заложили фундамент трех новых домов. В остальном — глушь страшная. Пара домиков, ветхие дачи — и все. Вряд ли домработница согласилась бы приехать сюда и жить тут в одиночестве. Да и никакой машины поблизости не видно — ни перед домом, ни во дворе. Тогда кто тут и чем скрипит?

Придется выяснять. Другого выхода нет. Я решила не бегать от куста к кусту, а пойти прямо к дому, не скрываясь. Если натолкнусь на кого-нибудь, придумаю объяснение на ходу. Может, у меня собака забежала на территорию, протиснувшись под воротами?

— Шарик! — Я негромко посвистела. — Ты где? Иди сюда, скотина лохматая…

Обогнув дом, я увидела источник скрипа — на веранде, обращенной к лесу, было приоткрыто окно. Во всем доме были вставлены стеклопакеты, но эта часть не подверглась перестройке и реконструкции. Архитектору удалось удачно вписать старую деревянную половину в новую концепцию — только бревна, из которых была сложена стена, были тщательно обработаны и покрашены. Окно было старым, деревянным. За ним виднелась накрахмаленная занавеска, вышитая вручную. Очевидно, эта часть дома была по каким-то причинам дорога Алексею, и он решил сохранить ее. Может быть, эту занавеску вышивала когда-то его мать, а отец сиживал у этого окна с трубочкой? Я мысленно восхитилась работой архитектора — дом не походил на чудище Франкенштейна, наоборот — конструкция смотрелась гармонично и современно. И это окно было весьма кстати. Алексей забыл о нем или не подумал, что нужно закрыть, — он же не планировал оказаться в больнице. Я подошла ближе и осмотрелась. Никого не было видно.

Толкнув створку, я увидела, что за ней скрывается маленькое помещение наподобие кухни. Окошко было небольшим, но в него вполне можно было протиснуться. Еще раз оглянувшись по сторонам, я просунула руку внутрь, нащупала шпингалет второй створки и открыла ее. Вокруг было тихо. Подтянувшись на руках, я приподнялась над подоконником и перекинула ноги внутрь. Под окном стоял простой кухонный стол. Я сползла на него и огляделась. От всех этих физических упражнений опять начала болеть спина.

На первый взгляд дом был пуст. Чуть слышно пахло краской и лаком. Помещение, где я оказалась, было похоже на обычную деревенскую кухню. Я догадалась, что по задумке Алексея оно было своего рода семейным музеем. Тут бережно хранились предметы утвари и мебель, которые наверняка окружали Алексея и Регину в те времена, когда они переехали в этот дом вместе с отцом. Молодой человек явно старался законсервировать время, собрав в этом маленьком закутке память о своем детстве. Медленно, стараясь ступать бесшумно, я вышла из старой кухни и направилась по коридору. Остальной дом был современным, о старине и прошлом тут ничего не напоминало.

Дизайнером был Иртеньев, но, судя по сдержанным цветам вокруг и гармоничной обстановке в целом, руку к оформлению дома Алексея приложила в большей степени Полина. Я прошла весь первый этаж, заглядывая в каждую комнату, и поняла, что совершенно не представляю, что искать.

В доме был идеальный порядок. Важно было не оставить следов. Я попыталась сообразить, какую комнату нужно обыскать тщательно. То, чем мог отравиться Алексей, должно было находиться в той части дома, где он проводил много времени. Если его хотели отравить, то преступник наверняка действовал бы по такой логике. Но, чтобы вычислить эту комнату, надо было просчитать Алексея как личность, а я его слишком мало знала.

— Ну допустим, — прошептала я, оглядывая стены спальни, — что я о нем знаю? Южный — одинок. Женщины у него, судя по всему, нет. Живет один. Нет домашних животных. Нет привязанностей — фотографий на стене я не заметила. Только в маленькой кухне на одной их стен висел снимок родителей, но для обстановки «музея» это вполне логично. Что еще? Он бизнесмен. Судя по тому, что рассказывала сестра, трудоголик. Живет на работе. Стоп!

Вот оно. Живет на работе. А когда не на работе, то работает дома. Наверняка в доме есть отдельный кабинет!

Кабинет нашелся на втором этаже. Едва войдя в него, я поняла, почему в остальных комнатах в доме такой идеальный порядок. Судя по всему, Алексей там вообще не появлялся. Кабинет был не просто обжитым: стол у окна был завален бумагами, на журнальном столике около дивана скопилась посуда и книги. На диване было расстелено постельное белье — Южный тут спал, игнорируя огромную спальню с двуспальной кроватью. Даже сам запах тут отличался. Он все еще был химическим после ремонта, но вместе с тем чувствовалось что-то еще: еда, аромат старых книг, вещей, одежды. Мне показалось странным только одно: что Алексей мог жить в помещении с таким интенсивным запахом.

Сердце вдруг забилось. Я поняла, что натолкнулась на зацепку, которую мозг не сразу обработал. Еще раз пройдя вдоль стен, я медленно оглядела комнату. Что не так? Что мне бросилось в глаза?

Запах отвлекал и мешал думать. И тут меня осенило.

Ну конечно! Запах! Почему в этой комнате, единственной жилой во всем этом огромном доме, он такой интенсивный?

Я почти была готова издать радостный клич, как вдруг услышала шорох. На этот раз это было не движение створки. На первом этаже раздались вполне отчетливые шаги. Нужно найти укрытие и срочно. Шаги уже были слышны на лестнице.

Мебели в кабинете Южного было немного. Спрятаться за диван? Но он стоит почти посередине комнаты и не придвинут к стене — два шага от двери, и меня обнаружат. Я открыла шкаф, но это был шифоньер для бумаг с частыми полками. Оставалось одно: спрятаться за тяжелой темной портьерой и надеяться, что вошедшему не придет в голову задернуть окно.

Я скользнула за складки тяжелых жаккардовых гардин и задержала дыхание. Что делать дальше? Если тот, кто приехал в дом, останется тут на ночь? Кто бы это вообще мог быть? Вряд ли Южный исцелился за пару часов, выписался и приехал домой отлеживаться. А если это так, то мне конец — выйти незаметно из комнаты, в которой хозяин проводит все время, нереально.

Я лихорадочно соображала, пытаясь найти выход из ситуации, как вдруг с лестницы послышался громкий шепот:

— Татьяна!

— Господи, Морошин! — Я облегченно выдохнула и пулей выскочила за дверь. — Ты меня до смерти напугал! Что ты тут…

— Тише! — Следователь выпучил глаза и затолкал меня обратно в кабинет, после чего тихо прикрыл дверь поплотнее.

— Что случилось? — шепотом спросила я, понимая, что не могло случиться ничего хорошего, раз Морошин решил залезть в дом.

— Там машина подъехала.

— А ты как успел залезть сюда? У