ведь Гарри постоянно путешествовал, и не всегда с отцом на буксире. Помимо регулярных поездок в Кимберли на собрания De Beers и ежемесячных визитов на золотые прииски Оранжевого Свободного Государства, Гарри постоянно мотался в Северную Родезию, Бельгийское Конго, Анголу, Англию, континентальную Европу и Соединенные Штаты. Из Элизабетвиля он в отчаянии писал Бриджет после посещения алмазных рудников в Бакванге, что постоянные попытки вести "светскую беседу с незнакомыми людьми на французском языке" "изрядно напрягают".³⁸ Несколько месяцев спустя, в октябре 1944 года, когда война все еще тлела, он оказался в Лондоне по алмазным делам и поселился в отеле Savoy. Повреждения от воздушных налетов были огромными, и Гарри описал Бриджет город как "практически сровненный с землей". Сейчас, однако, только несколько летающих бомб пролетают над городом каждую ночь, и никто, кажется, не обращает на них внимания. Я уже слышу одну", - писал он жене, находящейся за восемь тысяч миль от него, не слишком обнадеживающе.³⁹ Война унесла жизни многих друзей Оппенгеймера. Среди них был Гектор Ян Симсон, лейтенант 2-го Трансваальского шотландского полка, с которым Оппенгеймер подружился в Северной Африке через Комара и Тони Уилсона. Симсон был застрелен снайпером. Я не могу забыть о трагедии Йена. Помимо того, что он был очень милым, я всегда считал, что у него были большие надежды на то, что он добьется многого в жизни", - жаловался Гарри Бриджет.⁴⁰ Самой тяжелой потерей стала гибель его старого оксфордского друга Робина Гранта Лоусона. Он умер в апреле 1944 года, всего через три месяца после того, как написал Гарри о том, что для него "большая честь" получить предложение стать крестным отцом Мэри.⁴¹

 

Лондонская жизнь

 

В разрушенном бомбами Лондоне Оппенгеймер отправился за покупками. Как торговый центр Лондон сейчас не сравнится с Йоханнесбургом, - посоветовал он Бриджет. В магазинах вроде Asprey только отвратительные секонд-хенды"⁴² Но он твердо решил найти "что-нибудь милое" для своей жены и приобрел две шляпки в Molyneux и набор льняных столовых ковриков с вышитыми на них ее инициалами. Для Мэри он купил вечернее платье, чтобы она была "самой нарядной молодой женщиной в Йоханнесбурге".⁴³ Для себя он приобрел "чудесный маленький серебряный кувшин для сливок", датируемый 1734 годом, "в основном для того, чтобы сочетаться с нашим кофейником".⁴⁴ "Я был очень экстравагантен и получил огромное удовольствие", - радовался он Бриджет после того, как купил три "великолепных и очень непрактичных стула" у Партриджа на Нью-Бонд-стрит - кресло и два кресла Charles II в красном лаке нежного лососево-розового цвета.⁴⁵ Гарри был великим коллекционером. Погоня за прекрасным антиквариатом, старинной мебелью и предметами добродетели была неотъемлемой и приятной частью любой успешной деловой поездки. Также как и семейные визиты: он останавливался на выходные у Отто Оппенгеймера и его жены Битти в Суррее; обедал с женой Густава Оппенгеймера, Сесили; и провел еще одни выходные со своей любимой тетей Сибил в ее загородном коттедже в Хадлоу - "в некотором роде привлекательном, но не в моей чашке чая".⁴⁶ Оппенгеймер всегда находил Уайт-Уолтем, куда Луи перевез алмазный офис на время войны, благоприятным местом. Но его удовольствие от пребывания здесь было смягчено тем, что ему приходилось пытаться разобраться в запутанных финансовых делах Луиса и Карлоты. И хотя Раймонд Оппенгеймер был "необычайно" забавным, его разговоры о бультерьерах, выигравших чемпионат, могли быть поданы на довольно "высоком техническом уровне", по сдержанно-неодобрительному мнению его кузена.⁴⁷

