— Ну, что ж… спокойной ночи.

Уголок его рта приподнялся, он слишком забавлялся всей этой ситуацией.

— Спокойной ночи, Репортерша.

Он положил руку на дверь, но заколебался и посмотрел на меня через плечо.

— Я оставил свой номер в твоем блокноте. Так ты сможешь позвонить мне, если тебе понадобиться еще один массаж или… что-то еще.

— Спасибо, — сказала я, хотя последнее, что я буду делать, это звонить по этому номеру. Мысленно я пролистала список своих дел на ближайшее время, опустив учебу и работу, чтобы понять, когда увижу его в следующий раз. Мероприятие, которое напрягло меня, как только я узнала о нем, сейчас наполняло меня волнительным трепетом. Я не должна была его чувствовать, но чувствовала.

— Увидимся завтра на мероприятии по сбору средств?

Он улыбнулся, и уголок его губ дернулся вверх.

— Увидимся.

Глава 24

Уитни

Стоя на светофоре, я заметила в зеркале заднего вида свой пучок. Прошло уже много времени с тех пор, как я выпрямляла волосы. Меня беспокоило, что эти вьющиеся кудряшки скоро вообще перестанут поддаваться укладке.

Я убеждала себя в том, что статья и будущая карьера важнее самолюбия, но от этого не становилось легче.

Особенно, когда я вспомнила, как неудачно все вышло с разоблачением преподавателя… Разоблачение. Да кто вообще так сейчас говорит?

Даже профессор Уайт, которая должна была быть на моей стороне, написала сегодня, что сожалеет, но слишком занята, чтобы давать интервью. Значит, на нее рассчитывать не приходится.

Может, профессор Джессоп был прав, и все на что я способна — это роль телеведущей. Но после того как я испортила свои волосы ради статьи, им придется заставить меня коротко подстричься или надеть парик.

Я потерла свои опухшие глаза. Кажется, недостаток сна делал из меня королеву драмы. С другой стороны, может быть, Хадсон посмотрит на меня и вспомнит, что вокруг полно и других девушек.

Неприятное ощущение поселилось в моем сознании, доказывая, как сильно я не хотела, чтобы это случилось. Моя шея чувствовала себя гораздо лучше после массажа Хадсона, но я не могла перестать думать о нем. Каждый раз, когда он всплывал в моих мыслях, я беспокоилась из-за этой статьи. По этой причине я всякий раз ворочалась в кровати и вторую ночь подряд плохо спала.

Асфальт на Келли Ринк казался темнее, чем обычно, из-за снега, который выпал утром. Как только выглянуло солнце, он растаял и только немного виднелся в самых темных местах.

Я заехала на стоянку, схватила свою огромную сумку с записями и двинулась в сторону здания. Мои туфли стучали по мокрому асфальту.

Линдси упоминала, что, хотя другие организации и были против идеи по сбору средств, хоккейной команде это разрешили даже без заполнения десятка форм. Когда я позвонила тренеру по хоккею — под фальшивым именем, конечно — он заявил, что это потому, что команде помогает «Благотворительный фонд помощи больным боковым амиотрофическим склерозом». Их сотрудники уже все организовали. Он так же сказал, что деньги пойдут на благотворительность, а не в команду.

Честно говоря, это заставило меня почувствовать себя немного сволочью. Однако, когда я сообщила эту новость Линдси, она не поверила и потребовала доказательств.

Совсем никакого давления.

В коридорах арены стояло множество столов. На них была еда, подписанные хоккейные джерси от десяток команд всех расцветок. Повсюду сновали люди, начиная от маленьких детей до сгорбленных седовласых мужчин.

Я пробиралась сквозь толпу, ощущая себя не в своей тарелке. Сейчас я жалела, что не подготовилась лучше. Не стоило мне смотреть документальный фильм прошлым вечером.

При одной только мысли о том, что было бы пропусти я ту трогательную историю, не говоря уже о полутора часах наедине с Хадсоном, где он рассказывал мне о динозаврах, я ощутила мимолетное чувство утраты.

Я улыбнулась, уже планируя небрежно вставить это в наш сегодняшний разговор. Мои шаги замедлились, и я сделала, как мне показалось, первый настоящий вдох за весь день. Мне казалось, толпа уменьшится, как только я пройду коридор, но нет. Она даже близко не стояла с той, в которую меня только что впихнули. Пытаться протиснуться через поток людей, шедших куда-то… вперед, было бесполезно.

Вопреки моим попыткам сохранить немного личного пространства, люди врезались в меня, заставляя натыкаться на человека впереди. Тот глоток воздуха, который я сделала несколько минут назад, его должно было хватить на весь день, потому что с каждым толчком весь кислород медленно вытеснялся из моего организма.

После нескольких минут толкотни, но без малейшего продвижения, я достала телефон, но затем снова опустила. Горячее дыхание незнакомца на моей шее заставило меня снова поднять его.

Хадсон сказал, что я могу воспользоваться его номером, если мне что-то понадобится. Это был как раз тот случай, правда? У меня чуть не случился сердечный приступ, когда я увидела, в какой блокнот он его вписал. Но, судя по всему, он не заглядывал внутрь, а всего лишь написал его большими цифрами на первой странице.

Я: Это Уитни. Где ты? Я только вошла, но здесь творится какое-то безумие. Даже не знаю, куда мне идти.

Я уставилась на экран, ожидая ответа. Но его не последовало. Наверное, он отключил телефон.

Мне показалось, я услышала свое имя и вытянула шею, пытаясь найти источник звука. Черт, обычно, я не чувствовала себя коротышкой, но сейчас ничего не могла разглядеть. Человек слева от меня воспользовался моим замешательством и встал впереди. Я даже не знала, что мы стояли в очереди, но все равно хотела тыкнуть в него чем-нибудь и сказать, что это нечестно.

Я снова услышала свое имя откуда-то справа. Люди расступались, пропуская Хадсона. На нем была джерси, но без наплечников. Видимо, он и без них отлично справлялся, проходя через толпу.

Он протянул мне руку.

— Пошли. Я отведу тебя туда, где тебе будет все видно.

Я все еще не понимала, что именно мне предстоит увидеть, но хотела выйти из толпы. Это означало, что мне снова придется держать его за руку… Что ж, мне же нужно узнать что-то, прежде чем написать отчет о мероприятии.

Он потянул меня вперед и перешагнул через ремень сдерживания толпы. Попытавшись сделать то же самое, я не рассчитала его высоту. Моя нога зацепилась, и конец ремня обернулся вокруг меня. Я вовремя отскочила, но он все равно издал громкий звук, когда ударился о металлическую стойку, и массивного вида охранник бросил на меня суровый взгляд.

— Где ваше удостоверение? — спросил он.

— Она с бостонской командой, —