начал помогать Истери с созданием новых рун и обслуживанием старых. Но я всё ещё не мог понять, каким образом использовать их магию. Однако Истери обучила меня и этому сегодня. Запишу наш разговор.

— Множество рун имеют свой перевод на письменный язык марр. Однако перевод идет только в дословном виде, и знать точно, что обозначает та или иная руна, нельзя. Поэтому трактовать одно и то же предложение на языке рун можно по-разному. Определенные руны не могут иметь вообще никакого перевода, так как в языке марр не существует столько слов, сколько существует рун. До сей поры нам неизвестно значение сотен, а то и двух сотен различных рун. Такие руны принято называть «оберегами». С их помощью мы можем использовать магию, и с их помощью мы можем попробовать запечатать болезнь в том виде, в котором она есть сейчас, и не дать ей развиться ещё больше.

— Разве можно использовать руны, значение которых доныне неизвестно?

— Дело в том, что мы должны принимать руны не как средства для обмена информации. Не так, как мы принимаем обычные слова. Руны — это нечто иное. Наша Нэро специально сделала всё так, чтобы разные руны могли быть и словами, и значениями, и независимыми единицами своего собственного языка, и самыми обычными оберегами.

— Тогда почему в качестве оберегов можно использовать только те руны, у которых нет значений?

— Если у руны нет значения, нет перевода — значит эта руна всегда использовалась только в магических целях.

Я задумался.

— Но почему теперь никто не использует руны для магии? У нас в Паксе руны встречались только в оригинальной книге Веры воды…

— Оригинальной книге? — Истери ненадолго задумалась, и хотела что-то сказать. Однако не сказала, да и я об этом уже забыл. Она резко вернулась к теме рун. — В общем, я думаю, что теперь я смогу обучить тебя использовать руны по их назначению… Честно говоря, я никого ещё не учила делать то, что делали мои предки.

— Жители Биимуна использовали магию рун?

— Да. Мы единственные марры, что сохранили память о том, как можно использовать руны. В Паксе, сам знаешь, после впадения Нэро в сон всегда запрещалось изучать что-либо новое. Все поколения архиереев стремились сохранить первозданный вид того города. Из меня учитель плохой, но думаю ты и сам уже начинаешь догадываться, как использовать магию рун.

— Лишь от части.

Для использования магии рун необходимо сонастроиться с руной-оберегом. Растворится в океане и стать полноценной его частичкой. Я не до конца понимаю, как это работает, но при сонастройке с руной твоё сознание как бы… расщепляется. Ты будто бы и впрямь становишься самим океаном, и можешь использовать его силу для излечения или сдерживания болезни. При чем магия рун не может вредить. Только лечить. Ведь магия рун — это магия океана. А руны — это его голос.

Моя сонастройка с одной из рун-оберегов прошла успешно. Я мог чувствовать то, что чувствует океан, что чувствует эта руна, как бы это странно не было. В рунах заключена кровь светящихся моллюсков, но на самом деле для того, чтобы руна «ожила», и с ней можно было сонастроиться, может подойти буквально любая кровь. И даже та, что заражена. Главное не притрагиваться к зараженной крови своими руками, ведь болезнь передается только через прикосновения с живой плотью. Самое главное в том, что океану нужно принести подношение — «угаснувший дух», как выразилась Истери, минуя словосочетание «мёртвый организм».

Однако даже совместная сонастройка с рунами нам не помогла. Излечить даже самую маленькую рыбешку даже при внушительном подношении нам не удалось. У меня появилось две теории, связанные с нашей неудачей…

1. Болезнь пришла из внешнего мира. Из космоса, что скрыт над пеленой нашего океана. Океан не знает, как с ней справится, ведь даже само изначальное существо оказалось ей заражено.

2. Болезнь породил сам океан. По неведомой причине изначальное существо пошло против идеалов нашей Нэро. Эта теория подтверждается рассказом Василиск о том, что изначальное существо слишком сильно переживает потерю нашей Нэро, из-за чего его разум может быть затуманен.

Обе теории одинаково страшны. Ведь мы столкнулись с тем, о чем не имеем ни малейшего представления.

Запись 6. Ночной разговор

Дело никак не идет, но я почувствовал, что наконец нахожусь в безопасности. Это в мёртвом городе-то…

Мы с Истери действительно стали очень близки. Всего за какой-то жалкий сезон мы успели привыкнуть друг к другу настолько, что мне даже кажется, что я знал её всю жизнь. Так же и у неё со мной. Она больше не холодна ко мне, а я не испытываю подавляющую пустоту рядом с ней. И это… волшебно, что ли. Люблю ли я её? Я не могу дать ответ на этот вопрос. Он слишком личный.

Ночами мы находимся друг возле друга. Она впустила меня в своё убежище, и мне больше не пришлось находить брошенные дома для того, чтобы в них переночевать, ведь ночевать на улице, пока под Биимуном происходят какие-то страшные вещи, вовсе не хотелось.

Было видно, что она очень организована. Она внимательная к деталям, и даже по одному только моему виду она сразу сделала вывод о том, что я не привык сдаваться без боя. Конечно, она поняла это по моему количеству шрамов, некоторые из которых до сих пор напоминают мне о том, как я доблестно хранил вечный покой нашей Нэро. Теперь я могу хранить только дорогую мне Истери. Я хочу, чтобы с ней всё было в порядке. Я больше ничего не желаю.

В одну из ночей нам обоим не спалось, и между нами каким-то образом была поднята тема Веры воды и правил, которые в ней описаны. Случилось так, что оказалось, что у нас обоих разные представления об оригинальном тексте Веры воды.

Всем уже давно было известно, что наша Нэро завещала единственную копию Веры воды Паксу после того, как она впала в вечный сон. Однако Истери уверяла, что оригинальная копия Веры воды была найдена на месте нынешнего Биимуна, когда сюда пришли первые марры. Основатели этого города встретили некую структуру, похожую на храм Нэро в Паксе. Однако внутри него стоял пьедестал, состоящий из аквамарина — камня, что встречается очень редко. Этот же камень был любимейшим материалом Нэро, и она использовала его повсеместно во всем своем святилище. Существует даже такая легенда, что внутри каждой марры есть маленький камешек аквамарина — дар Нэро своим детищам. То есть было очевидно, что тот маленький храм,