Он был когда-то таким же нормальным, как наш, но потом что-то произошло, все покрыл снег, земля проморозилась, все живое погибло. Я не очень понял, почему это произошло, но что-то там было про войну демонов и местного то ли магического, то ли божественного народа, юе. Поэтому местные ненавидят демонов, но тут мне никто ничегоне рассказывает, все сразу делают глаза какающей собачонки, словно я прошу выложить страшные тайны. В общем, те из людей, кому удалось выжить, начали копать пещеры и там скрылись. Повезло, что тут направлять умеют намного лучше нас. Вот они выкопали три системы пещер ближе к лавовым потокам, чтобы было тепло. Западные, где мы сейчас, южные и восточные. Понятия не имею, как они поняли, где какие.

— Они называют это место княжеством Заката, — вставила Лаора, откусывая кусочек от необычно пахнущего травой хлеба. Голодна она не была, скорее, интересовалась, какова местная еда на вкус. — Юдалла сказала.

— Врачевательница Юдалла, — поправил ее Арно, отставляя миску. — Они тут друг к другу по именам обращаются, только если отношения очень близкие. На самом деле, довольно простой этикет. Профессия и имя. Род занятий как звание. В этом даже что-то есть. Меня решили звать стражник Арно, ведь я тебя вроде как охраняю, а тебя… ну, твоя легенда — что ты болела всю жизнь, так что как детей без ремесла. Барышня Лаора.

— Барышня Лаора, — повторила та со смехом. — Допустим.

— Они называют это место Глубиной. Весь обитаемый мир для них так зовется. Три княжества — сотни лиг во все стороны, даже вверх. Мы спускались почти шесть часов! А это только шестой уровень. Всего их сотни.

— То есть они живут только под землей?

— Ага. Наверх пути закрыты, защищены. Там убивающий холод. Тебе потом Ирафзал расскажет. А внизу есть разные правила, главное — никаких перемещений и нарушений целостности ходов. А, и еще, тебе понравится. Основная ценность для руэнцев — человеческая жизнь, за убийство они выгоняют наверх — то есть казнят, — и рядовых руэнцев, и князей. Согласись, отличается от Альвиара? Еще мне показалось, что они такие… не знаю, добрые, что ли. Я когда хотел еды купить, а у меня денег не было, так мне просто дали супа и сказали что-то вроде «не оставлять же тебя голодным». Я потом у Юдаллы спросил, она считает, что это в порядке вещей — все помогают всем, иначе бы не выжили. Знаю, звучит даже слишком сладко, но пока опровержений я не нашел. Это действительно другой мир.

— Если так, нельзя нам здесь оставаться, — протянула Лаора, пораженная рассказом Арно. — Представляешь, что будет, если сюда заявится кто-то из демонов? Для начала они порушат порталами пещеры. Я не могу так подставлять ни в чем не виноватых руэнцев.

— Самое лучшее забыл! — хлопнул себя по лбу Арно. — Демонам входы в Глубину не видны! Руэнцы же с ними всю жизнь воюют, помнишь? Так что те просто не знают, куда перемещаться. Да и открыть портал просто так тут не удастся — эти руны на стенах в том числе для этого. Представляешь? Поэтому Син тебя сюда и отправил. Карион не придет.

— Будь все так радужно, он не дал бы тебе эту сферу, — с сомнением проговорила Лаора. — И мне страшно об этом думать, но если Син знает, как сюда попасть, то и Карион может это выяснить.

Глава 21. План Сина (Каидан)

Почему господин так заинтересован в Лаоре, Каидан старался не думать.

Он вообще не помнил, когда видел обычно спокойного лорда Седаара в ярости, и уж тем более — в бешенстве. Это оказалось страшным зрелищем: пространство и так искривлялось вокруг фигуры демона, как бы признавая его силу, а теперь почти что искрилось, становясь болезненным для глаз.

Опекун целительницы впал в стазис как раз тогда, когда господин вторгся в его разум, пытаясь узнать, куда спряталась девушка. Каидан, видевший такое впервые, сначала не понял, как может живое существо окаменеть, покрываясь пеленой холода, но когда лорд процедил сквозь зубы «юе!», тут же вспомнил, что слышал об этой расе давних врагов демонов — расе побежденных, лишившихся своего мира и народа, но, похоже, не исчезнувших насовсем.

Сначала слуга думал, что Седаар Карион сотрет Сина в пыль — пусть стазис и считался создающим неразрушимую оболочку, это все же был предмет, а глава Арнелиасеайе мог вмешаться в структуру любого предмета, привнося в нее магию, — но Седаар не стал. Лишь опутал статую огненными путами, которые должны были испепелить Сина, реши он выйти из стазиса до того, как те будут сняты, а сам медленно подошел к окну недостроенного замка, вглядываясь в даль.

От лорда Седаара лучами расходились волны. Каидан боялся, что одна из трещин прикоснется к нему, дробя его плоть и кости так же легко, как дробила камень. Поэтому он замер на месте, не выдавая ничем своего присутствия и ожидая.

Постепенно рябь успокоилась, и стало просто очень, очень холодно. Каждый раз, когда Каидан выдыхал, из его ноздрей вырывались облака пара.

Над горами занимался рассвет. Черный обсидиановый проем окна обрамлял загорающееся небо глухой полосой. На фоне встающего солнца демон, отчего-то не съедаемый лучами, казался еще больше. Если бы Каидан не знал своего хозяина, счел бы, что тот взволнован и даже грустен, такая тяжелая тишина повисла в этих обсидиановых стенах.

Живой огонь, змеями текущий по каменным плечам и лицу Сина, шипел и искрил. Больше ничто не нарушало тишины.

Наконец, Каидан решился:

— Господин, будут приказания?

— Ты почти бесполезен, — отозвался лорд Седаар. — Но мне и не нужна твоя способность направлять. Син договорился с руэнцами, что они спрячут Лаору. Со всеми тремя княжествами. И решение, куда отправить ее, принимал не он — предусмотрительно, учитывая, чем все обернулось. Было бы жаль уничтожить такой острый для мальчишки-юе разум.

— Вы восхищаетесь им, — не поверил своим ушам Каидан.

— Я согласен с Оркайором, считающим Сина весьма полезным.