Шрифт:
Закладка:
Игорю предстояла «экскурсия» в темные закрома МИ6, откуда Гинчев должен извлечь своего агента. Он объяснил еще в Киеве, что этот человек помогает ему в расследовательской деятельности. «Стас, кажется, так он его называл», — припомнил Игорь, добираясь на арендованной машине до виллы Гинчева в районе Бояна.
Кабира он оставил в гостиничном номере. Игорь привез его с собой, чтобы араб смог из Болгарии связаться со своим подпольем в России.
«Мне бы в Стамбул подскочить и там встретиться кое с кем, — посетовал он, когда Игорь сообщил ему о возможности поехать в Болгарию. — Но в Турции я давно в розыске. Поэтому лучше в Софию. Мои люди из Сирии подъедут ко мне. У них есть надежные документы».
В Киеве на конспиративной квартире, где поселили Кабира, Игорь вел с ним пространные беседы. Араб отвечал настолько обтекаемо, что это порой вызывало у Игоря нервный смех. Только восточный человек в совершенстве овладевает этим искусством — говорить одновременно обо всем и ни о чем. Так и не удалось добиться от него, почему в Турции он в розыске. Скорее всего, сирийские делишки, но ведь турки активно контактировали с игиловцами, покупали у них ценности из сирийских музеев, разграбленных боевиками. В другое время Игорь непременно стал бы проверять, задействовав агентов в Турции, но теперь было не до выяснения деталей, как именно заслужил Кабир такую славу у турок — терактами, убийствами или торговлей людьми и артефактами? Требовался быстрый результат по диверсионной работе.
У Игоря и без того уже набрался приличный объем информации по агенту. Расшифровки с диктофонных записей разговоров с арабом он аккуратно подшивал в папку.
Разумеется, Кабир не знал, по каким делам в Болгарию прибыл сам Игорь. Вечером, в день приезда, купив местную сим-карту, араб связался с неким Алимом, попросив его приехать. Оставалось ждать.
А пока что Игорь планировал уладить свои дела. Затягивать с организацией «курьерской доставки» денег в Липецк неприемлемо, необходимо держать связь с пилотом натянутой как струна. Нельзя перетянуть, но и утрата динамики приведет к провалу всей операции.
Он подъехал к белым металлическим ажурным воротам. Не пришлось даже сигналить, двери поползли вбок, открыв взгляду лужайку в обрамлении плакучих ив, кое-где на газоне островками возвышались пионы, белые и розовые, самые пахучие. Розы росли бордюрами вдоль подъездной дороги, присыпанной белой крошкой. Игорь мельком заметил камеру видеонаблюдения на столбе, скрытом высокими кустами. Наверняка тут есть и охрана, не сам же Гинчев сидит за мониторами.
Игорь остановился на круглой площадке перед домом и вылез из машины, никак не решаясь подняться по ступеням на широкую веранду, куда выходили французские окна. Он не мог подавить досаду, что приходится ездить на поклон к какому-то болгарину. Взяв себя в руки, состроил гримасу независимого человека, чувствуя себя оплеванным в сложившейся ситуации. Ходить разведчику одной страны на поклон к разведчику другой — нонсенс.
Гинчев уже торопливо вышел на веранду в легких бледно-голубых брюках и пуловере наподобие форменного морского. Посмотрел на небо и улыбнулся, подняв в приветственном жесте руку.
— Похоже, дождь опять собирается. Наверное, гроза грянет. Здравствуйте, дорогой пан! Как вас лучше называть — Юрий или все же Игорь? Не обижайтесь, я порой чуть больше осведомлен, чем может показаться на первый взгляд. Проходите, уважаемый! — Он распахнул перед ним обе створки двери. — Вскоре должен быть Стас. Не удивляйтесь, он в Софии, прибыл ко мне на виллу. Сейчас отъехал ненадолго.
— А вы считаете, что мне стоит с ним видеться? — Игорь вошел в холл, заметив от входа комнату под лестницей с перфорированными белыми стенами, какие бывают в студии звукозаписи. Там же торчала видеокамера на штативе, на столешнице, расположенной вдоль стены, стояло несколько открытых ноутбуков и еще какая-то аппаратура. Профессиональная и недешевая студия для работы журналиста.
— Не вижу препятствий. Не собираетесь же фотографироваться с ним на память. Просто, как мне кажется, сами вы быстрее сможете ему растолковать, что необходимо. Поставите задачу. Проходите же, я угощу вас препеком.
Они выпили водки из тонких ледяных стопок, закусили темно-фиолетовыми оливками и розовыми креветками с чесночным соусом, разложенными на овальном золотистом блюде так, что безголовые тушки утыкались одна в спину другой. Мужчины сидели около низкого массивного полированного журнального стола — полтора на полтора, маленький аэродром.
Игорь осмотрелся в огромной гостиной. Бледно-лимонные стены, зеркала, вставки из песчаника, темно-коричневый паркет, сосульками свисающие с потолка плафоны светильников, огромные красно-бежевые ковры на полу со сценами охоты, угловой диван в цвет стен и штор. В холле два кожаных полукруглых кресла и мозаичное панно в оттенках красного, чья-то физиономия в стилистике Уорхола.
— Откуда этот ваш Стас? Из Москвы?
— Нет, — чуть удивился болгарин. — Он из Казани. Но у него связи по всей России.
Игорь скептически скривился, но тут же ему в голову пришла занимательная мысль:
— А этот ваш Стас никакого отношения к ИГ не имеет? К радикальному исламу? В Сирии хватало парней из Татарстана, рекрутированных вербовщиками-радикалами.
— Это еще зачем? Нет. Он с бандитами дел не имеет. Так и попасться недолго. Он чист перед законом, насколько это возможно. Максимум мелкий шантаж какого-нибудь регионального чиновника, чтобы получить данные на того или иного человека. Как видите, я вам раскрываю свою кухню. И надеюсь на взаимное доверие и откровенность. Зачем вам связь с игиловским подпольем?
— Тут нет особого секрета. — Игорь встал с дивана. Сидеть на нем было очень неудобно, низко и слишком мягко. Прошел к комоду, где стояли золотистые статуэтки и несколько фотографий (ничего семейного, лишь фото хозяина, запечатленного, когда ему вручают очередную журналистскую награду), облокотился о краешек. Хозяин продолжал сидеть. — Диверсионная деятельность — одно из направлений, по которому работает ГУР. Нам нужны связи.
— Нет, нет и нет! Стас в этом участвовать не будет. Да он никак и не связан. Вам необходимо сейчас сосредоточиться на самолетах. Это самое главное!
— Что именно самое главное, буду решать я сам и мое руководство, — сухо отреагировал Игорь на последнее восклицание, причем довольно агрессивное.
— У меня и мысли не было вам указывать, — пошел на попятную болгарин, подняв обе ладони в примирительном жесте. — Просто, насколько я понимаю, нам все же необходимо довести
