Он наклоняется, посасывает мою шею, а его большой палец сосредоточен на моем клиторе, и я взрываюсь, как фейерверк на Четвертое июля. Святой ад. За веками поплыли цвета, когда через меня пронеслось самое сильное удовольствие, которое я когда-либо испытывала. Когда мой оргазм стихает, Даниил в последний раз входит в мое тело, после чего замирает и вскрикивает. Внутри меня разливается тепло, и я без сил опускаюсь в его объятия.

Мы оба задыхаемся, ругаемся, обливаемся потом, но при этом между нами какая-то легкость. Как будто мы только что оттрахали все, что еще оставалось неловким.

Все еще находясь во мне, он несет меня в спальню. В его спальню. Комнату, в которой мы никогда не были вместе. И я не знаю, как к этому отнестись, когда он укладывает меня на кровать, снимает с меня платье, а затем и всю свою одежду, после чего ложится рядом со мной, и наше дыхание выравнивается.

Пока никто из нас не испортил момент разговором, я переворачиваюсь на бок, отчаянно желая прикоснуться к нему, когда он, наконец-то полностью обнажен. Я провожу руками повсюду, поклоняясь его твердым плоскостям и выпуклым мышцам.

На его коже видны шрамы, но он по-прежнему совершенен. Даниил шипит, когда я наклоняюсь и провожу языком по его груди и прессу. Он зарывается рукой в мои волосы, и я удивляюсь, как все так резко изменилось между нами за столь короткое время. Притянув меня к себе, он укладывает мою голову себе на грудь и проводит рукой по моей спине, а затем упирается в выпуклость моей попки.

— Я принимаю таблетки. От судорог при месячных, — уточняю я, учитывая, что он уже дважды входил в меня незащищенным.

Он вздыхает и смотрит в потолок.

— Надо было спросить.

Я смеюсь.

— Сегодняшняя ночь была… неожиданной.

— Этого не должно было случиться. — На мгновение он замолкает, словно подыскивая нужные слова. — Но я потерял дар речи, когда понял, что ты без охраны. И это чертово платье. — Он втягивает воздух сквозь зубы. — Никогда больше не надевай его.

— А что, с этим платьем были какие-то проблемы? — спрашиваю я, хлопая ресницами.

Он раздраженно выдыхает.

— Не заставляй меня перекидывать тебя через колено, Бьянка.

В моем животе порхают бабочки, желание сводит нутро. Очевидно, я открыла для себя новую перчинку.

— Учитывая, что ты практически сорвал его с меня, у меня нет шансов надеть его снова.

— Мне не нравится, когда на тебя смотрят другие мужчины, printsessa. Ты моя.

— Ты не относишься ко мне так, — говорю я в замешательстве. — Я знаю, что ты жалеешь об этом браке, но…

— Я не жалею. — Он приподнимается на локте, крепко взяв мой подбородок. Я молчу, не зная, что ответить, и поэтому говорю с сарказмом.

— Мог бы меня обмануть.

— Для меня это все в новинку. Я учусь. И у меня определенно были неудачи — Его рука проходит по моей шее, по груди и опускается между ног, его пальцы касаются моей щели. Он наклоняется вперед и шепчет мне на ухо. — Но разве похоже на то, что я жалею об этом? — Хорошо, я поняла. Я извиваюсь в его руках, мое дыхание уже становится неровным… и тут он отдергивает руку. — Не так быстро. Я скоро доставлю тебе еще больше оргазмов, но сначала нам нужно поговорить о сегодняшнем вечере.

Это быстро отрезвляет меня.

— О чем?

— О твоей безопасности. Я не могу ни на чем сосредоточиться, когда волнуюсь за тебя. Мне нужно знать, что ты больше не будешь терять бдительность.

Во мне шевельнулось чувство вины, но я же не нарочно бросила Михаила.

— Там было очень много народу, — объясняю я, — и я думала, что раз это один из твоих клубов, то я в безопасности.

— К сожалению, это не так. — Даниил снова ложится, сжимая переносицу. — У меня есть враги, Бьянка, много врагов. Я второй в очереди в Братстве Козлова. Если кто-то захочет причинить мне вред, он придет к тебе. Так уж заведено в организованной преступности… Ты, наверное, была мишенью, когда жила с дядей.

— Вряд ли, — говорю я. Чтобы это было правдой, дядя должен был бы заботиться обо мне, но я держу это при себе. — Что-то происходит? — спрашиваю я, приподнимаясь на локте. Он что-то не договаривает, и я не могу понять, что.

Его челюсть затвердела.

— Не совсем, но с учетом того, что у нас теперь есть казино, а в скором времени планируется открыть еще одно, это делает нас еще более пропулярными. У нас высокий статус. Я не хочу рисковать, printsessa.

Он говорит, что заботится обо мне, или о том, что он уязвим для своих врагов? Я не знаю, но нежность в его глазах сбивает с толку.

— Я буду осторожнее, — соглашаюсь я и ложусь обратно. Он обнимает меня и прижимает к себе. Я чувствую биение его сердца под собой, и это так успокаивает — быть рядом с кем-то вот так, быть с кем-то близким — не только в сексуальном, но и в других смыслах.

— Эй, — прерывает мои кружащиеся мысли голос Даниила. — О чем ты думаешь?

— Ни о чем. — Я одариваю его слабой улыбкой. — Почему ты спрашиваешь?

Он разражается смехом, выглядя при этом так сексуально, и чтобы не растаять, я отвожу взгляд к потолку.

— Что-то происходит в твоей голове, что заставляет тебя хмуриться. — Он касается точки между моими бровями. — Из-за чего вот здесь образуется эта маленькая линия.

Уф! Я пытаюсь разгладить свои черты.

— Чего ты от меня хочешь? — спрашиваю я в отчаянии.

— Я знаю, что вел себя как мудак, и, честно говоря, я понятия не имею, как вести себя в этих отношениях. — Я фыркнула, услышав его слова, а он вернул мне язвительную ухмылку и поднял свободную руку, чтобы провести по линии моей скулы. — Но я знаю, что хочу, чтобы ты спала со мной в моей постели каждую ночь.

Я улыбаюсь и переплетаю свои пальцы с пальцами Даниила. Он приближает свое лицо к моему и сладко целует меня в губы. Даниил предлагает мне то, чего я так давно не испытывала. Кто-то в моем уголке, кто-то, кто заботится обо мне, кто прикрывает мою спину. И все же я не могу позволить себе увлечься нашей связью.

Он может совершать плохие поступки, но я верю, что он хороший человек и не заслуживает моего