок взял заряженный мушкет товарища, произвёл выстрел, а потом снова взял заряженный мушкет, прицелился и выстрелил. Пока стрелок стрелял второй раз, ему подали снова заряженный мушкет. Остальные стрельцы только закончили заряжать свои мушкеты во второй раз, а стрельцы Пожарского уже потянулись с поля к трибунам: все двадцать мишеней были поражены.