и мы сможем увидеться только в воскресенье вечером — особенно после того, что произошло в его комнате. Нам шло на пользу проводить рядом каждый вечер. И чем дольше мы находились вместе, тем больше я узнавала настоящего Кейсона, которого мне посчастливилось повстречать.

Я зашла в пустую кабинку, поставила подставку с ванными принадлежностями и включила воду. В коридоре раздалась громкая сирена сигнализации, и я подскочила.

— Все на улицу! — прокричал в коридоре староста общежития. — Пожарная тревога! — Он стучал во все двери, включая душевую. — На выход!

Черт.

Я выключила воду, спешно выбежала из душевой и на ходу стала затягивать халат, следуя по лестнице за заспанными соседями по общежитию.

Староста, словно погонщик, собрал нас, как стадо, на лужайке перед общежитием. Поскольку было шесть утра, а на улице до сих пор стояла темнота, большинство людей проснулись из-за сигнализации. К счастью, на всех были разные пижамы, поэтому не одна я стояла на снегу в халате.

Рядом нашлась Кендалл, плотно укутанная в одеяло. Заметив, что я приближалась к ней, она распахнула руку и пустила меня греться с ней под одеялом. Однако на улице стоял легкий мороз, поэтому наша попытка согреться оказалась тщетной.

Приехали пожарные машины с орущими сиренами. Из них выпрыгнули пожарные и поспешили в здание.

— Замерз-з-з-заю, — проговорила Кендалл, стуча зубами.

Я взглянула на столовую на противоположной стороне улицы.

— Давай согреемся.

Мы перебежали через дорогу и встали в дверном проеме столовой, дожидаясь, когда пожарные выйдут из общежития.

— Думаешь, правда, пожар?

Я пожала плечами, но надеялась, что это всего лишь заискрил фен или что-то такое, чтобы я смогла принять душ и отправиться на пару по математике.

Спустя десять минут нам разрешили вернуться, и мы поплелись в общежитие. Я спешно бросилась в душ, чтобы не опоздать на пару в семь. Волосы высушила в душевой, чтобы не разбудить Кендалл, которая вновь легла спать.

Я взглянула в зеркало, пока мои волосы сушились. Глаза распахнулись от увиденного. О. Мой. Бог. Я бросила фен в раковину и схватилась за волосы. Почему они оранжевые? Почему они цвета тыквы? Я схватила бутылек с шампунем и выдавила оранжевый шампунь на свою ладонь в оранжевых пятнах. О, нет. О, нет.

Пожарная тревога.

Мой шампунь.

О. Мой. Бог.

Схватив фен, я рванула шнур из розетки и засунула все принадлежности в подставку. Я не расплачусь. Не доставлю Коре такого удовольствия, потому что она, несомненно, с этим связана.

Наклонившись, я заглянула под кабинку — ног нет. Она поджидала меня в коридоре, чтобы посмотреть на свою работу?

Я схватила полотенце у ближайшей раковины и обернула им волосы. Я не дам ей увидеть мои волосы. Подойдя к двери, сделала глубокий вдох и взяла себя в руки. Если Кора в коридоре, то она никакой реакции от меня не увидит.

К счастью, когда я открыла дверь, Коры нигде не было. Я понеслась в комнату и стала трясти Кендалл.

— Просыпайся.

— Что? — пробормотала она.

— Мне нужна твоя помощь.

Ее глаза мигом распахнулись.

Я стянула с головы полотенце, высвободив свои оранжевые волосы.

Ее глаза расширились.

— Что ты сделала?

— Это не я. Кто-то подлил что-то в мой шампунь. Наверное, пока мы были на улице.

— Кора?

— Кому еще это надо?

Слезы обожгли глаза, но я сморгнула их. Я справлюсь. Я справлялась с худшим.

— Так, нужно отвезти тебя в салон.

Одна мысль об оранжевых волосах образовывала пустоту внутри меня. У меня нет денег, чтобы расплатиться в салоне.

— Разве мы не можем купить что-нибудь в магазине и исправить это?

— Тебе нужен профессионал. Мы можем сделать только хуже с продукцией из магазина.

Я встала с ее кровати и подошла к зеркалу. Чем больше сохли волосы, тем ярче становился цвет. Взяв резинку со стола, я завязала волосы в пучок на макушке.

— Так не очень заметно, — сказала Кендалл, хотя я слышала ложь в ее голосе. Черт, да я видела эту ложь собственными глазами.

— Что же, я не дам ей выиграть.

— Позвонишь Кейсону?

Я отрицательно покачала головой.

— Его это только расстроит.

— Тогда что будешь делать?

— Пойду на пару.

— Шей, ты не обязана.

— Конечно, обязана.

Я думала, что она начнет спорить со мной, попытается убедить остаться в комнате, пока мы что-нибудь не придумаем, но вместо этого Кендалл улыбнулась, и я заметила, что ее улыбка была наполнена гордостью.

— Я позвоню в салоны с их открытием, узнаю, когда для тебя будет местечко.

— Только не в дорогие.

В ее глазах осознание сменилось грустью.

— Иди. Пусть Кора увидит, как ты гордо щеголяешь с оранжевыми волосами.

Улыбнувшись, я вышла из комнаты, но улыбка быстро исчезла, стоило оказаться в коридоре. Кора сделала это намеренно, чтобы опозорить меня. Чтобы отомстить мне за то, что я встречалась с Кейсоном. Но если она хотела отомстить, то почему не Кейсону? Это он ее обидел. Не я.

Несмотря на ее причины, я отобьюсь.

Я всю жизнь этим занималась.

ГЛАВА 31

Шей

Из-за того, что ни в одном салоне меня не могли принять до понедельника, большую часть выходных я просидела в комнате, прячась. Да, сейчас писк на цветные волосы, и многие девушки ходили с фиолетовыми, голубыми и розовыми волосами. Но мои стали кислотно-оранжевыми. Только клоуны носили такие цвета.

Я несколько раз разговаривала с Кейсоном, пока он был в отъезде, но так и не упомянула свои волосы. Мне не хотелось, чтобы его поездку что-то омрачило. Я понимала, как сильно он хотел тренироваться к соревнованиям. Не нужно ему отвлекаться из-за идиотского розыгрыша — хоть и злонамеренного.

— Можем заказать что-нибудь на ужин, — предложила Кендалл вечером в воскресенье.

— Нет. Пойдем в столовую.

— Уверена?

— Ага.

Все выходные мы ели хлопья в комнате, но мне надоело прятаться, и я жаждала настоящей еды.

Мы перешли через улицу к столовой. Я настроилась на салат, так что отправилась к нужной стойке, а Кендалл пошла за сэндвичами.

— Поздновато для Хэллоуина, — бросила Кора за моей спиной, когда я накладывала салат на тарелку.

Хоть мое сердцебиение ускорилось, я не развернулась и продолжила накладывать помидоры на салат-латук.

— По-моему, оранжевый подчеркивает мои глаза.

Кора фыркнула, взбешенная моим спокойным ответом.

— Теперь Кейсон точно передумает появляться на публике со швалью.

По моим венам разлился жар. Да, меня и раньше по-разному обзывали. Меня так легко не задеть. Но Кора действительно считала, что он потеряет ко мне интерес, если она испортит мою внешность? Она, правда, считала его таким поверхностным? И она,