Шрифт:
Закладка:
Валерия и бровью не повела:
— Так дайте мне прослушать тот разговор, где я якобы договариваюсь о встрече с этим…
— Не могу, потому что вы звонили с мобильного своей горничной.
Удар попал в цель, но Валерия и виду не подала. Отбиваться она умеет.
— Вы все сочинили, это неправда. И моя горничная никогда бы не призналась, даже под пыткой.
— Имейте в виду, мы совершенно точно знаем, что вы встречались с мужчиной.
— Пусть даже и так, разве это преступление? Я и с адвокатом Крома встречалась. Правда, адвокат?
— Нет, не преступление. Отнюдь. Но я хочу задать вам один вопрос. Вы помните, почему вам с тем мужчиной пришлось спешно прервать беседу в каменоломне и разъехаться — каждому на своей машине?
— Откуда ж мне помнить, если меня там не было?
— А я вам помогу. Кто-то неподалеку чихнул.
Валерия побледнела. Фацио и Ауджелло удивленно переглянулись.
— И этим кем-то был я. Я чихнул четырнадцать раз подряд. Хотите послушать?
Достал из кармана приборчик и положил на стол. Вынул из ящика наушники и протянул Валерии.
— Перед чиханиями можете также прослушать в записи весь ваш разговор. Вы хотели забрать пистолет, из которого мужчина, следуя разработанному вами плану, убил Кармело Савастано. Собирались положить его в коробку и передать присутствующему здесь синьору Ауджелло, чтобы тот подложил его в офис дирекции супермаркета. А когда бы его обнаружили, Ди Марту бы наверняка осудили.
Валерия не шевельнулась. Обратилась в белую гипсовую статую. Но статую эту все же била мелкая дрожь.
— Разумеется, — продолжал комиссар, — мы вычислили этого мужчину. Его зовут Розарио Лауричелла, он ваш единокровный брат и любовник Лореданы Ди Марты. Вы любезно предоставили им одну из комнат своего дома для свиданий трижды в неделю. В этой комнате и имело место лжеизнасилование Лореданы.
Валерия была как натянутая до предела тетива. Комиссар решил дожать.
— А знаете что? Розарио вам солгал. Сказал, что избавился от пистолета, выкинув его в море, но это неправда. Мы нашли пистолет у него дома два часа назад, когда явились его арестовывать. Перед лицом столь очевидной улики он не выдержал и признался. Сказал, что это вы все организовали. Так что я вас…
Закончить фразу он не успел.
Валерия вскочила с места и, протянув руки с растопыренными пальцами, кинулась на него, пытаясь расцарапать лицо. Монтальбано отшатнулся, Фацио и Ауджелло успели ее перехватить.
— Сволочь! Идиот! Я ему говорила отдать пистолет! Только и знает, что трахаться да убивать! А теперь всех нас подставил!
Она лягалась как мул. Отправила Мими в нокаут, мимолетом засветив прямо по причиндалам.
На шум прибежали Галло и еще один младший полицейский; наконец удалось ее утихомирить.
Когда Валерию вели в изолятор, у нее изо рта шла пена, она ругалась как безумная и обвиняла Лоредану, что та все подстроила.
Фацио, Ауджелло и сам комиссар четверть часа наводили порядок в кабинете после выходки разъяренной фурии.
— Поздравляю, — сказал Ауджелло.
— Такой вопрос, — произнес Фацио. — Я понимаю интерес Лореданы, понимаю интерес Розарио, но не могу понять, в чем был интерес Валерии.
— Если честно, я тоже, — присоединился Ауджелло.
— Для начала, — ответил Монтальбано, — денежный интерес. Если бы Ди Марту посадили, Лоредана фактически стала бы единственной наследницей его состояния. И щедро бы вознаградила подругу, которая придумала гениальный план избавить ее от мужа, сделать богатой и дать возможность наслаждаться жизнью вместе с любовником. И потом, я убежден, чувства Валерии к подруге были скорее похожи на любовь. Она ненавидела Ди Марту лишь за то, что он купил себе Лоредану. Знала, что подруга страдает, будучи замужем за человеком намного старше себя. И чтобы увидеть ее счастливой, была готова на все. Но, думаю, в этом она никогда не признается.
— Кстати, — сказал Фацио. — Когда вы думаете записать ее признание?
— Иди прямо сейчас, — ответил Монтальбано. — И ты с ним, Мими. Если дадим ей время успокоиться и подумать, она может все переиграть. Потом ты, Мими, поедешь к Томмазео, передашь ему признание и получишь два ордера на задержание: на Лоредану и на Розарио Лауричеллу.
— Монтереале не в нашем ведении, — заметил Ауджелло.
— Значит, передашь ордер спецподразделению или дежурной группе, пусть Томмазео решит.
Фацио и Ауджелло вышли. Комиссар взглянул на часы. Половина шестого. Рекорд.
Что сейчас делает Мариан?
Прождал до девяти, нервничая все сильнее. Куда запропастились Мими с Фацио? А вдруг Мариан будет звонить в Маринеллу и не дозвонится?
Может быть, Томмазео углядел какую-то загвоздку?
Первым явился Ауджелло.
— Томмазео вел себя молодцом. Ни минуты не тянул. Сразу выписал два ордера на задержание. Фацио взял на себя арест Лореданы. А я помог дежурной группе.
— Взяли Розарио?
— Нет. Похоже, он подался в бега.
— Этому есть объяснение. Наверняка Валерия ему звякнула с мобильного горничной, сообщить, что ее вызвали в полицию, и он на всякий случай предпочел смыться.
— Поймать его будет делом непростым, — сказал Ауджелло. — Раз он человек Куффаро, те будут его защищать.
— Ты так уверен?
Прибыл Фацио.
— Как все прошло с Лореданой?
— Я застал ее в супермаркете.
— Шум подняла?
— Нет, я не стал говорить, что пришел с ордером на задержание, а сказал, что ее срочно желает видеть прокурор Томмазео. Она вызвала старшую продавщицу, велела проследить за закрытием и поехала со мной. Не думаю, что клиенты вообще заметили. Но у меня было впечатление, что она ждала этого.
— Видимо, Валерия успела позвонить не только Розарио, но и ей.
— Удачный день, — сказал Фацио.
— Да. Спасибо вам. Но теперь, если позволите, я побегу в Маринеллу. Время позднее.
18
На всех парах примчавшись домой, он услышал через дверь, как названивает чертов телефон. Сунул руку в левый карман пиджака, где обычно лежали ключи — их там не оказалось.
Телефон замолк.
Чертыхаясь и потея, обшарил все карманы. Нет ключей.
Телефон снова зазвонил.
Он открыл дверцу машины, заглянул внутрь. Ключей там не было. Наверняка выпали в конторе, когда он доставал из кармана приборчик.
Решил наудачу попробовать попасть в дом через веранду. Спустился на пляж, обогнул дом, поднялся на веранду, подергал балконную дверь. Надежно заперто изнутри.
Телефон, словно издеваясь, вновь принялся трезвонить.
Монтальбано бегом вернулся к машине, сел и понесся в Вигату, так закладывая на поворотах, будто осушил добрую бочку вина. Десять раз на волоске от аварии, четыре раза чудом избежал мордобоя, добрался, запарковался, влетел в контору, и тут его поймал Катарелла.
— Ай, синьор комиссар! Как же ж хорошо,
