— Конечно нет, — резонно осадил мое любопытство Мерлин второй. — Иначе все просили бы сразу корону и казну в придачу. В формуле этого «Особого прошения» есть сноска о том, что нельзя просить того, что повредит королю, его семье и народу.

— А если руку твоей сестренки попросит старик? Если спор о землях несправедлив и все отойдет не той стороне? — начал я распалятся, ощущая несправедливость этих дурацких эльфийских традиций. У гномов такая ерунда невозможна! Все всегда решалось долгими вдумчивыми разговорами, а не мордобоем.

— Немощный старик никогда не войдет в сотню лучших турнирных бойцов. Ну а приграничные земли знати… Что мешает потерпевшей стороне приготовиться к следующему турниру лучше и «Особым прошением» попросить их обратно? Для эльфов турнир скорее дело чести, повод показать насколько ты хорош в бою. Особый шик — войти в сотню лучших и попросить у короля стильную ерунду вроде «самой красивой розы из сада». Такие участники становятся легендами, о них слагают песни… Если честно, я и сам был бы не против… Эх…

Приметив, как подернулись мечтательной дымкой глаза собеседника, я подумал, что прямо сейчас принц Мерлин второй рисует у себя в голове картину того, как ему рукоплещет арена, а он в это время, как бы невзначай, просит у батюшки мелочь вроде какао из фиалок на ужин или, еще лучше, кляпы для сестер, чтобы перед завтраком наслаждаться тишиной.

Как бы мне самому не была мила эта картина в голове, отвлекся. Задал главный вопрос:

— Мерлин, сколько вся эта ерунда будет длиться? Мне очень нужно поговорить с твоим батюшкой как можно скорее и с глазу на глаз. Нет времени на все это. Можно как-нибудь устроить нашу встречу быстрее?

— Десять дней. Точно не меньше десяти дней будет длиться турнир, — сокрушенно вздохнув начал принц. — Раньше тебя король никак не примет. Я уже говорил. Только ты не думай ничего! Мы эльфы уважаем гномов! О твоей семье мой старик всегда хорошо отзывался! В другой ситуации он бы тебя принял сразу же, но сам понимаешь… Последние тревожные новости из Валлара… Этот дурацкий монстр… Мой отец думать ни о чем кроме этого не может! Тут еще старейшины как назло… Эх…

Печальный вздох собеседника прояснил в голове многое. Кажется, я начал понимать. Мерлин первый искренне хочет сделать хоть что-то для защиты города, но все его решения встречают стену непонимания Совета Старейшин. Этот дурацкий турнир для короля эльфов, пожалуй, единственная возможность сделать хоть что-то для обороны. Если пока нельзя установить по стенам пушки и выставить больше дозорных, то может быть получится пока отобрать сотню самых умелых воинов. Это лучше, чем ничего. А упорствующим Старейшинам можно сказать, что просто решил поискать дочуркам достойных женихов.

Я поморщился. Ситуация складывалась такая себе, хуже прокисшей гномьей похлебки, которую забыли на неделю в шахте. Что делать теперь? Времени нет совсем! Сейчас бы совет от Тарры или Мастера Серафима.

Ну что ж… И Тарра и Мастер Серафим часто подтрунивали надо мной, мол, я не вижу дальше собственного носа и не умею принимать неожиданные решения. Что ж… Пришедшая идея была рискованной, но на весах стояло слишком многое. В голове начал складываться план.

Глава 45

Сообщники

— Мерлин, насколько Эльфиару нужны деньги?

Мой вопрос был несколько грубоват и заставил принца поморщиться. Сгладить неловкость я решил наигранным порывом откровенности. Полуправда. Иногда она бывает очень убедительной, тем более придуманная Таррой легенда была хороша:

— Моя личная просьба к твоему батюшке — это очень выгодная сделка и для эльфов, и лично для меня. И нет! Твои сестры тут не причем!

На секунду мне показалось, что эльфийский принц шевелит от любопытства ушами. Хотя… Наверное, просто показалось. Тем не менее, собеседник слушал более чем внимательно. Я продолжал:

— На Пангее каждая букашка знает, что у нас гномов нет магии. В дурацкую Академию я попал по прихоти батюшки. Не знаю, какая бешеная крыса в шахте его укусила, но я хочу убедить его, что там мне не место.

Вот видит Великий Омм, лжи в моих словах не было не капли. Наверное поэтому принц поверил мне безоговорочно и сразу. На меня посыпалась куча вопросов:

— Как ты это собрался сделать? Причем тут Эльфиар? Ты хочешь, чтобы мой батюшка твоему письмо написал, уговорил его? В чем дело?

Принц задавал кучу вопросов, что было естественно для любого принца, который планировал в будущем задержаться на престоле своего отца.

— Дело в гномьих скрижалях, тех самых, на которых Великий бог Омм написал, что магии нам никакой не положено. У вас же эльфов наверняка такие скрижали есть, да? Я их всех готов купить и отправить батюшке торговым караваном.

Мерлин второй фыркнул:

— И это по-твоему сработает?

— Если не сработает, я даже не знаю что делать! Мы гномы уважали Омма всегда! Я хочу попробовать. Я давно занимаюсь торговлей, у меня есть накопления. Также в гномьих городах есть сочувствующие мне — помогут камнями. Я готов потратиться, а вам эльфам не все ли равно? Только времени у меня нет совсем, понимаешь? Я отпросился у своего учителя из Академии, и боюсь десяти дней ждать конца турнира у меня времени нет. У вас вообще есть скрижали? Покажи мне хоть одну!

Не знаю, на что я рассчитывал, когда закидывал эту удочку. Кто знает… Тем не менее эльфийский принц крепко задумался.

— Я понял тебя, Корр… — услышал, наконец, я его голос. — Кажется, мы можем помочь друг другу.

Открыв дверь, он подозвал мальчика слугу, стоящего в коридоре:

— Отведи его высочество принца Корра к статуе Мириды в старом саду.

Уже обратившись ко мне, он сказал:

— У нас есть скрижали. Сейчас тебе покажут одну. Как вернешься из сада, обсудим что делать с турниром. Я как раз схожу в библиотеку за книгами. Буду тебя в твоих покоях ждать.

На ватных ногах я последовал за мальчиком слугой в сад. Ну надо же! Я сейчас увижу скрижаль! Неужели она просто так на виду у всех там! Подходил к ней с волнением. Там будут знаки Омма? Как я их расшифрую?

Пока меня вели к нужному месту, я мысленно кумекал, как потом проведу в эльфийский сад тролля, чтобы он прочел мне знаки. Или это не скрижаль и я рано радуюсь?

По парку возле дворца шлялись парочки, но на меня, кажется, внимания не обращали вообще. Как только мы оказались