Шрифт:
Закладка:
Когда через месяц все двадцать восемь дел собрались у куратора, он наконец соизволил с ними ознакомиться. И ознакомление с ними повергло его в шок – в рапорте все было описано точно: и место, и время совершения всех преступлений. Майор завел оперативное дело с названием «Ангел возмездия» и занялся его разработкой.
Уточнив у агента адрес жительства свидетельницы, майор Семенов поехал к ней домой. Поздоровавшись с Серафимой Матвеевной, он расспросил ее о том, что она могла видеть, проходя ночью с работы домой по парку у реки.
– Труп нашли необычный, вот и ищем свидетелей, – сообщил майор.
И тут Серафима Матвеевна выложила майору всю историю с маньяком, которой она была свидетельницей почти два месяца тому назад. Майор все подробно записал и пригласил проехать свидетельницу в управление для составления фотороботов преступника и жертвы. Они проехали в управление КГБ, там на специальном приборе начали составлять портреты маньяка и его тридцатой жертвы. Ночь была лунная, и свидетельница все хорошо разглядела, да и времени у нее для этого было достаточно. Майор попросил свидетельницу не спешить и как можно точнее описать преступника и жертву. Свидетельница старалась как могла, ей в помощь пригласили специалиста по допросам, он дотошно выяснял все детали личностей фигурантов дела, их одежды, речь, ее обороты. После этого они поехали на место преступления – свидетельница показала, где была привязана девушка, где в это время находилась она сама. Показала и место на берегу реки, откуда девушка сбросила преступника в воду. Стоя на берегу и глядя на мощные волны, бьющие в скалу у берега, майор понял, что тела преступника им не найти. С ним на берегу был и капитан Веселов, который допрашивал свидетельницу.
– Товарищ майор, ловить тут нечего – стремнина, этот труп нам никогда не найти. Его ошметки разнесло по всей Оби, – высказался Веселов.
– Сам вижу, капитан. Поехали в управление. Есть что еще у свидетельницы расспросить? – спросил майор.
– Нет, уже все выяснил. Цвет волос девушки она не видела – при свете луны этого не понять. Прическа каре, явно что не блондинка и не жгучая брюнетка, она или русая, или шатенка, – ответил капитан.
– Тогда возьми со свидетельницы подписку о неразглашении, и чтобы никому больше ни слова не рассказывала об этом, – приказал майор.
Вернувшись в управление, майор сел, раскрыл оперативное дело. Преступление есть, точнее, их двадцать девять, и одно несостоявшееся. Есть и имя – Машков Михаил, и фоторобот маньяка. Надо установить адрес его проживания и произвести дома и в гараже обыски.
«Ну почему девушка не вызвала милицию? – думал майор. – Наверное, у нее что-то нечисто с документами. Хотя на вид девушке лет семнадцать, наверняка школьница, чего ей было бояться? Похоже, что она убила маньяка (свидетельница сообщила капитану, что она касалась его шеи пальцами – пульс щупала), – так ей бы грамоту за это дали. А она его в речку сбросила. А это уже преступление – но с какой целью?». Майор не находил ответов. «Наверное, испугалась ответственности за убийство и решила скрыть его», – подумал он.
Он смотрел на фоторобот девушки, чем-то похожей на Мирей Матье в молодости, только волосы светлее.
«Подавать на нее в розыск? Но за какое преступление? За убийство маньяка? А где труп? Но девицу найти надо – это же крючок на всю жизнь, не слезет, будет еще один агент у него», – решил он. И написал служебную записку об опросе негласных агентов и информаторов на предмет опознания личности свидетеля. Осталось дождаться результатов, которые должны были появиться через месяц-два.
А пока майор занялся рутиной. Первым делом он установил адрес проживания Машкова, это оказалось достаточно просто по прописке – в городе было всего трое Михаилов Машковых. Два из них сразу отпали по возрасту – один был мал, десять лет, другой стар – за семьдесят лет. Семенов получил постановление о производстве обысков в его квартире и гараже. Произвели обыски, все как полагается, в присутствии понятых. В доме ничего криминального найдено не было, а вот в гараже, как и описывала свидетельница, в отдельном шкафу под замком были найдены трофеи маньяка – трусики его двадцати восьми жертв. Понятые – женщина и мужчина – ахнули, когда открыли дверь шкафа: по его стенкам были развешаны девичьи трусики со следами крови.
После этого все дела об убийствах были объединены в одно, дело было раскрыто и отправлено в архив с связи с гибелью подозреваемого, но шум поднимать не стали – тема маньяков в СССР была засекречена. Несостоявшуюся жертву также не стали объявлять в розыск – судя по показаниям свидетельницы, она была несовершеннолетней, да и никому не хотелось привлекать девочку к ответственности за непреднамеренное убийство маньяка в порядке самообороны. Свидетельница четко указала, что жертва оттолкнула его ногой, когда тот подошел к ней с намерением изнасиловать и объявил об этом. От толчка маньяк упал и ударился о дерево, свернув при этом шею. Майору вынесли благодарность с занесением в личное дело от руководства КГБ, поставили в пример другим офицерам.
Но на министерском уровне шум был знатный. Председатель КГБ Андропов не преминул упомянуть в своем докладе в ЦК КПСС, что МВД, имея на руках двадцать восемь дел об убийствах девочек, не могло сообразить, что это дело рук одного человека, хотя признаков было достаточно. А доблестные сотрудники КГБ по одному случаю еще несовершенного преступления его вычислили и установили, получив всю доказательную базу. Начальник майора Семенова подполковник Каретников получил досрочно звание полковника, хотели подтянуть и майора Семенова, но он только год назад это звание получил. Решили обойтись благодарностью с занесением в личное дело. Рейтинг майора здорово возрос в управлении, начальство им было очень довольно, ему прочили академию и быстрый рост в должностях. Для тридцатилетнего майора это была очень хорошая перспектива.
Глава 11. Вася Ухов
Василий вышел из школы после уроков. День над Барнаулом тянул свои прозрачные пелены, солнце ярко светило, не спеша к закату. Настроение у Васи было приподнятое.
–
