— Я буду скучать по тебе, — тяжелая мужская ладонь легла на мое плечо, слегка сжала. Его руки могли быть нежными, но я знала, что все это — иллюзия, чтобы жертва потеряла бдительность и расслабилась перед казнью. Я дернулась, пытаясь спихнуть наглую конечность, но безрезультатно. Демон как-будто и не заметил моих жалких попыток, невозмутимо продолжая говорить. Низкий хриплый голос обволакивал, невольно заставляя вслушиваться в каждое слово. — Я не успел достаточно насладиться твоим обществом. Будто лишь вкусил сладкий сочный фрукт, а съесть мне его не позволили. Очень жаль. Но мы все наверстаем. Ты будешь плавиться от удовольствия в моих объятиях.

Кровь в венах словно застыла от его слов. И против воли лицо покрылось горячим стыдливым румянцем. Перед глазами замелькали воспоминания о его бесстыдных прикосновениях и поцелуях. Поначалу, как не отвратительно это было признавать, было даже приятно, и я, действительно, будто плавилась в его умелых руках. Но потом меня резко швырнули на землю, напомнив, чьими именно ласками я посмела наслаждаться.

— Сомневаюсь, Повелитель, — процедила сквозь зубы, в бессилии прикрывая глаза.

— Посмотрим, янтарная, — хмыкнул демон. — И, кажется, я уже просил тебя. Называй меня по имени. Меня зовут Эйтон.

И короткий легкий поцелуй неожиданно обжег мою и без того все еще красную щеку. Я даже не успела среагировать, просто подняла на него ошеломленный взгляд. Эйтон улыбнулся уголками губ и, наконец, покинул столовую, оставив меня в одиночестве.

Мне потребовалось время, чтобы восстановить дыхание и перевести дух. Как не хотелось признавать очевидное, но хаосов демон умел удивлять и производить впечатление. Он мог быть жестким, даже жестоким, пылающим яростью, но потом вдруг становился мягким и доброжелательным. Или только пытался казаться таким.

Только я собралась подняться из-за стола, как дверь распахнулась, и в помещение вошла женщина, молодая, красивая, грациозная. Следом за ней шел Николас. И мне почему-то не понравилось напряженное выражение его лица.

— Ники, представь меня, — томно промурлыкала она, проведя длинными наманикюренными ноготками по плечу моего телохранителя. Первым, на что упал мой взгляд оказались длинные рыжие волосы. И я невольно улыбнулась, вспомнив Монику, обладающую шевелюрой похожего оттенка, но не такой ухоженной и блестящей. На этом сходство заканчивалось. Незнакомка была ошеломительно красива. Роскошная фигура, белая кожа без единой веснушки, яркие зеленые глаза.

— Госпожа Элеонора Плесо, — раздался натянутый как струна голос Николаса. И, похоже, я начала догадываться, кто именно стоял передо мной. Не из-за этой ли особы ко мне, собственно, и приставили охрану? Чем чертовски усложнили жизнь. — Она входит в… хмм… близкий круг общения Повелителя.

— О, я бы сказала, очень близкий круг, — Элеонора улыбнулась. Но улыбка однако не затронула ее глаз, в глубине которых так и плескалось неприкрытое недовольство. И вызов.

— А это госпожа Лилия Кампаро, — проигнорировав реплику молодой женщины, представил меня мой телохранитель, — гостья Повелителя.

— Я присоединюсь к вам, если вы не против, Лилия, — и не дожидаясь моего ответа, который ей, судя по всему и не требовался, заняла стул напротив меня.

— Я уже собиралась уходить, — холодно заметила, но все же осталась на месте.

— Ну же, всего лишь побеседуйте со мной, — слова лились из ее рта сладкой патокой, но мне чудилось лицемерие в каждом жесте, каждом взгляде демоницы. И зачем Повелителю я, если рядом с ним такая роскошная любовница? Видимо, этот вопрос мучил не только меня. Не зря же она на личную встречу пришла. В случайность нашего столкновения я не верила ни на секунду. — Как вам замок? А оранжерея? Он уже показывал ее вам?

Я кивнула и заверила собеседницу, что оранжерея чудесна. И замок мне несомненно тоже очень нравится. Век бы не видеть ни того, ни другого.

— Не оставишь нас, Ники? — бросила Элеонора взгляд на недвижно стоящего рядом мужчину. — Стоишь над душой, посекретничать не даешь.

— У меня приказ от Повелителя, не упускать из виду госпожу Лилию, — равнодушно, без тени эмоций на лице, ответил Николас. И я ощутила, как благодарность затеплилась в груди. Пусть меня и раздражала необходимость постоянного сопровождения, но оставаться наедине с ревнующей любовницей Повелителя не хотелось категорически.

Элеонора недовольно цыкнула, но все же потушила злость в глазах.

Весь разговор, состоящий из ничего не значащих фраз, занял от силы несколько минут. Все ее попытки побольше узнать обо мне и моей семье я пропускала мимо ушей.

— Я бы еще с вами побеседовала, но мне пора идти. Должны привезти ткани для новых платьев, — Элеонора поднялась, смерив меня очередным изучающим взглядом.

— И я была… рада знакомству, — натянула на лицо дежурную улыбку, вставая следом. Под ложечкой неприятно засосало. Сама того не желая, я нажила себе врага. И не отговоришься тем, что я ей не конкурентка и нахожусь в замке не по своему желанию. Повелитель променял ее на меня? Променял. Постель он со мной делит? С некоторых пор, да.

Я почти достигла выхода, когда демоница нагнала меня, приблизившись почти вплотную и, растеряв всю напускную доброжелательность, буквально прошипела мне на ухо:

— Он скоро наиграется с тобой, человечка. И тогда ты сгинешь. Или мне будешь прислуживать.

— Не дождешься, — тихо ответила, усмехнувшись уголком губ и удивляясь собственной смелости. И когда меня перестали пугать демоны? Я и сама не понимала, зачем злю ее еще больше. Но брошенная ею фраза, полная неприкрытой ярости и желчи, не оставила мне шанса промолчать. Вытирать об себя ноги я не могла позволить. Больше никогда и никому.

— Вы бы с ней осторожнее, госпожа Лилия, — заметил Николас, когда разозленная Элеонора скрылась за поворотом. — Она может быть чертовски опасной.

— Именно для этого вы и со мной, господин де Вильер, — подмигнула своему телохранителю.

— Я не в том положении, чтобы фаворитка Повелителя, — на этом определении я недовольно поморщилась, — называла меня господином. Если вам сложно обращаться ко мне по имени, зовите по фамилии.

— Хорошо… де Вильер, — послушно повторила. После стольких лет работы в таверне и прислуживания посетителям перестраиваться было очень сложно. Но ту Лилию было необходимо оставить в далеком прошлом.

Глава 20

Ветер закручивал в воздухе пушистые снежные хлопья, которые, медленно кружась, словно в замысловатом танце падали на землю. Я забралась с ногами на подоконник и бездумно смотрела в окно, любуясь на снежную сказку. И только сейчас пришло осознание, что через неделю наступит Новогодье, волшебный праздник, полный надежд на исполнение заветных мечтаний. И в этот раз впервые