Это нам удалось проверить на практике после третьего переезда. Когда роботы применили такую технологию, атакуя наш лагерь. Так что вовремя мы до этого безобразия додумались. Ну а та ночь вполне могла стать последней для наших капсул… Вот только роботы поторопились.

Группа, собранная для нашего убийства, рванула в атаку почти сразу, едва начала действовать звуковая атака. И хотя количество атакующих единиц было велико, нам удалось отбиться и от них, и от замерших в отдалении дронов-разведчиков, на которых установили динамки.

Хотя было жуть как некомфортно, признаю…

А потом был четвёртый переезд! Горы с каждым нашим рывком становились всё ближе и ближе. До них было уже практически рукой подать! К северу, по правую сторону от нашего нового лагеря, возвышалась гора Клык. Слева вздымались безымянные вершины. Впереди виднелся проход в систему долин.

И роботы поняли, что мы почти у цели. Поэтому устроили грандиозный налёт.

На нас обрушили всё!.. Газ, звук, плазму и даже пули. Да, роботы стали размещать на крупных летающих платформах огнестрельное оружие. Видимо, осознали, что плазма против нас действует как-то не очень.

На дроидах, принимавших участие в атаке, стояли лазерные установки, которые резали защитников красными лучами. И пусть капсулы лазеру поддавались плохо, но людей в первых рядах покрошило немало. И даже бронежилеты не очень помогали.

Правда, нас собралось уже слишком много, чтобы так просто победить всю армию. За эти дни в наши ряды регулярно подтягивались бойцы. В итоге, численность армии увеличилась тысяч до пяти. И лагерь стал таким огромным, что ещё немного — и мог бы, наверно, по размерам соперничать с Алтарным.

Бой длился всю ночь и всё утро. Мы отвечали слаженным огнём, планомерно выбивая дроны и уничтожая дроидов. Стреляли из всех стволов. Взрывали мины, заложенные на подходах к лагерю, и самодельные гранаты, сделанные из взрывчатки, которую можно было достать в минах.

Остатки вражьих сил отступили, лишь когда стало понятно: нам они уже ничего толком сделать не могут, а вот мы — вполне можем выбить ещё больше устройств. Роботы улетели в сторону своей базы, а мы впервые двинулись вперёд без разведки.

К вечеру лагерь переместился уже к горной реке на входе в первую долину…

Сегодня мы снова шли. Потому что ночью нас никто не тронул. То ли у роботов закончились силы, то ли они копили их для новой разрушительной атаки… Мы не знали. Мы шли и шли вперёд, возвращаясь в горы, из которых однажды бежали.

Теперь уже мы сами несли сюда войну и уничтожение. Если на горизонте появлялись бестии — их отстреливали. А вся живность по пути становилась нашей законной добычей. Всё-таки поставки мяса едва покрывали наши потребности для возрождения…

Половина нашей армии растянулась на пару километров. А люди из Алтарного всё прибывали и прибывали. Даже Намжалдоржо прислал нескольких добровольцев. Хотя у него там люди и без того зашивались, пытаясь обеспечить нужды армии.

В факториях нашей группы тоже было напряжённо. В прошлом году животные в течение лета массово двигались с востока на запад. Огромные стада, бесконечный источник мяса… А в этом году что-то пошло не так.

И было у наших подозрение, что дело в не в суровой зиме, не в нашествии полярного зверья, а снова в людях. Где-то там, где упали ещё два сегмента станции, в одном из которых сохранились роботы, наши союзники-зулусы каждый день ходили на приступ.

А значит, им тоже нужно было мясо. Много мяса. А при наличии огнестрела можно массово выбивать даже огромных, похожих на динозавров, зверюг. И в Алтарном считали, что именно зулусы стали причиной снижения популяция травоядных.

Но пока мы держались. Держались, собираясь умирать снова и снова.

А ещё я волновался из-за того, что роботы перестали нас регулярно атаковать. И даже ночные дежурные, растекавшиеся по округе, никого не встречали. Я понимал, что это продлится недолго.

— Возможно, они готовятся к обороне, — заметил Пилигрим, когда я прямо на марше поделился с ним своими подозрениями. — Понимаешь… Время играет на их стороне. Мы сколько людей соберём людей — столько и будет. А вот они могут наделать целую кучу устройств…

— У них ведь тоже материалы не бесконечны! — возразил я.

— Знаешь, что бы я сделал на их месте? — спросил Пилигрим и, не став дожидаться ответа, продолжил: — Я бы сейчас стянул все силы на базу, чтобы наклепать кучу рабочих роботов. И постарался бы собрать как можно больше ресурсов из легкодоступных. Укрепил бы оборону, заготовил бы побольше укреплённых позиций, натыкал бы автоматических пушек всяких… И когда бы до меня добрались враги — встретил их так, чтобы раскатать одним ударом.

— Хреновенько… Ты это нашим командирам говорил? — мрачно осведомился я.

— У меня ты командир! — отрезал Пилигрим. — Тебе и говорю.

— Ты Сочинцу и Дунаю не доверяешь? — удивился я.

— Им? Им-то я доверяю… — покачал головой разведчик. — Но у них твоего масштаба нет. У нас в городе вообще масштабных личностей раз-два и обчёлся. Кукушкин, ты, Кострома, Намжалдоржо… Может, ещё пара человек. Вот и какой мне смысл, например, с Пустырником разговаривать?

— Не любишь ты его! До сих пор! — усмехнувшись, констатировал я.

— Дело не в любви, Вано. Дело в понимании, что он там, у себя на юге, всё просрал. А потом тут, на севере, нам просрал. А теперь, став начальником, корчит из себя великого знатока всего и вся. Без протекции Кукушкина он был бы никем и ничем. Он, знаешь ли, не сам по себе молодец, а когда им Кукушкин рулит, — пояснил Пилигрим. — А здесь и сейчас он просто примет информацию к сведению, но решение перекинет на других. У него Пресня и то более самостоятельный.

— А от меня ты ждёшь решения? — уточнил я.

— Да, жду… Причём решения взвешенного, — очень серьёзно кивнул Пилигрим.

— Ну… Тогда мне его надо взвесить! — решил я. — А сам-то ты что предложил бы делать?

— Атаковать! — хмыкнув, ответил Пилигрим. — Ударить на опережение. И не в лоб, а по поставкам ресурса. В четвёртой долине куча обходных проходов. Там горы ещё не настолько высокие, как ближе к тому месту, где вашу группу на планету высадили. Пройти в тыл и начать