— Моя машина здесь, — проговорил я, указывая на вместительный автомобиль, стоящий на подъездной дорожке. — Пользуйтесь, кому нужнее.

— Полагаю, нужнее Алексею Сергеевичу, — хмыкнул император, и я впервые увидел, как он улыбнулся. — И то наших везти. А вы, Пирогов, — обратился он уже напрямую к целителю, — не расстраивайтесь. Я сам первым делом хотел к Ушакову переместиться да наподдать ему хорошенько, чтобы до тех хищных домов и летел. Но вовремя сообразил, что наше возвращение не означает победы.

— Мы можем добыть автобус для раненых, — отрапортовал Голицын, когда монарх закончил говорить. — Но на это понадобится минут тридцать.

— Ни к чему, — снова вмешался Пирогов, который, как и все целители не особо-то соблюдал субординацию. — Мы сейчас возьмём самых тяжёлых, доедем до московской клиники. А я оттуда уже пришлю вертолёты. Есть тут где приземлиться? — он оглядел территорию, а затем присмотрел доступную площадку за забором. — Вот туда пусть остальные подойдут. Это будет быстрее.

Полковник кивнул в знак согласия, что так будет значительно быстрее. Император окинул их заинтересованным взглядом, а затем обернулся ко мне.

— Это твой флигель? — поинтересовался он, кивнув в сторону дома.

— Я тут живу, ваше императорское величество — сформулировал я свой ответ так, чтобы в нём не было лжи, так как государю Российской империи я врать не собирался. — Чем смогу вам помочь?

— Анна, — монарх обернулся к супруге, — вези Михаила к Алексею Сергеевичу, пусть спрячет его пока у себя. Да и подлечит немного. А мы, — он посмотрел на меня, — с позволения князя Могучего устроим в его доме временный штаб.

При именовании меня князем Дмитрий Анатольевич поперхнулся, но тут же сделал вид, что просто закашлялся.

— Простите, — сказал я, понимая, что должен указать на некоторую ошибку, — но с титулами…

— Дорогой, — императрица жестом попросила извинения за то, что перебивает. — Мы предполагали дать Руслану Дмитриевичу титул графа.

— Это было до того, как он спас всю императорскую семью и способствовал предотвращению государственного переворота, — ответил на это император, и его супруга только кивнула.

Не могу сказать, что мне было всё равно. Моей человеческой составляющей очень даже льстило, что император дал мне титул — вот так, сразу и без раздумий. Ещё больше радовало, что произошло это на глазах у отца и брата. А уж про Алису я и вообще молчу, она бедная с лица спала.

Зато Крамер и Воронцов явно радовались за меня. На полную катушку они не могли ликовать только из-за пережитого в мире багрового магического пламени.

— Милости прошу, ваше императорское величество, мой дом — ваш дом, и он в полном вашем распоряжении, — проговорил я, склонив голову перед государем-императором.

— Пока можешь оставить официоз, — махнул рукой монарх. — Ко мне обращаться на «вы», но и довольно. Позже, на людях, уже другое дело. А сейчас ты действительно не только мне жизнь спас, а неизвестно какому количеству людей. Вот полковник может сказать, почему, — и он обернулся к Голицыну, который от неожиданности стукнул каблуком об каблук.

— Гражданская война была бы неминуема, — отрапортовал тот.

Если полковника и поразило то, что император присвоил мне титул, он никак не показал сего. Это был достаточно циничный и прагматичный человек. Но меня приятно удивило в нём то, что он до мозга костей был предан государю и отечеству.

— Вот именно, — медленно и тихо проговорил монарх. — Вот именно. Пойдёте внутрь, нам предстоит важное совещание. Руслан, ты, вы двое, — он указал на Голицына и Оболенского. — Затем Антон, Матвей, Николай, — он указал на магов, последний из которых был перевербован Ушаковым, но теперь знал, что зря предал императора, ведь его выбросили за ненадобностью, — тоже с нами. И, Владимир Юрьевич, пожалуй, без вас и не обойдёмся. Василий Иванович, и вас прошу.

Воронцов и Юрьевский склонили голову, показывая, что готовы. Пирогов с императрицей, цесаревичем, Вероникой и двумя боевыми магами уже скрылся на моём автомобиле за поворотом, спеша в клинику.

— А что с предательницей делать? — спросил Голицын, кивая на Елену Ивановну.

Та уже пришла в себя, но сидела с отстранённым видом, понимая, что ничего хорошего её не ждёт.

— Руслан, есть у тебя тут надёжный подвал? — поинтересовался император, глядя на Юрьевскую. — Предоставлять её самой себе опасно и для неё, и для империи.

— Только винный, — я развёл руками.

— Убытки возмещу, — хохотнул монарх, причём, весьма искренне.

Кажется, его начали отпускать предшествующие события. А вот меня — нет. Я всё ждал, что с минуты на минуту увижу Чёрный Клинок, разрубающий пространство и реальность вместе с ним.

За этими мыслями я вдруг увидел лицо Алисы. Она смотрела на меня чуть ли не с вызовом, но в то же время и с надеждой. Несколько секунд длилась между нами немая сцена, в конце которой она поняла, что на этот раз ей просто так не уйти, и сверкнула глазами.

— Я должна быть с госпожой, — проговорила она и взяла Юрьевскую под руку.

Остальных, кто не нуждался в лечении, отпустили на все четыре стороны. В их числе были мои отец и брат, а также молчаливый фон Фиркс, который всё это время разыгрывал статиста, не сказав ни слова.

Импровизированный штаб устроили в холле второго этажа. Я уселся в своё любимое кресло возле телефона. Император уселся напротив и откинулся на спинку.

— М-м, безупречный вкус, — проговорил он. — Это же флигель твоего деда, так?

И вот тут даже я оказался не готов к такому повороту событий. Порывшись в памяти, я понял, что Руслану об этом ничего не было известно. Более того, знал он только про деда по отцовской линии, а ему это точно не могло принадлежать. Однако если уж брать материнскую линию…

Кажется, у меня появились новые вопросы. Вот только для того, чтобы ответить на них, мне снова потребовалась бы моя божественная искра. А я не хотел почём зря демаскировать свою личность перед остальными богами. В конце концов, я был ещё не готов, чтобы принять бой. Или готов?

— Деда, — ответил я максимально уклончиво, даже тон мой нельзя было принять за утвердительный, но император воспринял всё