Шрифт:
Закладка:
— Зельц, нигде зеркала не видишь?
— Вон, на стенке висит, — последовал ответ.
— Сними и подай сюда. У солдат нашёл чего-нибудь интересного?
— Одна граната, но она непонятная какая-то, я таких никогда не видел.
— И её сюда давай, посмотрю, что это за загадка такая…
Ждать пришлось недолго, сначала в люке появилось небольшое, сантиметров двадцать на пятнадцать зеркало, а когда я забрал его, то Дымов протянул мне небольшой стальной цилиндр, опоясанный металлической лентой с кольцом предохранительной чеки на боку.
— Это М-34, ударного действия. Нечасто встречается, но неплохая, — успокоил я Алексея. — Пока я тут рекогносцировкой заниматься буду, ты бы переоделся что ли? С солдата мундир сними. И ещё… Бугая эсэсовского раздень, и вещи его в узел свяжи — пригодятся… — все эти распоряжения я давал больше для того, чтобы успокоить Дымова да и самого себя. Ну не поддаваться же паническим мыслям вроде «Мы попали!» или «Хрен мы отсюда выберемся!»?
… Взяв в руки зеркало, я подошёл к маленькому слуховому окошку, смотревшему в сторону того леса, где мы распрощались с Люком. Поймав луч солнца, я пустил солнечный зайчик. И ещё. И ещё… Две длинных вспышки… Длинная, короткая, длинная… Три коротких и длинная… Две коротких… короткая, две длинных…
М Ы Ж И В Ы! М Ы Ж И В Ы!
Спустя пару минут в поле я заметил две вспышки!
«Саня тут!» — внутренне возликовал я.
П О Й Д Ё М Н А П Р О Р Ы В П О Д Д Е Р Ж И! — для верности я повторил передачу три раза.
Снова две ответные вспышки.
Время, отпущенное нам, стремительно уходило, а внятного плана у меня всё ещё не было.
«Итак, что мы имеем? Три окна выходят на улицу, где сейчас тусуются человек десять немцев… Одно окошко выходит на другую сторону, во двор, там за забором начинается поле, на котором Люк замаскировался… К югу от нас дом с ЭнПэ, а за ним, метрах в ста, лес, в котором прячется неизвестно сколько немцев. Северное направление — вообще не вариант, там поле и дорога, а до ближайшего укрытия — километра полтора. Мда… Ситуация…»
— Зельц, сколько у нас патронов?
«Если патронов хватит, можно, конечно попробовать немцев перебить… Нет, это из области фантастики, нас двое, ну, с учётом Люка — трое, а их взвод!»
— Больше сотни винтовочных, один магазин к автомату, «вальтер» с двумя магазинами у этого здорового, и ещё одна граната. В сапоге у часового была.
— Угу. Понял. — «Прорыв — точно не вариант».
Я ещё раз обвёл взглядом комнату, подошёл к окну, выходившему во двор.
«А что если…» — прикинул я расстояние до забора и хозпостроек, выстроившихся в ряд вдоль него, потом бросился в «парадную» часть комнаты. Распахнул дверцы небольшой горки. «Нет, не то… Так, а это что за бутыль? Ура! Масло. Подсолнечное».
— Ты чего? — удивился моей порывистости Дымов.
— Придумал, как нам отсюда уйти! — весело ответил я, — Лампу сними!
— Зачем?
Я сделал пару глубоких вдохов и выдохов, успокаиваясь:
— Слушай сюда. Там, сзади есть окно, выходящее во двор. Ты вылезаешь наружу, я передаю тебе «языка», и ты медленно и печально ползёшь с ним к ближайшему сараю. Заползаешь между сараем и забором и ждёшь меня там. Понятно?
Глаза Зельца округлились:
— А вы, то есть ты? Я тебя не брошу!
— Со мной всё будет хорошо, не переживай. Должен же кто-то отступление прикрыть? Так что давай, лампу сними, и керосином пол полей! А потом ещё и маслом из этой бутыли… — тут в одном из ящиков, которые я осматривал во время разговора, заметил две толстенные свечи. — И свечу одну на пол искроши. Керосином вот здесь, у входа плесни. Ну, пойду тонкой работой заниматься!
«Гранаты у нас двух типов: с тёрочным и с ударным взрывателями. Для ловушки обе не подходят… Значит, будем импровизировать…»
Пока голова была занята раздумьями, руки делали свою работу, то есть аккуратно открывали окошко.
«Всё тихо!» — я осторожно выглянул наружу. Старая яблоня очень удачно закрывала заднюю сторону дома от глаз немцев, сидевших на НП, да и заросли крапивы вдоль забора внушали уважение, так что шансы на удачный побег уже не казались мне такими призрачными. Теперь главное — точный расчет по времени. Ну и наглость, конечно…
— Антон, товарищ старший лейтенант, а может ну его, этого немца? — сказал Дымов, когда я вернулся в «переднюю». — Нам бы самим выбраться.
— Это ты прав, пожалуй… Ну, тогда убей его, чтобы не мешался…
Алексей замер, ошарашенный таким предложением.
Если честно, то, невзирая на всё, виденное мной за прошедшие две недели, мысль о спокойном убийстве связанного человека по-прежнему претила моим моральным принципам. Одно дело в бою, или часового там снять, но вот перерезать горло связанному… Увольте!
Тут Дымов мотнул головой, словно человек, решившийся на прыжок в холодную воду, схватил со стола лежавший там немецкий штык и, с перекосившимся лицом бросился к немцу-переводчику, лежащему на полу. Я даже рта не успел открыть, как он всадил клинок в шею пленного! Потом он схватился за голову и сел рядом с убитым.
«Ну я и дурак! У него же сейчас истерика случиться может!»
Я метнулся к кадке с водой и, зачерпнув полный ковшик, подошёл к Лёше:
— На, воды выпей!
Тот вначале промычал что-то невнятное, но потом протянул руку и, схватив ковш, начал жадно пить.
— А я и не знал, что это так тяжело… — произнёс он, допив. — А ты ведь, когда мы только встретились, двоих сразу убил… Всё, я уже очухался!
Я не стал рассказывать Алексею про свои моральные терзания, вот выберемся, тогда в жилетки друг другу и поплачем.
— Лёш, всё будет в порядке. Бери «вальтер» и полезай в окошко, — и я протянул ему лежащий на столе пистолет громилы. — Только не стреляй ни в коем случае, по крайней мере, пока я не скажу. Ну, с богом!
Я помог ему спуститься из окна, передал свёрток с «честно наворованным» и дождался, пока он доползёт до зарослей крапивы.
… - Alarm! Alarm! — заорал я, что было мочи, и два раза выстрелил из маленького «вальтера», в лежавших на полу солдат. Затем бросил пистолет на стол и, подхватив автомат, тщательно прицелился, и дал две очереди по солдатам, стоявшим у ворот. Двое рухнули, а остальные залегли. Тут же входная дверь задрожала от мощного удара. Отложив автомат,
