Всего столов было не очень много, около двадцати, не больше. Половина из них уже были заняты, причем, в основном, парами. За соседним с нами столом ужинал офицер в звании капитана с эмблемами связиста в компании дамы. На столе у них, кроме немногочисленных закусок стоял маленький, грамм на 150, графинчик водки и всего один фужер красного вина.

С другой стороны эстрады, сдвинув три стола вместе, сидела веселая шумная компания посетителей ярко выраженного южного типа, то ли армян, то ли азербайджанцев – черноволосых, смуглолицых, носатых.

Первыми блюдами нам принесли салаты и коньяк в маленьких рюмочках, а не графинчике.

- Ты будешь пить? – подозрительно вежливо поинтересовалась Светлана.

- Буду! – твердо ответил я и добавил. – Не ради пьянки окаянной, а исключительно для аппетита.

Мы втроём чокнулись и выпили – залпом.

- Хороший коньяк! – авторитетно заявил Мишка. – Ароматный. Настоящий.

После дегустации коньяка салат у нас как-то подозрительно быстро закончился. Только одна Светлана лениво ковырялась вилкой в тарелке.

- Как в обычной столовой, - заметила она, не поднимая глаз от тарелки. – Оливье он и есть оливье. Как его не обзови. Ну, и зачем мы тогда сюда пришли?

- Но ведь будет еще антрекот, - ответил Андрей. – А потом мороженое.

Через минуту после употребления коньяка я потихоньку выпустил по импульсу живой силы в район желудка Мишке и Андрею, нейтрализуя алкоголь. Разумеется, не забыл и про себя.

Кстати, после этого отношение официанта к нам почему-то вдруг сразу изменилось, стало каким-то пренебрежительно-небрежным. Это я сразу заметил, как только он пришел убирать тарелки из-под салата. Он сложил их в стопку, вернув нам обратно наши грязные вилки, дескать, вам еще антрекот с их помощью доедать.

- Музыка сегодня будет? – поинтересовался я.

- После восьми, - даже не повернувшись ко мне, буркнул в ответ официант на ходу, унося грязную посуду на мойку.

Зато ощутимо повышался градус веселья за сдвинутыми столами, где сидели гости с юга. Тосты на гортанном наречии становились всё чаще и громче. Помимо этого, некоторые из южан стали оборачиваться, рассматривая посетителей ресторана с определенными целями, задерживая взгляды на представительницах противоположного пола.

- Если мы сейчас побыстрее поедим, - заметил я. – То можем успеть в клуб на танцы. Вы как?

Светка оживилась. Мишка с Андрюхой заулыбались.

- Точно!

Но как только нам принесли антрекоты, другой официант поставил нам на стол бутылку шампанского. На наши удивленные взгляды показал на столы, за которыми сидели южане, и сказал:

- Это Ширин, который сегодня отмечает день рождения, прислал шампанское прекрасной девушке за вашим столом.

Светка нахмурилась и безапелляционно заявила:

- Немедленно отнесите обратно!

Официант пожал плечами, взял бутылку, которую уже было откупорил, и понес обратно.

Как только он её поставил им на стол, объяснив причину возврата, один из южан, самый молодой, но уже с проявившейся плешью на макушке, в черном костюме и выдающимся пузиком под белой рубашкой встал и расхлябанной походкой направился к нам.

- Здравствуй, красавица! – подойдя к нашему столику, он обратился к Светлане, напрочь игнорируя нас. – Давай, пойдём к нам шампанское пить, шашлык-машлык кушать. Порадуй меня своей улыбкой, да?

Светка ошарашенно молчала, переводя взгляды то на меня, то на моих друзей, то на этого наглого толстячка. Я широко улыбнулся и поинтересовался:

- А ничего, что девушка здесь не одна, а с парнем, практически женихом? Или у вас так принято?

- Слушай, мальшык, - осклабился южанин, пожирая Светку маслянистым взглядом. – Тебя не спрашивают, да. Сидишь? Вот и сиди, кушай. С тобой вообще разговора нет. Понял, да?

- Может, милицию вызвать? – словно высказывая мысли вслух, сказал Андрюха. Мишка взял в руки вилку. Вилки здесь были мельхиоровые, не какие-нибудь алюминиевые, с острыми зубцами.

- Визови, визови, да! – с жутким акцентом, коверкая слова, осклабился южанин. – Пусть едут. А мы с дэвушкой пойдем к нашему столу…

Он потянулся к Светке, намереваясь взять её за руку. Я поднялся и бросил ему:

- Пошёл вон, засранец!

- Ой!

Южанин неожиданно присел, ухватившись за пах обеими руками и издав звук, за который в приличном обществе подвергают немедленной обструкции. Выпучив глаза, он огляделся по сторонам и на полусогнутых ногах бросился прочь из зала, оставляя за собой шлейф зловония.

- Фу! – Светлана очаровательно сморщила носик. Мишка с Андреем захохотали в полный голос. Компания за сдвинутыми столами посмотрела своему земляку вслед, один из сидящих резко вскочил, отбросив стул, и бросился за ним. Еще один, вроде плечистый, но пузатый, не спеша, разминая кисти рук, направился к нашему столу.

- Эй! Ты самый сильный, да? – обратился он ко мне.

Я пытался себя успокоить, но безудержная ярость жаркой волной поднялась мне снизу, с живота вверх в голову. Я встал, шагнул навстречу. Сзади меня за куртку кто-то ухватил. Кажется, это была Светлана. Я вывернулся. Мне срочно надо было выплеснуть куда-то свой гнев, который меня распирал.

- Почему, когда я решил отдохнуть со своими друзьями, со своей девушкой, вкусно поесть, посидеть в тишине, возможно даже потанцевать, какие-то сраные продавцы гнилых овощей…

- Э! Не говори так! – из-за стола поднялся еще один. – У нас все овощи-фрукты свежие! Все как на подбор. Зачем обижаешь?

«Надо же, а вот на «сраных продавцов» он не обиделся!» - где-то далеко, на периферии мелькнула мысль.

- Какие-то уроды лезут ко мне, к моей девушке, к моим друзьям, - чеканя каждое слово, продолжил я. – Мешая нам спокойно отдыхать. Хозяевами жизни себя почувствовали?

Я подошел вплотную к замершему южанину и тихо, но отчетливо произнес, глядя ему в глаза:

- Пошли вон, обезьяны!

Из меня волной в его сторону хлынул «ночной кошмар». Ярость яростью, гнев гневом, но я постарался, чтобы волна моего конструкта захватила не только противника, но и сдвинутые столы с его соплеменниками, не зацепив никого из посторонних. Кстати, никто из посетителей ресторана, даже тот офицер-связист, не рискнули заступиться за нас, за пацанов, когда этот оборзевший торгаш хотел вытащить Светку из-за стола. Стало немного обидно.

Торгаш словно стал меньше ростом, отшатнулся от меня, попятился. Потом вдруг поклонился, что-то сказал на своём языке.

- Расплатиться не забудьте! – крикнул я