плотнее запахиваясь в кофту.

Они остановились в прихожей. Вокруг его ботинок образовалась небольшая лужица. Из дома доносились звуки компьютерной игры, Викинг слышал, как визжат тормозами и врезаются машины.

– И что она показала? – спросила Анна Оскарссон.

– Ваш муж стал жертвой аквапланирования, – ответил Викинг. – На мосту он потерял управление. Ехал он не особенно быстро, всего 77 км в час, так что он не гнал. Это произошло не по его вине. Я просто хотел, чтобы вы это знали.

Она опустила голову и заплакала, всхлипывая, закрыв лицо руками. В прихожую поспешно вышел старший сын, обнял мать за плечи, бросил на Викинга недобрый взгляд.

– У меня к вам маленький вопрос, – сказал Викинг. – Он касается машины – где она стояла в ночь на вторник?

Женщина внезапно перестала плакать.

– На вторник? В последнюю ночь перед… В гараже. А что?

– Гараж был заперт?

Она с удивлением посмотрела на полицейского.

– Не знаю. Думаю, да.

– Слышали ли вы какие-нибудь звуки в ночь на вторник? Может быть, что-то необычное, что вас разбудило?

– Так ведь шел дождь. Кажется, Хассе вставал около четырех.

– И его разбудил дождь, не что-то другое?

– Вы что имеете в виду? – спросила она.

– Вы о чем? – эхом откликнулся сын.

Викинг стоял, широко расставив ноги, опираясь на всю стопу.

– Нам поступило заявление о попытке взлома гаража и, возможно, попытке взлома дома на одной из соседних улиц. Может быть, в ту ночь вы сделали какие-либо наблюдения, которые могут это подтвердить.

– А где? На какой улице? – спросила Анна Оскарссон, тревожно глядя в маленькое окошко прихожей.

– Ханс-Улов проснулся, но вы не слышали ночью никаких странных звуков? Только дождь?

– Я сплю как убитая.

Он поблагодарил и покинул дом. Пошел по дорожке мимо гаража и потрогал дверь. Она не была заперта. Позвонил к соседям с обеих сторон, а также в доме напротив, задал вопросы про подозрительные звуки и прочие наблюдения. Все были дома, никто ничего не слышал.

Теперь группы Видселя в социальных сетях будут взахлеб строить предположения о попытках взлома гаражей и домов.

Учреждение группового проживания, где жил Свен, называлось «Транан» и представляло собой двухэтажный дом с садом на окраине поселка. У брата была квартира на втором этаже с кухней, ванной, гостиной и спальным альковом. На первом располагались общие помещения для встреч и занятий. В здании круглосуточно дежурил персонал.

Поставив машину на парковку для посетителей, Викинг поднял глаза на окна Свена. Увидел, что брат сидит у окна за занавеской и смотрит наружу. Викинг помахал ему рукой. Свен отвел глаза, однако спустился ему навстречу, глядя в пол.

– Здорово, дружище, – сказал Викинг. Они обнялись, хотя во время пандемии этого следовало бы избегать. Викинг поздоровался с женщиной, заглянувшей в дверь. Ее он не знал в лицо. Сотрудники здесь часто менялись.

– Чем ты занимался сегодня? – спросил он, когда они осмотрели коллекцию машинок на полке и уселись на диван в гостиной брата. Мебель Свен выбирал сам, диван он захотел с обивкой в цветочек.

– У нас было собрание, – ответил Свен. – Мы поедем на экскурсию. И будем печь торт, потому что у Сигне день рождения.

Цель состояла в том, чтобы каждый проживающий ощущал свою сопричастность ко всему, что происходит в доме. Жизнь должна была представляться осмысленной и содержательной. Очень неплохое стремление.

– А что вы сегодня выбрали из еды? – спросил Викинг.

– Фрикадельки, – ответил Свен и опустил глаза.

Викинг погладил его по щеке – брату это нравилось.

– Я расскажу тебе одну вещь, но ты, пожалуйста, не пугайся, – сказал Викинг. – Я поеду в больницу на операцию – помнишь, как тебе удаляли аппендицит.

Брат начал заламывать руки, поднялся, встал спиной к Викингу.

– Свен, сядь, посиди со мной.

Но брат отошел к окну, продолжая интенсивно заламывать руки, нервно перетаптываясь на месте. Викинг поднялся, подошел, обнял его. Нижняя губа у Свена дрожала, в глазах был страх.

– Ты же помнишь, как все было, когда тебе пришлось поехать в больницу, – сказал Викинг. – Там все очень добрые.

– Тебе будут делать уколы?

– Наверняка, и даже много. Это немножко больно, но ничего страшного, ведь от них выздоравливают.

– Я не люблю уколы, – сказал Свен.

– Думаю, их никто не любит, – сказал Викинг. – Но я знаю, что ты не боишься ни уколов, ни анализов крови. Я просто хотел рассказать тебе об этом, чтобы ты понял, почему я некоторое время не смогу тебя навещать.

– А на мой день рождения ты придешь?

– Посмотрим, что скажет доктор. Но как только я поправлюсь, сразу приеду, заберу тебя, и мы поедим пирожных в кафе Хольмдаля.

Свен неуверенно улыбнулся.

– Пирожное «Картошка»? – спросил он.

– С большой кружкой какао, – заверил Викинг.

Видсель он покинул со странным чувством.

Полицейское заграждение на мосту возле Видваттнета уже убрали, пробоину в перилах временно заделали. Остановившись на северной стороне, он припарковал машину на площадке у моста, с видом на медленно текущую реку. Не выходя из автомобиля, достал телефон, нашел номер первой свидетельницы – женщины, у которой лицо размазалось от дождя. Ему пришлось звонить три раза, прежде чем она сняла трубку.

– В чем дело? У меня важное совещание.

Голос ее звучал недружелюбно.

– У меня еще один важный вопрос, – сказал Викинг. – И я хочу, чтобы вы подумали, прежде чем ответите.

– Мне больше нечего сказать. Я не совершила ничего плохого.

Викинг заговорил медленно и четко.

– Прямо перед аварией или в связи с ней, на мосту или возле него – вы не помните других машин? Или людей, одного или нескольких?

Он услышал на заднем плане разговоры и смех. Похоже, в важном совещании объявили перерыв на кофе.

– Что? – переспросила женщина.

– Подумайте. Не стояли ли, например, машины на площадке рядом с мостом? На северной стороне?

– На какой площадке?

– К северу от Витваттнета есть площадка с видом на реку.

– Что вы имеете в виду? Что кто-то сидел там и перекусывал? Под проливным дождем?

Поблагодарив ее за помощь, он положил трубку.

В пансионате Стентрэска в последнюю неделю не было иностранцев, кроме норвежцев с Ракетной базы. А вот в отеле в Стурфорсене, как обычно, проживало несколько иностранных групп, занимавшихся испытаниями новых моделей автомобилей. Эти испытания, обкатка новых прототипов автомобильных гигантов, проводились вокруг Стентрэска более пятидесяти лет, но в последнее десятилетие объемы удвоились. Сотни людей и десятки предприятий занимались тестированием новых машин в экстремальных условиях. Викинг где-то читал, что общий оборот по этим испытаниям составлял около полумиллиарда крон каждый год. Здесь имелись все предпосылки для успеха – субарктический климат, огромные пространства