- Вот еще! – фыркнул Песцов. У меня есть три жены, и я считаю, что их слишком много.

- Тогда что же тебе нужно?

- Хан взял в плен моих земляков. Я хочу освободить их и вернуть на родину. Мне сказали, их держат где-то здесь, в этом подземелье.

Хранитель замолчал, видимо, прикидывая варианты.

- Хорошо, смертный. Я помогу тебе. Но ты за это дашь мне имя!

Глава 17

Где-то в Европе

Генерал Макферсон не спал. Уже прошли все мыслимые сроки, а связи со Страйком всё не было. Ему позвонили с аэродрома, доложили о возвращении самолёта. Пилоты говорят, на месте приземления видели вспышки выстрелов. Понятно, группу ждали. А ему, Макферсону, ждать больше нечего. Операция провалена окончательно. А виновник, как дал вчера понять премьер-министр, уже назначен. И теперь его, Макферсона, имя будут полоскать все газетные помойки. Отберут всё, что только можно и станут судить за то, что он не совершал. И всё это лишь для того, чтобы прикрыть высокие правительственные задницы. Но у него есть запасной вариант. Всегда был. И, видимо, пришло время этим вариантом воспользоваться. Не только Европе нужны опытные военные. И пусть премьер-министр сам выпутывается из всего этого дерьма. А чтобы не стали валить на него всех собак, имеется страховка. Пусть эти чинуши сами отвечают за свои мутные делишки.

Генерал достал из ящика стола дешевый телефон, отправил сообщение и, едва увидел уведомление о доставке, разломал аппарат и выбросил в мусорное ведро. Всё, процесс запущен. Обратной дороги нет. Тщательно подобранный пакет информации через несколько минут уйдет в несколько адресов. И ему тоже пора.

Где-то в подземельях Караим-кала

Помещение для отдыха караульной смены устроили в широком тупиковом ходе дворцового подземелья. На самом деле, это был не тупик. Здесь, в самом конце древнего тоннеля была дверь. Крепкая, окованная металлом, она находилась в этом месте с незапамятных времен. Иные любопытные пытались её открыть, но безуспешно. Тянули, толкали, пытались пилить, сверлить, резать, даже взрывать – бесполезно. В итоге насчет двери успокоились, а помещению нашли применение.

Пока дюжина стражей прохаживалась по галереям подземелья и смотрела, чтобы эти вонючие русские не устроили бунт, другая дюжина могла перекусить, поиграть на телефоне, или, по старинке, в кости. При желании можно было и вздремнуть, у стены стояла пара удобных диванов. Но мало кто отваживался пользоваться ложем: у коллег фантазия насчет устроения мелких пакостей была потрясающая. Связанные шнурки ботинок и, как следствие, расквашенный нос – это еще самое безобидное. Впрочем, новички об этом не знали, чем опытные стражи с успехом пользовались. Никакого садизма, просто для развлечения себя и товарищей.

Вот и нынче сразу двое сопляков, едва перекусив, завалились на диваны. Остальные десять человек смены старательно делали вид, что их это не интересует, но на самом деле с нетерпением ожидали, когда парочка покрепче уснет. И когда по подземелью разнесся душераздирающий не то скрип, не то визг, подскочили все: и шутники, и потенциальные жертвы. Медленно, миллиметр за миллиметром старинная дверь начала открываться.

Отворившись на треть, дверь замерла, а потом рывком распахнулась настежь, громыхнув при этом о стену. Из открывшегося темного проема потянуло холодом. У охранников натурально застучали зубы. А потом из темноты шагнула черная фигура. И за спиной у неё явственно различалась тень жуткого существа, которым матери пугали непослушных детей.

- Ит-кирдык-оглы! – завопили все разом. И так же разом кинулись на выход. Несколько секунд – и в помещении не осталось ни одной живой души, кроме Олега Песцова.

- Уф-ф, - выдохнул он, стряхивая с себя грязь и пыль. – Чуть не надорвался. Хранитель, ты бы хоть раз в десять лет смазывал петли. Мы с тобой вдвоем едва открыли. А ведь не было ни замка, ни засова. Просто дерево разбухло, железо приржавело – и вот результат.

Голова Хоттабыча виновато покивала:

- Да, смертный, это моё упущение. Идем скорее, я проведу тебя ко вместилищу магической силы.

- Погоди, дай немного передохнуть. Тут, вон, и еда имеется. Я кучу времени шарился по грязным коридорам прежде, чем нашел эту дверь. Видишь, грязный как свинья. И голодный, как сотня ирбисов.

- Я подожду, подожду. Но ты ведь сам понимаешь: когда столь долгожданное событие оказалось так близко, терпение мое истощается так же стремительно, как вода в раскалённой пустыне!

- Милка! – позвал Олег. – Извини за беспокойство, но ты не могла бы хоть немного почистить мою одежду.

Домовая тут же проявилась.

- Конечно, могу. Но тебе придется раздеться. А то ещё зацеплю что лишнее.

- Тоже мне, вуайеристка, - фыркнул Олег.

Но послушно разделся и, по-быстрому оглядев имеющуюся в наличии еду, сообразил себе перекус.

Не прошло и пяти минут, как домовая отрапортовала:

- Готово, хозяин! Где ж ты умудрился столько грязи найти?

- А то ты не знаешь! – отбился Песцов. – Вместе по этому свинарнику лазали.

Он засунул в рот последнюю ложку какой-то местной каши и принялся одеваться.

- У тебя есть личная домовая? – в очередной раз изумился хранитель. – Да еще с именем и обликом?

- А что в этом такого? – пропыхтел Олег, шнуруя берцы. – У меня вся нежить имеет имя и облик. Но путешествовать со мной решила только Милка. Остальные сидят по домам, занимаются каждый своим делом.

Глаза хранителя ностальгически закатились.

- Где те времена, когда у каждого достойного человека был домовой, а каждый дом берег свой хранитель! Ты готов, смертный? Тогда идем скорее!

Следом за хранителем Олег вышел на открытую галерею. Внизу, метрах в пяти, колыхалась плотная человеческая масса. Он хотел было крикнуть что-нибудь ободряющее, но передумал. Охрана-то ведь сбежала, удерживать народ там, внизу, некому. Не хватает теперь, чтобы и пленники разбрелись