— Если ты решишь уйти отсюда со мной, он позволит тебе. Решение будет за тобой.

Да.

Я была права.

Меня это бесит, но не так, как я ожидаю.

— И это мой единственный выбор? — Я требую. — Выбрать одного мужчину или другого?

Брови Максима нахмурились. — Я…

— Конечно, вы двое поговорите и решите, что мои единственные варианты — это ты или он, — огрызаюсь я. — Что, если я не хочу ни одного из вас? Это когда-нибудь приходило в голову кому-нибудь из ваших социопатов?

— Тебе нужна безопасность, — говорит он. — И я могу предоставить тебе это.

— Так и он может.

— Но можно ли ему доверять?

Я смеюсь с иронией. — Ты шутишь, Алекс?

— Если ты правильно помнишь, ты тоже дала мне вымышленное имя.

— У меня была законная гребаная причина для этого, — огрызаюсь я. — И если ты правильно помнишь, я сказала тебе правду в тот момент, когда между нами все стало серьезно.

— Это просто моя точка зрения! Мы серьезно относились друг к другу. Я влюбился в тебя, а ты влюбилась в меня.

Он пытается подойти ближе, но я больше не хочу подпускать его к себе. Мне нужно пространство. Мне нужно, чтобы мои синяки зажили. Я устала от того, что одни и те же старые раны давят снова и снова.

— Злись на меня, если хочешь. Но поверь мне. Выбери меня, и я вытащу тебя отсюда. Тогда мы вернем твою дочь. Вместе.

Он действительно чертовски хорош, я дам ему это.

— Максим…

Прежде чем я успеваю ответить, дверь распахивается, и Исаак врывается внутрь. Я впервые вижу их вместе, стоящих всего в нескольких футах друг от друга.

Максим почти такого же роста, как Исаак. Даже их телосложение похоже, хотя Исаак шире в плечах и более сложен, чем его двоюродный брат.

Лицо Максима похоже на отражение Исаака в журчащем пруду. Сходства есть, но тонкие, размытые. Исаак резкий, безжалостный и четкий.

Максим — запутанная его копия.

В тот момент, когда они оказываются в одном месте, атмосфера в комнате мгновенно меняется. Ощутимо. Как будто он сжимается, сжимается, все доступное пространство сжимается и сближает нас троих.

Я делаю глубокий вдох, но это не облегчает тяжесть в моем сердце.

Я не могу не смотреть на Исаака, задаваясь вопросом, как он мог проводить все это время со мной — как он мог говорить со мной, улыбаться со мной, трахать меня — и ни разу не упомянуть, что моя дочь жила под одной чертовой крышей.

Я чувствую нож в спине. Это больнее, чем я мог себе представить.

— Время вышло, — холодно говорит Исаак. — Максим, пора идти.

Максим смотрит на меня с уверенностью, которая кажется мне оскорбительной. Он поворачивается к Исааку. — Она приняла решение.

Голубые глаза Исаака останавливаются на мне. Какого черта он должен быть таким душераздирающе красивым?

— И каково твое решение, Ками? — спрашивает он.

Почему-то его самоуверенность кажется мне менее оскорбительной. Наверное, потому, что в его отношении мои чувства всегда были так близки к поверхности.

Не то чтобы он не вломился мне в голову, если бы пришлось.

— Ками… — Я смотрю между двумя грозными мужчинами, между которыми я застряла. Невозможность этого момента не ускользнула от меня. Это кажется сюрреалистичным, и не в хорошем смысле.

— Я приняла решение, — говорю я, выбрасывая из головы обоих мужчин и сосредотачиваясь только на одной постоянной любви в моей жизни. — Я выбираю Исаака.

Глаза Максима блестят от недоверия.

Он никогда не был уверен в моей привязанности к нему. Он никогда не был уверен, что я выберу его. Но он возлагал всю свою надежду на то, что я выберу Джо.

И он абсолютно прав в этом.

Когда дело доходит до выбора, я выбираю ее. Каждый чертов раз.

Но при всех своих планах и интригах Максим не знал одной крошечной детали, которая меняет все: моя дочь находится в этом доме.

И пока она здесь, я ни за что не уйду.

Я не выбираю Максима.

Я тоже не выбираю Исаака. Не совсем.

Я выбираю своего ребенка.

— Т-ты не серьезно, — заикается Максим.

— Извини, — говорю я, качая головой, надеясь, что он ничего не выдаст.

— Прости, Максим. Но я должна остаться.

Он движется вперед, его руки достигают меня, пока рука Исаака не летит по воздуху и удерживает его за плечо Максима, чтобы укоренить его на месте.

— Это достаточно далеко, — рычит Исаак. — Она сделала свой выбор. Ты сделал сделку.

— Не трогай меня, блять, — рычит Максим, отталкивая Исаака.

Исаак выглядит равнодушным, поворачивает голову в сторону и кивает своим охранникам, чтобы те подошли к открытой двери.

Максим игнорирует их, чтобы сосредоточиться на мне.

— Ками, пожалуйста, не делай этого. У тебя есть варианты… У тебя есть выход.

— Мне не нужен выход, — мягко говорю я.

Он не может понять моих рассуждений. Я вижу борьбу в его глазах. Но видно, что он понял одно: он сильно просчитался.

В тот момент, когда охранники Исаака хватают его, он начинает яростно сопротивляться. Не обращая на него внимания, они вытаскивают его из сарая и тащат к воротам. Все это время он держит со мной зрительный контакт.

— Ками, пожалуйста! Ты должна послушать меня. Ему нельзя доверять.

Я чувствую, как Исаак смотрит на меня, изучая каждое мое движение. Я вообще не двигаю лицом. Я просто стою и смотрю вслед Максиму, как будто это ничего для меня не значит.

Я сохраняю свою позицию даже после того, как его утащили за пределы моего поля зрения.

— Камила, — мягко говорит Исаак, кладя руку мне на поясницу.

Я должна сделать все, что в моих силах, чтобы мое тело не реагировало на его прикосновения. Я хочу стряхнуть его с себя и выкрикнуть обвинения ему в лицо.

Но я должна быть умнее в этом.

— Ты в порядке? — он спрашивает.

Я даже не знаю, как начать отвечать на этот вопрос. Но я решаю пойти с вариацией правды.

— Это было сложно.

— Он пытался убедить тебя уйти с ним?

— Да.

— Что еще он тебе сказал?

Я пожимаю плечами. — Ничего важного.

Я не смотрела ему в глаза с тех пор, как его люди утащили Максима. Я знаю, что, вероятно, должна, но я не могу заставить себя собраться с силами.

— Я… я думаю, что сейчас хочу побыть одна, — мягко говорю я.

Он опускает руку с моей спины. Я чувствую такое же