… Я просил прислать мне подкрепление, так как от моей роты осталась только горсть людей… Крикнул: «взвод за мной», и все, как один, бросились на наступающего противника, перескакивая и падая в сплошные ямы от снарядов. Опять дружно брошенные бомбы и ружейная стрельба заставили противника в еще большем беспорядке откатиться назад. И снова ураган снарядов был выброшен по нашему участку…Помню, как сейчас, эту ужасную картину. Наблюдая за занятием окопов 1-го взвода, я видел, как уже все посланные солдаты спустились в окопы; последним вскочил подпоручик Бовбельский. И в этот момент целая очередь снарядов, выпущенная противником, попадает с поразительной точностью в этот окоп… немцы пробовали еще раза два нас атаковать, но без успеха…»[111].

С переходом обеих воюющих сторон осенью 1915 г. к позиционной войне, особое развитие получают вопросы инженерного оборудования оборонительных позиций. Хотя в пехотных дивизиях также создавались 2 оборонительные позиции, но каждая из них включала уже 2–3 траншеи полного профиля, оснащенные пулеметными гнездами и оборудованные ходами сообщения. Последние позволяли скрытно производить маневр силами и средствами в ходе боя. Для укрытия от артиллерийского огня противника живой силы широкое распространение получили блиндажи и убежища с прочным дерево-земляным перекрытием. Наставления и рекомендации, увидевшие свет в середине войны, подробно регламентировали устройство траверсов и изгибов в окопах, сооружение переходов (применялись для контратак), козырьков (для защиты от шрапнельного огня)и бойниц.

Перед передним краем обороны, как правило, устанавливались сплошные проволочные заграждения. Расстояние между траншеями составляло в основном 100–150 м, а между позициями – до 4 км. Тыловая позиция также являлась исходным рубежом для контратак резервов. Ширина полосы обороны дивизии и построение боевого порядка не изменились.

Офицер 1-го Сумского гусарского полка В. Литтауэр так охарактеризовал русские оборонительные позиции под г. Двинск, когда осенью 1915 г. в составе кавалерийского подразделения он пришел сменить отводимую на отдых пехоту: «Траншеи… были глубокими, с большими блиндажами. В траншеях были установлены артиллерийские орудия. Непосредственно за нами располагалось тридцать два полевых орудия, а дальше тяжелая артиллерия. Полевые орудия должны были открыть огонь сразу после телефонного звонка командира нашего полка с просьбой о помощи. Если бы этого оказалось недостаточно, то в ход пошла бы тяжелая артиллерия. До этого у нас никогда не было столь мошной поддержки»[112].

Важное значение в этот период стали придавать противохимической защите войск – в частности, создавались специальные убежища и укрытия.

С развитием новых форм наступления развивалась и оборона. В кампаниях 1916–1917 гг. тактическая оборона получила свое дальнейшее развитие. Она стала глубже, получила способность противостоять массированным ударам неприятеля, наносимым им на узких участках фронта. В данный период войны тактическая оборона русской армии состояла уже из 2-х полос (позиций): первой (войсковой) и второй (тыловой). Позиции находились на расстоянии 15–30 км друг от друга.

Войсковая позиция состояла из 2-х полос обороны на удалении 5–8 км одна от другой. Глубина каждой полосы достигала полутора километров. Полоса состояла из 3-х линий окопов. Первую линию окопов обороняли роты первого эшелона. В 70—100 м перед первой линией окопов создавалась полоса искусственных препятствий. Вторая линия окопов отстояла от первой на 200–300 м и была занята батальонными резервами. Расстояние до третьей линии окопов значительно увеличилось и достигало 500—1000 м. В третьей линии окопов располагались полковые резервы, за ними размещалась артиллерия.

Аналогично организовывалась и тыловая позиция.

Рота в обороне занимала боевой участок протяжением 300–500 шагов, батальон – 1 км, полк – 2–3 км и дивизия – 8—12 км.

Значительно увеличилось насыщение обороны пулеметами.

Количественный и качественный рост артиллерии противника заставил русское командование не только увеличить между позициями расстояние, но и усилить их качественно. Каждая из позиций, кроме траншей полного профиля, располагала системой ходов сообщения и опорных пунктов («центры сопротивления»), приспособленных к круговой обороне. Они имели убежища, групповые окопы и блиндажи. Для укрытия пехоты от возросшей мощи артиллерийского огня стали сооружаться убежища с прочным верхним перекрытием. Применение более мощных средств прорыва повлекло увеличение прочности оборонительных сооружений – появились даже бетонные укрытия. В окопах начали устраивать траверсы против флангового обстрела.

Если в начале войны оборона в основном оборудовалась как противопехотная, то теперь она стала противоартиллерийской, противохимической и противовоздушной.

Войска также все более эшелонируются в глубину.

От равномерного распределения пехоты в обороне в первой линии окопов с выделением во вторую и третью линии батальонных и полковых резервов перешли к созданию т. и. внутритраншейной обороны – организации сильных опорных пунктов (центров сопротивления), приспособленных к круговой обороне со значительными промежутками между ними (огневыми мешками), находящимися под сильным огнем с соседних опорных пунктов (фланговым и тыловым).

Так как оборонительный бой имел своей целью удержание определенного рубежа или фронта, то в условиях глу-бокоэшелонированной обороны уже через 1–2 суток боя он превращался в позиционное противостояние.

Соответственно, если в начале войны оборона основывалась на опорных пунктах, находившихся в огневой связи между собой, то с установлением позиционной войны появились сплошные окопы (размещенные в них люди находились в «локтевой» связи). Резервы размещались в перекрытых сверху окопах, большей частью не приспособленных к стрельбе.

В конце войны тактические плотности русской армии в обороне возросли. В 1916–1917 гг. они составляли до 2-х пехотных батальонов, 10–15 пулеметов и 5–8 орудий на километр фронта.

Большое значение в обороне играли укрепленные районы. Особенно отличились крепости Ивангород и Осовец. Опыт создания Осовецкого укрепленного района в 1914–1915 гг. позднее был использован во французской армии при обороне крепости Верден в 1916 г.

В начале войны выделялся т. н. выжидательный бой. По своей тактической сути это разновидность оборонительного боя. Но цель выжидательного боя – удержание рубежа или фронта в течение лишь определенного времени, после чего следует либо перейти к наступательному бою, либо осуществить выход из боя (тогда бой превращается в арьергардный). Выжидательный бой отличается от оборонительного меньшей степенью применения технических средств, а по группировке сил приближается к наступательному.

Встречный бой

Если наступательный бой имеет целью разбить неприятеля, перешедшего к обороне, то встречный бой должен привести к разгрому врага, который находится в полевых условиях и действует активно, наступательно.

Во многом именно поэтому встречный бой является одной из наиболее сложных форм ведения боевых действий. Он характеризуется: 1) неопределенностью тактической обстановки и обилием случайностей; 2) высоким динамизмом развития ситуации (это требует особой квалификации командного состава всех уровней, умеющего ориентироваться в быстро меняющейся обстановке); 3) чрезвычайной важностью такого фактора как время – необходимо выиграть время для того, чтобы упредить врага в развертывании, наступлении и захвате намеченного рубежа; 4) борьбой за захват тактической инициативы.

Уставные нормы указывали, что для того, чтобы иметь во