столу и заглянул в ежедневник. – Послезавтра в пятнадцать вас устроит?

– Да, – закивал Дженнисон. Он наконец расправился с простыней и скинул бумажный ком на пол. Поднялся, сунул ноги в туфли. Протянул руку для пожатия, передумал, спрятал руку за спину, смутился и в результате встал перед Фаулером по стойке «смирно». – В четверг меня устраивает.

Заглянула Дорис и молча кивнула.

– Мне кажется, – улыбнулся Дженнисон секретарше, – мы с вами уже встре…

Дорис исчезла прежде, чем он закончил фразу. Дверь осталась полуоткрытой.

– Жду вас послезавтра, – бодро сказал Фаулер.

Сев за компьютер, чтобы запротоколировать кое-какие соображения по поводу рассказанных пациентом историй, Фаулер обратил внимание на голубую пластиковую папку, в которой лежала пара десятков листов формата А4 – компьютерные распечатки, где на каждой странице стояли дата и размашистая подпись в виде стилизованной под готику буквы D. «Забыл» папку, конечно, Дженнисон – чтобы доктор ознакомился с содержимым. Так довольно часто поступали непризнанные литературные гении, приходившие к психотерапевту не столько для того, чтобы избавиться от фобий, сколько чтобы услышать, как это прекрасно написано и непременно будет оценено потомками. Доктор так и говорил, перелистав очередную бездарную рукопись, и никогда не кривил душой, поскольку не утверждал, что потомки оценят опусы восторженными воплями.

К папке Дженнисона Фаулер вернулся, когда ушел последний пациент. Отпустив в шесть часов секретаршу, доктор удобно устроился в кресле. Жена ждала его к восьми, чтобы поехать на ужин к Полу, старшему сыну, жившему в десяти минутах езды даже при очень плотном трафике. Пол пошел по стопам отца и занимался психоанализом в частном медицинском центре «Ланиадо». Невестка работала там же, но – в кардиологии.

У Дженнисона была неплохая творческая фантазия. Словарный запас невелик – но для сценариев не нужны литературные красоты. Никаких признаков психических отклонений. Пара листов, правда, выбивалась из общего не очень интересного фона, и доктор отложил их, чтобы разобраться позднее. В целом тексты могли быть написаны в здравом уме и твердой памяти. В основном, экшен: покадровые описания погонь, задержаний, стрельбы. Иногда диалоги. Персонажи, похоже, из всех передряг выходили живыми, здоровыми и богатыми. Обычная голливудская туфта. Судя по датам, все тексты были написаны больше года назад – с июня по август. Если верить пациенту, во время приступов так называемых дежавю.

Не бывает таких дежавю. Любопытный случай, очень любопытный. Может, даже получится написать статью в «Проблемы психологии».

За ужином Фаулер, не называя имен, рассказал о странном пациенте. Катрин поахала, несколько раз сказала «бедняга», обычная ее реакция на рассказы мужа. Фаулера интересовало мнение сына. Пол тоже не встречался с дежавю а-ля Дженнисон, его больше заинтересовал страх пациента быть убитым. В отличие от дежавю неизвестной этиологии, это обычная фобия, и бороться с ней можно обычными способами. Трех-четырех сеансов достаточно.

– А если он действительно вспоминает? – сказал Фаулер. – Я подумал вот о чем, Пол. Обычное дежавю – мнимая память о том, что якобы уже происходило с пациентом. А в данном случае не имеем ли мы дело… только не перебивай меня… дело с мнимой памятью о будущем?

Ну вот, высказался. Хорошо, что женщины завели свой разговор и Катрин не слышит фантастических измышлений мужа. А Пол не станет высмеивать родного отца.

Пол остался серьезен.

– Судя по рассказу пациента, – сказал он, подумав и потерев переносицу, – можно сделать и такой вывод. Но я бы поостерегся, – добавил он. – Ты же не можешь полностью доверять его рассказу, верно? А материальных доказательств нет.

– Распечатки, которые он оставил, – напомнил Фаулер. – Им больше года. Можно сравнить с текстами сценариев, что он потом написал.

– Сам он не сравнивал?

– Нет. Он эти тексты даже не перечитывал. Такое впечатление, что боялся.

– Одна из его фобий, – согласился Пол. – Другая: разновидность танатофобии, как мне кажется.

– Не думаю, – засомневался Фаулер. – Он боится не смерти вообще, а мужа своей любовницы.

– Нормально, – хмыкнул Пол и покосился на женщин, увлеченных беседой. – На его месте я бы тоже боялся.

– Но не до такой степени! Этот его страх определенно связан с так называемыми дежавю.

– Предчувствие? Тоже ничего необычного.

Фаулер промолчал. В ходе разговора у него сложилось другое мнение, но обсуждать его Фаулер не был готов.

– Послезавтра, – сказал он, – надеюсь, мне удастся продвинуться. Очень интересный случай…

***

– Мне кажется, – неуверенно произнес Дженнисон, войдя в кабинет и прикрыв за собой дверь, – я здесь уже…

– Конечно, вы здесь были! – воскликнул Фаулер. – Позавчера.

– Да, – облегченно вздохнул пациент. – Доктор, это очень неприятно и всегда путает.

– От подобных ощущений я и постараюсь вас избавить – при вашей активной помощи, разумеется. Ложитесь и расслабьтесь, пожалуйста.

– В прошлый раз, – сказал Дженнисон, поерзав, пока не нашел удобное для себя положение, – я тут забыл кое-что…

Он посмотрел доктору в глаза, увидел в них понимание и не стал заканчивать фразу.

– Да, – кивнул Фаулер. – Я только через час обнаружил, вы уже ушли.

Подыграл.

– Вы… прочитали?

– Вообще-то, – задумчиво произнес Фаулер, – я не читаю чужие тексты без разрешения, но подумал, что в данном случае могу сделать исключение.

Дженнисон не стал напоминать, что доктор мог бы позвонить, спросить разрешения.

– Как я понял, это наброски сценариев. Реальных? Тех, что вы действительно написали?

– Нет! – воскликнул Дженнисон. – В том-то и дело. Эти листы ничего мне не говорили, никаких ассоциаций. Будто чужие.

– Вы их не перечитывали, – напомнил Фаулер.

– Именно поэтому! Я боялся. Это… чужое.

– Там стоят даты. Год назад, полтора…

– Есть более свежие, – оживился Дженнисон. – Если хотите, я… Правда, там все то же. Обрывки. А несколько месяцев, с февраля, таких дежавю не было. Доктор, вы, вообще-то, их первый читатель. Как вы считаете…

– Неплохо, – задумчиво произнес Фаулер, – но я не литератор, не критик. Как психотерапевт могу сказать, что никаких признаков умственного расстройства в них нет.

– Дежавю… – пробормотал Дженнисон.

– Вы сказали, что их нет уже несколько месяцев.

– Да, но они могут вернуться в любой день. Господи, как мне надоело!

– В прошлый раз вы говорили о страхе…

– Это тоже, доктор! Но с этим страхом я справлюсь.

Фаулер молча смотрел