Театр был приятным развлечением. Гарри сходил на "Гамлета" с Джоном Гилгудом в главной роли, Лесли Бэнксом в роли короля и Пегги Эшкрофт в роли Офелии: "Это было блестяще хорошо, за исключением постановки, которая показалась мне безразличной", - сообщил он Бриджет.Эдит Коутс была впечатляющей в главной роли Кармен, хотя она "была огромного размера и действительно пугающе уродлива".⁴⁹ Оппенгеймер обедал с членом парламента от Тори Гарольдом Бальфуром (бывшим шурином Ины Оппенгеймер) в офисе корпорации на Холборн Виадук.⁵⁰ Он встречался с Сесилом Беренсом и другими оксфордскими друзьями. Ужины с Роем Харродом стали привычным делом. Он держал Бриджет в курсе своих деловых контактов, включая встречу с ученым и сионистским лидером Хаимом Вейцманом (после 1948 года - первый президент Израиля) по поводу алмазообрабатывающей промышленности в Палестине. Он посетил государственный обед для Альфреда Честера Битти, который, в свою очередь, устроил для него "огромный деловой обед" в Claridge's на следующий день: "Там было около 40 человек, все очень величественные и пугающие. Мне пришлось произнести короткую речь, чего я не ожидал, так что все пришлось делать экспромтом, чего я терпеть не могу, но все прошло хорошо"⁵¹.

В Лондоне Оппенгеймер пообщался со сливками британского коммерческого и политического истеблишмента. Он посетил "удивительный званый обед" для председателя Imperial Chemical Industries Гарри Макгоуэна - "довольно веселый и очень грандиозный, масса министров кабинета" - и произнес "небольшую речь", которая показалась ему "довольно пугающей".⁵² В 1947 году сын Ины, Майкл, женился на Летиции Хелен Манро-Лукас-Тут, дочери члена парламента от консерваторов сэра Хью Вере Хантли Дафф Манро-Лукас-Тут, 1-го баронета. Этот брак обеспечил Оппенгеймеру еще одну возможность попасть в Торидом из расширенного семейства. Но его привязанности не были полностью племенными. В конце десятилетия, во время премьерства Клемента Эттли, известная политическая хозяйка леди Кру (Маргарет Примроуз, дочь 5-го графа Розбери) развлекала Оппенгеймера на небольшом званом обеде. Среди других гостей были писатель и член парламента (и лейборист) Гарольд Николсон, а также бывший министр иностранных дел консерваторов и будущий премьер-министр Энтони Иден. Оппенгеймер нашел Идена "очень дружелюбным и обаятельным, но совсем не впечатляющим".⁵³

Поездка Оппенгеймера в Англию в 1944 году была долгой и напряженной - в общей сложности почти три месяца, - и она включала в себя алмазные вылазки в разрушенные войной Бельгию и Голландию. В Нидерландах Оппенгеймера ждали шампанское с принцем Бернхардом, командующим голландскими вооруженными силами, и поход в ночной клуб с директорами банка Amsterdamsche и их женами: "легко можно назвать самой уродливой группой женщин, которую я когда-либо видел".⁵⁴ Эти ежегодные (а позже и двухгодичные) поездки в Лондон были важной частью жизни Оппенгеймера. Хотя он сознательно считал себя южноафриканцем - представление о том, что он "человек из Африки", было важной частью его идентичности⁵⁵ - англичанин был глубоко вплетен в его культурное восприятие. Его военные (и послевоенные) визиты в Лондон подготовили его к последующей роли государственного деятеля, идущего по стопам своего отца. Они приобщили его, тридцатилетнего мужчину, к политической элите мирового бизнеса. В Лондоне Оппенгеймер общался с отпрысками династических семей, многие из которых занимали