— Да. В лабораторию со мной поедешь. Сейчас, узнаю, что там хочет господин Романовский, и тогда рванем. В гостиную спускайся. Жди там.

— А если он будет против? Ну… Что я с вами. Меня ведь никто не звал. — Толик вопросительно поднял брови. Хотя по его лицу я видел, что ему очень сильно хочется оказаться в столь легендарно месте, как Особый отдел. Пусть даже репутация у этого места среди псиоников ужасная.

— По хрену. — Ответил я пацану, а затем вышел из комнаты.

Спустился вниз и сразу направился в кабинет. Полковник вместе с девчонкой уже были там.

— Проходи, Борис. — Ликвидатор кивнул на свободное кресло.

Судя по напряженной атмосфере, которая ощущалась, премирения между родственничками не произошло. Подозреваю, такого уже и не будет.

Второе кресло было занято Ангелиной. Она сидела с прямой, ровной спиной, глядя вперед. Ну реально настоящая кукла. Будто палку проглотила.

Я подошел к креслу, сел. Уставился на Сергея Сергеевича. Даже интересно, что за новость он хочет сообщить. В последнее время с новостями какая-то серьёзная проблема. Они все чаще одна хуже другой.

— Значит так, — Полковник замер рядом со столом. Он в отличие от меня и девчонки садиться не торопился. — Не буду ходить вокруг да около. Сейчас у нас два Псионика-универсала. Теперь это больше не тайна. Хотелось, конечно, все сделать более спокойно, без спешки. Но…

Ликвидатор замолчал и многозначительно посмотрел на меня. Видимо, это была «благодарность» за чрезмерную активность Толика. Умрешь, конечно. Я вообще в этот момент, между прочим, валялся овощем и ни черта изменить не мог. Надо было думать башкой, прежде, чем впутывать родную дочь во всю эту историю. Ищет теперь крайних.

— Впрочем, чего уж об этом. Как вышло, так вышло. Перейдём к самой главной части нашего разговора. — Ликвидатор перевел хмурый взгляд с меня на Ангелину.

В тот же момент я понял, сейчас мы услышим нечто крайне неприятное и, возможно, нервирующее. Причем, Романовского волнует в данном случае реакция дочери. То есть, скажут нам какую-то редкостную хрень.

— На сегодняшний день тебе, Лина, шестнадцать. Борису четырнадцать. В Империи возраст совершеннолетия наступает, как вы помните, в восемнадцать. Но есть пункты, которые доступны законопослушным гражданам на два года раньше. Вождение автомобиля, алкоголь и…

— Да вы охренели! — Я вскочил на ноги, с грохотом откинув кресло.

Меня переполняла злость. Можно было бы, швырнул бы это кресло не назад, а Романовскому в голову. Жаль, что без участия Ликвидатора на данном этапе не обойтись. Он еще не договорил, а я уже понял, о чем идет речь.

— Что происходит? — Лина растерянно посмотрела сначала на меня, потом на отца.

Ну хоть какая-то эмоция с ее стороны. Впрочем, сейчас, думаю, она тоже взорвется.

— Что происходит⁈ Ты тормоз? Твой безумный папочка собирается нас поженить! Голову включи, блин! С шестнадцати лет можно бухать, ездить на тачках и заключать брак, если для этого имеются весомые причины! И не только «залет» между прочим. Но и сильное желание родителей, которые являются представителями дворянства.

Я замер напротив Ликвидатора, сжав руки в кулаки. Главное, оставаться спокойным. Главное, не сотворить какой-нибудь ерунды. Сецчас это вообще будет не вовремя. Но… Черт. Придушить его хочется! Он с самого начала это продумал, сволочь. С самого начала. Законного наследника мало. Вернее, его, конечно, хватит, чтоб захватить власть и сместить Императора. Но вот контроль за этим наследником. Ликвидатору ведь нужен контроль. Он решил нас поженить! Охренеть.

— Борис, сядь. — Спокойно велел Романовский. — Сядь и выслушай. Я предлагаю настоящий договор, который мы с тобой заключим. Поверь, тебе это тоже будет выгодно. Особенно, в свете всего происходящего.

— Вы больны. Вы реально очень серьезно больны. — Я покачал головой, недоумевая с двух вещей.

Первое — я думал, что Романовский псих. Нет, ни черта подобного. Он — ПСИХ! Это же надо такое придумать. Уверен на сто процентов, идея организовать династический(обоссаться можно) брак, появилась у Сергея Сергеевича не сейчас. И не вчера. Она у него была сразу. Как и та часть плана, в которой я становлюсь долбанным императором долбаной империи.

Второе — почему Ангелина молчит? Просто сидит и молчит, блин! На нее это не похоже. Прежняя Романовская уже орала бы не своим голосом, швырялась предметами, до которых смогла бы дотянуться, и проклинала бы папочку по чем зря.

— Борис, еще раз говорю. Я предлагаю полноценный договор. Думаю, сейчас уже можно говорить открыто обо всем. О бо́льшей части ты догадался сам. Да, ты — сын императора…

В этом месте впервые за последние несколько минут на лице Романовской появилась эмоция. Это было удивление. Но не ярко выраженное. Она будто просто не смогла сдержать эмоции, потому что ну о-о-о-очень охренела. То есть факт предстоящего замужества ее не пугает, ей плевать, а мое родство с правящей фамилией — ну ничего б себе!

— И да, я делал ставку именно на это. — Продолжал тем временем разорятся Ликвидатор. — Вчера мы не договорили с тобой. Сейчас тоже времени не особо много, поэтому я исключу подробности, перейду к главному. Помимо нашей реальности существуют еще. Одна, как минимум. И с твоей помощью, Борис, мне «посчастливилось» в этом убедиться. Когда мы ужинали в ресторане, ты, видимо, запустил какой-то механизм, позволяющий полноценно переместить человека в ту, другую реальность. Все, что там есть, подозрительно напоминает… Ад. Да. Вот такая вот история. Я оказался в месте, где земля похожа на горы затвердевшего пепла, а вместо рек там течет лава. Видимо, когда псионики создали вторую реальность, они отталкивались от каких-то стереотипов, сидевших в голове. Возможно, это был один псионик, самый сильный. Не знаю. И теперь уже этого нам не выяснить. В любом случае, существа, населяющие то место, они, пожалуй, сильно похожи на… черт… Странно, что я это говорю. В общем, они похожи на демонов. Наверное, так.

— Вы их, что? Вы их видели? — Вот тут прибалдел я.

Прибалдел настолько, что на автомате поднял валяющееся рядом кресло и плюхнулся