— Ты как-то связан с магическим родом Сар-тье-Клар, которому принадлежал замок?

— Разве ты не слышала, что на данный момент не осталось в живых ни одного представителя рода?

— Слышала. Но что если слухи лгут? Что если ты последний из них? — Полина, подражая Ворону, тоже приподняла бровь.

— Давай не будем портить нашу дружбу, вороша прошлое, — маг ушел от ответа. — Я ведь не спрашиваю, откуда родом ты.

И почему Полине кажется, что Ворон не спрашивает только потому, что и так знает о ней все. Ладно, раз просит, Полина оставит эту тему. Но было в его фразе еще одно слово — «дружба», которое заставило ее задать вопрос:

— А мы друзья?

— Конечно, — Ворон посмотрел тепло. — Тебе ведь нужен друг?

Да, Поле очень был нужен друг. Тем более такой, доверие к которому шло откуда-то изнутри, помимо ее воли.

— Тогда как друг другу скажи мне, почему ты избегаешь людей, — зашла Полина с другой стороны.

— Людей? — он усмехнулся. — Нет. Скорее, одного человека.

Кого он имеет в виду? Кого может опасаться сильный маг?

— Вы враги? Он желает тебе зла?

— Нет. Все гораздо сложнее.

— Расскажи.

— Когда-нибудь ты узнаешь, — туманно пообещал Ворон. — Но теперь не время. Ты ведь искала меня, чтобы я распечатал магию?

— Да.

— Давай приступим. Это займет немало времени.

— Почему? — удивилась Полина, ведь запечатывание магии прошло очень быстро.

— Сейчас не та фаза Красного Ночного Светила. Не так легко распечатать магию во время спадающей луны, — усмехнулся Ворон. Но через мгновение его голос стал серьезным и властным: — Смотри мне в глаза, — жестко приказал он. — Не отводи взгляд.

Полина беспрекословно повиновалась — погрузилась в темную неизвестность, в черные омуты, отражающие мятежное пламя факела…

◊ ◊ ◊

Рональд нагнал своих людей возле поляны, поросшей люцерной. Они держали Элайзу в поле видимости, но близко не подходили, чтобы не выдать себя. Девчонка облегчила им задачу, прихватив с собой пару самосветящихся камней. У гвардейцев Гаргуса было достаточно развито чутье, чтобы в темноте ночи разглядеть свет камней даже через ткань плаща, в кармане которого они лежали.

Рональд спешился. Отдал поводья одному из гвардейцев и приказал ждать здесь — на краю люцернового поля. Второму отдал распоряжение продолжить слежку, но держаться на расстоянии. Сам же Рональд решил подобраться к Элайзе поближе. Очень не терпелось своими глазами увидеть, что она собралась делать в гиблом лесу. Чутье подсказывало — у нее там назначена тайная встреча. Какая другая причина могла бы заставить человека в здравом уме наведаться в такое опасное место?

Он бесшумно следовал за ней. Опасности потерять ее из вида не было никакой — теперь она держала самосветящиеся камни в руке, освещая себе путь. Она шла вдоль ручья, пока не достигла мостка. Какое-то время медлила, потом зашла на середину и замерла, вглядываясь вдаль. Хорошо, что ей хватило благоразумия не переходить на ту сторону ручья. Оттуда ей не вернуться. По крайней мере, без помощи сильного мага. Очень сильного — такого как Рональд. Все подступы к Проклятому Замку опутаны невидимыми нитями. Заденешь хоть одну — и тебе конец. Что именно произойдет, Рональд точно не знал — только чувствовал исходящую от них опасность.

Когда-то давно, когда ему было лет двенадцать-тринадцать, он несколько раз ходил сюда, в северный лес, вместе с кузеном. Чисто из любопытства. Наверно нет в столице ни одного подростка, кто хотя бы раз не наведывался взглянуть издалека на Проклятый Замок. Самые смелые отваживались кинуть камень на ту сторону ручья и убегали со всех ног, потому что стоит потревожить это проклятое место, оно нагоняет невыносимую жуть.

Тогда Рональд еще не видел эти зловещие нити, опутывающие подходы к замку. Нужно обладать сильной магией, чтобы суметь их разглядеть. А какая магия у десятилетнего? Когда отец узнал о проделках сына, был очень зол. Рональд никогда не видел родителя в таком гневе. Тот стребовал с сына клятву, что больше он никогда не будет подходить к Проклятому Замку. И Рональд был верен обещанию вплоть до совершеннолетия. Сыновья клятва, данная отцу, теряет свою силу, когда тот становится взрослым и проходит ритуал, на котором ему выжигают родовое клеймо. После этого Рональд получил право сам решать, что ему позволительно, а что нет. Он еще раз наведывался к Проклятому Замку. Вот тогда-то и увидел в первый раз эти нити. Чем ближе к замку, тем нити толще и расположены плотнее друг к другу. Никому, даже ему, не подобраться.

Зачем последний представитель рода Сар-тье-Клар проклял это место? Зачем перед своей кончиной оплел замок черными заклинаниями? Какие секреты хотел унести с собой в могилу? Этого никто не знал.

Рональд смотрел на Элайзу и ждал. В какой-то момент у него промелькнула надежда, что она пришла сюда бесцельно — просто из любопытства. Постоит, посмотрит по сторонам и пойдет назад. Но нет. Неожиданно она сорвалась с места и побежала на ту сторону ручья.

Он, не раздумывая, бросился за ней. Догонит в три прыжка. Он ведь специально держался поблизости, чтобы в случае чего перехватить, не дать ей задеть одну из зловещих нитей. А уж когда догонит, пусть Элайза молится всем богам — он ее не пощадит. Достаточно девчонка играла его терпением. Теперь, пока она не выложит ему все свои секреты, он ее не отпустит

Рональд перебежал мосток и на мгновение потерял ее из поля зрения, а дальше видел только тень, петляющую среди деревьев. Он бросился за этой тенью настолько быстро, насколько мог — ему мешали растянутые то здесь, то там нити. Он перепрыгивал, нагибался, изворачивался — не задел ни одну. Но он отстал. Тень ускользнула.

С минуту Рональд осматривался. Пытался понять, куда она могла исчезнуть. Совершенно точно не в самом замке — замок виднелся совсем не с той стороны, куда стремилась тень. И тут взгляд упал на утес, притаившийся за пеленой тумана. И снова тень мелькнула мимолетно, растворившись у входа в грот. Рональд тут же кинулся за ней.