Конечно же, Артём представил данный акт неоправданного насилия, как жест доброй воли, выказанный им в знак уважения союза между Францией и Испанией.

Как-никак, формально то испанские силы всё же водворили на французских территориях порядок и власть, а кто именно там все эти плантации сжёг — тут, как известно, ничего с достоверной точностью не известно.

Тем не менее, после того, как Париж предлагает обновить Фамильный пакт, дабы привести его в соответствие с французской и испанской конституцией, Артём выплачивает значительную компенсацию за ущерб.

После чего, разумеется, затягивает переговоры, каждый раз находя повод новый повод их задержать. Потому, тем более, что французы предлагают вернуть им в качестве жеста доброй воли Луизиану. Ту самую, в развитие которой Артём уже начал по полной программе вкладываться.

Тем не менее, своей цели Артём всё же достиг — конкуренты в лице французов подбиты, цены на кофе и сахар значительно выросли, увеличив поток инвестиций в ставшие ещё более прибыльными плантации.

В Рейхенбахе, тем временем, заключают между собой соглашение Австрия и Пруссия при посредничестве Англии и Голландии. Австрийцы обязываются закончить войну с турками и вернуться к старым границам.

Пруссия же, оказавшись после очередного демарша Англии и Голландии в очередной изоляции, вынуждена помочь австрийцам с подавлением восстания в Бельгии за банальный отказ Австрии от дальнейшей войны с турками.

В самой Австрии, тем временем, после смерти Иосифа II воцаряется Леопольд II. В этом же году имперские силы Священной Римской Империи германской нации восстанавливают власть Габсбургов в Бельгии.

На Балканах же, где австрийцев преследовали сплошь неудачи, Суворов, будто издеваясь над отсутствием потенции побеждать у австрийцев, берёт штурмом мощную крепость Измаил.

Испания, тем временем, продолжает делать то, что делала. Правда, тут можно отметить издание первых полных и детальных топографических карт побережья Галисии, Астурии и страны Басков. Королевской типографией издаются и другие новейшие карты, справочники и брошюры.

Перепись населения продолжается, имперский парламент, наконец, придя к компромиссу по поводу распределения депутатских мест на основе предварительных данных переписи населения, по-настоящему начинает свою работу.

Естественно, большая часть его повестки свелась к утверждению тех мер, что уже были ранее приняты Артёмом. Никаких проблем с этим имперский парламент, разумеется, не испытывает.

Тем временем, испанцы продолжают напор на русских в Аляске, колонизацию северо-западного тихоокеанского побережья Америки, Луизианы, Флориды и других своих малозаселённых территорий.

Из Филиппин, параллельно с этим, отплывают первые корабли в сторону Австралии и Новой Зеландии, где на месте современных Окленда и Брисбена, местность которых была уже исследована более ранними экспедициями, закладываются Парадиз и Нуэва Манила.

Отсюда же, из Манилы, отплывают и всё новые экспедиции, ставшие основным двигателем изучения Тихого океана. Многочисленные необитаемые острова Испания захватывает в своё владение, а если быть точнее, то в большинстве случаев его просто восстанавливает.

Потому восстанавливает, что многие из них ещё столетия назад уже были открыты и объявлены испанскими, но впоследствии забыты. О последнем, правда, сами испанцы не знают, ведь они же забыли об этом.

Наконец, единственной катастрофой, испортившей всю малину, стало землетрясение и цунами, уничтожившее город Оран, бывшей частью испанских владений в Северной Африке.

В ответ на это, Артём проталкивает предложение о перестройке и расширении фортификаций Испании в этом регионе. Деньги же предлагается изыскать путём введения в Империи всеобщего подоходного налога (со ставкой 10 %), единого для всех граждан Испанской империи.

Так как парламент был сугубо лояльный Артёму в силу засилья в нём либералов, он соглашается на введение этого налога (ну, а если быть точнее, то соглашается потому, что эти налоги пойдут на стимулирование экономики). И этим, разумеется, вызывает определённое негодование, которое, впрочем, стихло также быстро, как и возникло.

Тем временем, Артём претворяет в жизнь свои планы. То есть, восстанавливает с нуля Оран, превращая его даже в более грозную крепость, форпост испанского владычества в этом регионе.

Другие же города на североафриканском побережье, в том числе и сам Алжир, захваченный ещё в далёком 1775 году, также расширяются. Правда, строительству постоянно мешают местные мусульманские владыки.

Более того, сразу же следом за этим было инициировано крупное расширение военных арсеналов, портов, верфей, военно-морских академий, поднимается зарплата на флоте для матросов и офицеров.

В общем, реализовывалась в полной мере программа по развитию флота. В то же время, на деньги от нового налога был инициирован проект по значительному улучшению военной инфраструктуры Каталонии и страны Басков.

Обновлялись, модернизировались и расширялись крепости в ключевых стратегических позициях этих регионов. Армия проводила учения и манёвры.

Тем временем, Артём, по второму своему образованию артиллерист, а также историк-любитель, решил немного допилить систему Грибоваля. Да, не удивляйтесь — в Испании была система Грибоваля в классическом её виде.

Вообще, даже система обучения артиллеристов была в Испании довольно схожа с таковой во Франции. То есть, в среднем, испанский артиллерийский офицер был не сильно хуже французского.

Проблема была у испанской артиллерии довольно неожиданная — испанской артиллерии категорически не хватало тягловых лошадей. И да, это не шутка.

Как результат, там, где другие европейские армии за счёт постоянного мобилизационного резерва тягловых лошадей могли мобилизовать, в норме, 3–4 пушки на 1 тысячу солдат, испанцы могли мобилизовать не более 1 пушки на 1 тысячу солдат.

Всё потому, что отсталое сельское хозяйство Испании более полагалось на мулов и волов при осуществлении сельских работ, нежели на лошадей. Отчасти и потому, что сухой испанский климат делал использование мулов более предпочтительным.

Как следствие, лошадей было всегда недостаточно. Что, в свою очередь, ещё и било по бюджету, ведь спрос на тягловых лошадей в армии был примерно тем же самым, что и в других европейских армиях.

Ну, а высокий спрос при малом предложении — это высокие цены. Это положение усугублялось ещё и тем, что в Испании отсутствовала регулярная артиллерия.

Если быть точнее, то у испанской артиллерии не было постоянных кучеров. Во время мобилизации армии их, вы не поверите, буквально нанимали в наём среди гражданских лиц. У гражданских же лиц брали в аренду и тягловый скот для экипажей.

И нет, вы не поймите, это не я сошёл с ума — это испанцы. Удивительное свойство при любой модернизации — сохранять старые, давно отжившие своё, элементы при одновременном вводе новых элементов, не понимая необходимости создания единой, однообразной системы.

Но да, это было бы ещё более серьёзной проблемой в ближайшем будущем, если бы не реформы