Шрифт:
Закладка:
Но договорить Таня не успела, она получила резкий удар по голове и, обмякнув, упала на землю.
5 августа 1868 г. Тверская губерния
Поздний вечер
Над Опалихой распускались в небе яркие малиновые, золотые, изумрудные звезды. Салют не оставил никого равнодушным, а самое главное — он понравился имениннику Петру Лукичу. Мальчик с удивлением и восторгом смотрел на разукрашенное небо. Стало светло как днем. Лука Матвеевич тоже с неподдельным восторгом смотрел на фейерверк и сам про себя считал, что это одна из самых оправданных трат в последнее время, на такую красоту никаких денег не жалко, хотя в обычной жизни публицист был весьма бережлив.
Гости тоже раскрыли рты от удивления, даже в хваленых столицах, Петербурге и Москве, таких огненных чудес не видывали, хотя Аристарх Венедиктович и рассказывал, что подобными штуками в Петербурге давно никого не удивить, ведь еще Петр Первый привез заморские диковинки в начале восемнадцатого века.
Как бы то ни было, но салют удался, и еще долго гости сидели на веранде, закутавшись в пледы, пили вкусное вино и рассказывали смешные истории.
Первыми запросились в свою комнату Семен и Яков Борисович, барин Голощекин уже наигрался в солдатиков и просился баиньки. Семен вызвался хозяина проводить.
Потом ушли супруги Москвины, Марии Даниловне нужно было больше отдыхать и следить за временем отхода ко сну.
Так потихоньку все разбрелись по своим комнатам.
Опалиха погрузилась в сонную дрему и темноту, все сладко почивали в своих кроватях, когда ровно в полночь дверь в комнату Якова Борисовича Голощекина тихонечко приоткрылась. На пороге стояла полупрозрачная фигура в белом саване.
Женский силуэт медленно подплыл к кровати.
Чок-чок, пятачок, вставай, Яша, дурачок,
Где твоя невеста, в чем она одета?
Как ее зовут? И откуда привезут? —
мелодичным голосом запел призрак.
— Луизой зовут, из озера привезут, — сел на кровати барин Голощекин, мгновенно проснувшись.
— Правильно, дядюшка! Луизой зовут! Луизой!
— Луизочка, что ты хочешь? Зачем ты ко мне приходишь? Спать не даешь! — вежливо, но с опаской спросил Яков Борисович.
— Отдай мое кольцо, мое кольцо! Где мое кольцо?! — завыл призрак.
— Кольцо? Так оно у меня, тебе же не нужно, мне отдали!
— Это мое кольцо! Отдай! — Длинные руки приблизились к шее Голощекина, принялись тянуть за цепочку, чуть не придушив старика. — Мое кольцо! Только мое!
В этот самый момент приоткрылась дверца платяного шкафа, стоявшего в спальне, оттуда с зажженными свечами выскочили Глафира, сыщик Свистунов, Лука Спасский и Семен.
— Нет, Луиза Генриховна, это не ваше кольцо! Так как вы признаны умершей, это кольцо вернулось законному хозяину — Якову Голощекину! — медленно произнесла Глафира. — И вообще вы достаточно неплохо выглядите для трупа! — ехидно заметила она.
Луиза обернулась, а это была именно она, сначала испуганно взглянула на выскочивших из шкафа сыщиков, а потом на лице ее появилась звериная ярость, она подскочила на подоконник, рывком открыла окно и в мгновение ока выскочила с первого этажа в темную ночь.
— За ней, быстро, уйдет, чертовка! — закричал Лука Матвеевич. — Семен, останьтесь с Яковом Борисовичем, успокойте старика! Остальные, живо в сад!
Глафира и Аристарх Венедиктович без возражений побежали за призраком в сад. Для ожившего привидения Луиза двигалась весьма легко, она петляла по вымощенной дорожке, неслась что есть мочи в лес, за околицу.
— Луиза, остановитесь, я буду стрелять! — Свистунов действительно достал свой пистолет, но от быстрого бега он так обессилел, что выстрелить был не в состоянии, стоял, согнувшись у стены, пытаясь отдышаться от физической активности. Лука Спасский неодобрительно покачал головой, забрал у сыщика пистолет и вместе с Глафирой принялся преследовать Луизу дальше.
В лесу Луизе удалось оторваться от преследователей, она практически растворилась в темной чаще. Глафира остановилась, чтобы отдышаться и подумать, в какую сторону двигаться дальше.
Ночной лес внушал ужас, дикие корявые ветви нависали со всех сторон. Луиза могла спрятаться где угодно. Лука Матвеевич тоже крутил головой в разные стороны.
— Ты не видела, куда она могла убежать? Вот уж чертовка! — выругался он.
Глаша неопределенно покачала головой. Нет, она ничего не видела.
Они медленно, стараясь не наступать на хрустящие сучья под ногами, двинулись вперед, Глаше показалось, что они идут по направлению к озеру. Да, вот и озеро, вот и те злополучные камыши, где нашли руку, на самом деле принадлежащую не Луизе Генриховне.
В этот миг раздались тихие осторожные шаги в подлеске у озера, а за шагами послышался тихий скрежет и шорох. Как будто что-то большое и тяжелое ползло по берегу.
Волосы у Глафиры стали дыбом, ужас сковал все онемевшие члены.
— Луиза, это вы? — громко крикнул Спасский.
Шорох стал еще громче.
«Змей вышел на охоту!» — мелькнула мысль у Глаши.
— Луиза, не глупите, идите сюда! — снова закричал Лука Матвеевич, теперь и в его интонации появился страх. — Луиза!
Луиза отозвалась громким и яростным криком, в нем было столько боли и ужаса, что Глафира застыла на месте как вкопанная. Луиза истошно кричала в камышах, Лука Матвеевич взвел курок и бесстрашно ринулся туда.
— Лука Матвеевич, не надо — это Змей! — Глаша повисла на его руке.
— Разберемся, — мрачно пообещал он.
Спасский ринулся в камыши, Луизин крик оборвался на одной ноте, Глаша поняла, что ее больше нет в живых.
Спасский принялся стрелять, выбил всю обойму. Глаша стояла на месте на берегу, зажмурившись от страха.
Кто-то подошел к ней со спины, она вздрогнула и подпрыгнула на месте. Сзади обнимал ее Аристарх Венедиктович.
— Ну, все-все! Все закончилось! Лука Матвеевич убил его!
— Змея? — с ужасом спросила горничная.
Аристарх Венедиктович покачал головой.
— Пошли, покажу тебе все!
Тверская область. Наши дни
Пробуждение было чудовищным, голова просто раскалывалась, во рту чувствовался металлический, солоноватый привкус крови.
Таня с трудом разлепила глаза и с удивлением увидела, что находится в родной и любимой «Чародейке», практически на своем рабочем месте, но крепко привязана веревкой к крутящемуся стулу.
Голова работала с трудом, в висках стучало как будто крошечным молоточком.
Сфокусировав взгляд, Таня увидела, что какой-то мужчина спиной к ней разливает по салону красоты вонючую жидкость.
— Что это? Бензин? — с трудом двигая языком, прошептала Таня. — Зачем?
— А, ты очнулась?! Крепкая у тебя голова.
