Главное: титул, армия и земля! Ведь не у каждого дворянина это всё есть. У большинства благородных есть деревенька, которая приносит пассивный доход, но армии у них нет! Так, несколько охранников, которые гордо бьют себя в грудь и называют себя гвардейцами. И как правило такие дворяне не несут службу у портала под Уральскими горами.

И тут я чуть ли не воскликнул: а что, так было можно? Попросить деревеньку и жить в ней припеваючи. Но, видимо, Иван просчитал ход моих мыслей.

— Костя, кажется я догадываюсь о чём ты сейчас подумал. Однако не всё так просто. Выбери ты такой лёгкий путь, ты бы не получил от меня смертников. Есть негласные законы, которые действуют между самими дворянами. Если ты не приносишь пользу государству, то лишаешься многих послаблений и благ. Вот как раз яркий пример ОПГ черных риелторов. К смертной казни приговорили ДАЖЕ дворян. В том деле судья вынес беспрецедентный приговор. Он конфисковал всё имущество в пользу семей жертв. Но, поверь на слово, если бы кто-то из них был членом Великого рода, такого бы никогда не произошло.

— Ты хочешь сказать, что закон отличается даже среди дворян?

— Я это уже говорил. Слушай меня внимательнее, — проворчал он. — Административное и уголовное преследование, право на торговлю, закупку вооружения, даже система местного самоуправления регионом имеют отличия в зависимости от того каким дворянином ты являешься. У Великих родов больше всего послаблений. Ведь мы выступаем гарантов власти императора.

«Ага, как же!» — мысленно усмехнулся я над наивностью слов Ивана. Романовы вертят всеми родами так, как им надо. Они сами себе гарант.

— Хорошо, я тебя понял. Но вопрос остался таким же. Что ты хочешь за смертников?

— Хммм, — будто бы для виду произнёс он задумчивым тоном. И в этот момент в динамике я услышал голос Александра (главы рода Нарышкиных). Хоть Иван прикрыл динамик, я слышал их разговор. И Иван рассказал с кем говорил, а также поведал о моей просьбе.

— Пусть перемещается ко мне, — серьёзным тоном сказал Александр. — У нас накопилось много тем для обсуждения.

— Кость, а ты…

— Я слышал, — не дал я договорить, Ивану. — Через сколько мне быть?

— Давай через пятнадцать минут. Я встречу тебя на заднем дворе.

— Я буду.

Была мысль телепортироваться, чтобы эпатировать Нарышкиных, но этот способ перемещения был опасен. Чары помех, установленные в точке выхода, могли нарушить атомарное соединение. И тут, думаю, даже я со своей силой этого не переживу. Поэтому я быстро включил компьютер и узнал координаты, банально открыв карту дубль-гис.

Перед тем как отправиться к Нарышкиным, я задумался, а не сообщить ли об этой встрече Романовой? Но решил, что не стоит отвлекать её. Есть темы, которые, как считал, я вправе обсуждать, не оглядываясь на неё.

На улице меня встречал глава рода с супругой (Еленой) и наследником. Закрыв портал, я поклонился им как равный, чем вызвал недовольство Александра. Его жена это заметила, и сжала его руку. Что же касалось их эмоционального состояния, то все они испытывали заинтересованность. Ну и, разумеется, раздражение, правда, только от главы рода.

— Рада приветствовать спасителя моих детей у себя дома, — произнесла первой Елена, напоминая мужу кто перед ними стоит. И что следует вспомнить, что я сделал для их семьи.

«Кажется, будущую тёщу я устраиваю», — отметил я про себя.

— Спасибо за приглашение, — доброжелательно ответил я. — И прошу простить, что без подарков. Сегодня я никак не планировал этой встречи. Однако, смею вас заверить, что на день рождении Натальи обязательно исправлюсь.

— Право, не стоит. Вы и так много уже сделали. Это нам впору одариваться. Да, Саша? — с улыбкой на лице, но со строгостью во взгляде спросила Елена у мужа.

— Да, конечно, ты права.

— Тогда я даю вам пять минут, а после жду всех в гостевой. Поужинаем, а после на сытый желудок обсудим накопившиеся дела.

— Я думал, что мы сами поговорим, — произнёс глава рода.

— Брак моей дочери обсуждать, и без меня? Ты сейчас хорошо подумал, что сказал? — от княгини Нарышкиной почувствовалась легкая агрессия. Но она была напускная. Было видно невооруженным взглядом, что она получает удовольствие от происходящего.

— Будем через десять минут, — ответил муж. На лице Елены появилась улыбка, и она тут же удалилась.

Мы прошли в беседку и Александр спросил.

— Зачем тебе смертники?

Раскрывать карты я не хотел.

— Нужны. Если вы откажете мне, у меня есть у кого ещё их попросить.

— Значит, не скажешь? — закуривая сигарету спросил Нарышкин. Я отрицательно покачал головой. — Что ж, у всех есть свои секреты. В этом вопросе я не стану настаивать. Ведь, как верно подметила моя жена, наш род и впрямь накопил перед тобой должков. Завтра Иван свяжется с тобой, и скажет где их забирать. — Он выпустил дым, и продолжил. — На всякий случай я тебя предупреждаю. Их вина полностью доказана, и суд вынес им приговор. Если вдруг кто-то из них выживет и, что ещё хуже, окажется на свободе, после этого тебе не протянет руку ни один дворянин.

— Будто бы сейчас… — начал говорить я, но был перебит.

— Я говорю серьёзно! К тому же ты подставишь не только себя, но весь мой род. Есть неписанные правила, которые…

— Простите, Александр, — перебил я князя. Он начал распаляться, а мне этого совершенно не хотелось. К тому же предостережения Нарышкина с моими планами абсолютно не разнились. О чём я ему тут же и сказал.

Он некоторое время хмурился, но гнева от него стало исходить в разы меньше. Когда я поднял вопрос, касательно помолвки, мне прямо сказали, что лучше обсудим этот вопрос после ужина. И пока ждали, когда слуги накроют на стол, меня расспрашивали про недавние события в Москве.

Примерно через десять-пятнадцать минут за нами пришёл слуга. Он сообщил, что всё готово, и нас ждут за столом.

По дороге в столовую Иван в непринужденной беседе поведал, что Наталья, узнав о скором моём прибытии, тут же убежала наводить красоту. Но стоило мне войти, как я увидел её взволнованное лицо. Тут же мне передались её чувства. Тревога, страх, предвкушение,